Страница 42 из 75
XXIX
Мазурка, вальс, полька…какие еще танцы вы знаете?
А я знаю только «Венский». Венский вальс, смотреть на который – необычайное удовольствие.
На Чтениях наш бал не закончился. Напротив – Чтения положили начало шикарному празднику, фейерверку, раздавшему в нашем огромном, огромном Овальном.
За окном уже поздняя летняя ночь. На часах явно больше полуночи, а, значит, веселье закончится не скоро. Атмосфера фонтанного события проникла в каждую стеночку, каждое окно и каждый коридор. Даже те, кто ушли в свои комнаты, оглушенные музыкой и уставшие от бесконечных танцев, не могли не слышать эти прекрасные звуки шестиструнных гитар и миниатюрных скрипок.
Приглашенный оркестр, сумасшедший, яркий, играл весь вечер, как только затих голос последнего читающего. Веселье перенеслось из зрительного зала в просторные стены Овального. Центр был занят танцующими парами, при счете которых я сбивался и начинал заново: так быстро они кружились, так широко раскрывались платья танцующих девушек-марионеток!
Наши очаровательные гимназистки, вкусив все плоды торжества, не могли усидеть на месте. Некоторые, остановившись у окна, чтобы отдышаться от быстрой польки, тут же пускались в пляс: новый партнер уже вытворял совершенно новые движения, двигая своим прочным телом хрустальное тело девушки.
А парни, то ли стесняясь глупых быстрых танцев, то ли от незнания, как же двигаться в этом омуте бесконечного танца, выстроились у стен, словно они вот-вот упадут. Я пристроился неподалеку, втиснувшись во вторые ряды, слившись с толпой в одно целое. Меня там ждали мои друзья-поэты.
Оркестр находился далеко от нас, поэтому голоса друг друга были слышны, стоило нам повысить их всего на пару тонов. Я поправил бабочку и заговорил первый:
«Чего стоим, кавалеры? Достойных дам увели, а нам хорошо и так?».
«Твоя ирония сейчас совершенно ни к чему», - ответил Бульба, опустив глаза на стянутый к полу пиджак.
«Сам чего стоишь? - подал голос Кирилл, - Кристина не пришла?».
Я еще раз поправил бабочку.
«Нет, наверное, не видел ее».
Мне пришлось соврать. Я не видел Кристину среди гостей и даже не пытался искать. Она все равно не придет. Не для нее вссе это.
Где-то вдалеке таким же одиноким рядком стоял весь наш преподавательский состав. Шольцер мило беседовал с Антониной Карловной, иногда вставая на носочки, чтобы быть ближе к ее уху. Черный фрак директора мне напомнил о нашем физике. Я не заметил его среди учителей. Да и вообще, его появление в лицее с каждой неделей шло на убыль. И ладно. Он бы слился с черно-белым нарядом сегодняшнего праздника и затерялся вовсе.
Лукерий стоял где-то посередине, не разговаривая ни с кем и не сходя с места. Зато глаза наставника, словно маленькие птички, из стороны в сторону летали по стенам Овального. Казалось, он следит за каждым тактом фокстрота, даже притоптывает левой ногой. Пуститься бы ему в пляс, тряхнуть стариной! Но, заметив юную гимназистку, Лукерий принял прежний вид и указал милой даме на коридор справа.
Таня слегка поклонилась и зашагала на своих черных блестящих туфельках в сторону лестницы.
Я ринулся вперед, не заметив проходившего мимо меня лицеиста. Тот, слегка испугавшись, отскочил в сторону, а я, неловкий, сбитый с толку, сделал еще один неразумный шаг в сторону правого коридора.
Я встречу ее на втором этаже и обниму.
Глупец, хватит на сегодня.
Я просто на нее посмотрю.
Оказавшись на втором этаже, Таня, оглядевшись по сторонам, сняла надоевшие туфли и пошла босиком. Не бойся, полы второго этажа вымыты до блеска золотыми руками лицеистов-восьмикурсников. Заметив приближающееся к ней тело молодого человека, она наспех надела обратно туфли и слегка поправила русые волосы.
Из слабо различаемой издалека точки размером с горошину тело превратилось в симпатичного лицеиста, чей рост нисколько не смутил юную гимназистку.
Ее розовая шляпка была на уровне его пестрой бабочки.
«Вероятно, я напугал Вас, простите. Имею честь представиться – Денис Серцев, лицеист восьмого курса».
Дрожащие зубы едва не выговорили сомнительную «д», который нет и не было в моей фамилии.
«Ничего, я вовсе не напугана. Просто из-за плохо зрения не заметила Вас издали, а очки мне вовсе не идут, не ношу их с собой, а тем более в такой день».
Моя улыбка вот-вот разорвет скулы.
«Ах да, я же не представилась. Татьяна Панкова, ученица пятого курса Женской гиманзии…Хотя, к чему эти формальности. Сегодня кроме наших заведений посторонних нет».
Таня слегка усмехнулась, но после прикрыла рот правой ладошкой.
«Пойдемте танцевать», - сказал я, протянув Тане свою крепкую руку.
Она улыбнулась своими густо накрашенными губами.
Мы спустились в шумный танцующий зал под последние аккорды польки.
Сейчас начнется он - вальс.
Крепко держа руку своей спутницы, я просочился в узкий круг танцующих. Дамы и их кавалеры одобрительно пропустили нас почти в самый центр. Мы встали в позу, как подобает истинным танцорам. Ее воздушная рука легла на мое плечо. Я коснулся ее фарфоровой талии. Казалось, сами музыканты волнуются. Все-таки, это их первый вальс за сегодня.