В космической пустоте

Она игриво толкнула его локтем. — Видите?

— А, вот он, — ответил он с притворным удивлением. Ее смех сказал ему, что она знает, что он делает, и, что более важно, что она тоже наслаждается их близостью. — Так вот куда мы направляемся?

— Вот именно, — подтвердила она. — Конечно, вы не увидите сам город, пока мы не спустимся гораздо ниже.

Несмотря на то, что она опустила руку, Телдин не испытывал большого желания отодвинуться от нее. Она чуть сильнее прижалась к его груди. После минутного колебания он обнял ее за талию и положил ладонь на бедро. Она не сделала ни малейшего движения, чтобы оттолкнуть или убрать его руку. — Где вы родились? — спросил он, больше для того, чтобы снова услышать ее голос, чем для того, чтобы получить информацию.

Она тихо рассмеялась. — Извините, но я не могу вам его показать, — поддразнила она, — отсюда его не видно. Он называется Уотердип, на Свордкоуст, очень далеко.

— Но вы, же бывали в Раутхейвене?

— Я побывала во многих местах. Мой отец много путешествовал, и я следую семейной традиции.

— А что он делал, ваш отец?

Она пожала плечами, и он почувствовал, как под ее нежной кожей зашевелились сильные мускулы. — Он был торговцем, я полагаю, что вы бы так сказали, — ответила она. — Но, как и я, он имел дело больше с информацией, чем с обычным товаром. Всегда найдутся люди, готовые заплатить за то, чтобы их сообщения доставлялись без необходимости доверять каким-либо волшебникам.

— Вы ведь тоже волшебница, а? — заметил Телдин. — Вы были пилотом корабля, не так ли? Если только вы не священник…

Рианна громко рассмеялась. — О, я не священник, Алдин Брюр, — сказала она. — Да, я волшебник, но не более, чтобы управлять своим кораблем. Я научилась этому в молодости. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что мир полон существ, которым всегда требуется хороший, безобидный посланник даже для развлечений. Магия — это какой-то балансир, а мне всегда нравилось иметь его. С неожиданностью, которую Телдин всегда ожидал от нее, она сменила тему. — Вы на этом кораблем, но он не совсем ваш, по крайней мере, так я это поняла, — сказала она. — И почему вы направляетесь в Раутхейвен?

Телдин не колебался. Со времени их первой встречи в офицерском салоне он нашел время, чтобы придумать хорошую предысторию и ответы на вопросы, которые Рианна, или кто-то еще, скорее всего, задаст ему. Ему это не должно было нравиться, и ему это не нравилось. Но он понимал, что это необходимо — на данный момент, как добавила часть его разума. — Мне нужно встретиться с «арканом», — мягко сказал он. — Эстрисс говорит, что из-за аукциона он, скорее всего, там появится. Вы знаете об аукционе?

— Да, он мне сказал. И почему с «арканом»? Зачем вам один из них?

И снова у Телдина был готов ответ. — Для этого меня и наняли, — сказал он. — Мой шеф, тот, кто платит мне за работу, хочет, чтобы я передал сообщение одному из «арканов», и именно это я и собираюсь сделать.

Рианна кивнула в ответ, и Телдин понял, что придумал правильно. Тот, кто зарабатывал на жизнь обменом сообщениями и информацией, рассматривал «таинственного работодателя» как нормальное состояние и как священное доверие.

Пока они разговаривали, «Зонд» опустился ниже, в атмосферу. Мир внизу незаметно изменился, превратившись из сферы в плоскую поверхность, которая впервые оказалась по-настоящему под кораблем. По мере того, как менялась точка наблюдения, очертания расширялись и отступали, теряясь из-за расстояния и кривизны. Юго-восточная оконечность острова расширялась, пока не заполнила почти весь вид под «Зондом». Она тоже продолжала расширяться, напоминая Телдину, с какой скоростью спускается корабль. Рассеянные облака, которые были просто полосами, покрывавшими далекий пейзаж, внезапно превратились в огромные острова пушистой белизны, фантастические пейзажи, которые в сказках могли стать домами пегасов или драконов. Затем корабль врезался в один из дрейфующих островов, и все вокруг стало белым. Телдин почувствовал влагу на лице. Завитки тумана пронеслись мимо него.

С захватывающей дух внезапностью корабль вышел из облака, и вид снова стал ясным. Теперь они были намного ниже, возможно, не намного выше самой высокой горы. Полуостров исчез. Там была только изрезанная береговая линия, примерно прямая, насколько он мог видеть в любом направлении.

Он с некоторым удивлением заметил, что здесь нет никаких сельскохозяйственных угодий. Означало ли это, что все продовольствие, необходимое для поддержания города, доставлялось из других мест? Дело было не в том, что этот район был бесплодным; на самом деле, казалось, что из него получатся отличные сельскохозяйственные угодья. Все вокруг было пышным и зеленым, как ухоженный частный парк дворянина, за исключением того, что этот частный парк простирался от горизонта до горизонта. Были участки сплошной зелени, которые могли быть только лесами. В одном месте тонкая полоска зелени извивалась по лугам, достигая моря. Это была река, окаймленная деревьями; это не могло быть ничем иным. — «Здесь очень красивая земля», — подумал Телдин. Есть места и похуже, где человек может осесть и заработать себе на жизнь. Возможно, после того, как дело с плащом будет, наконец, закончено, он сможет купить себе здесь землю и быть счастливым. Правда, где он возьмет деньги? — «Ну что ж», — сказал он себе с усмешкой, — «сожги эти мосты, когда придешь к ним».

Рианна взяла его за плечо и на что-то показала. «Зонд» продолжал свое спиральное снижение и теперь двигался в другом направлении. Сначала Телдин смотрел на море, а теперь перевел взор вглубь острова. Он все еще не был уверен в масштабе, но предположил, что парковая зона простирается примерно на пять миль от побережья. Затем, внезапно, плоский ландшафт изменился. Из равнины, словно стены, поднимались неровные, поросшие деревьями холмы. Не было и намека на предгорья. Это выглядело так, словно холмы были просто беспорядочно расставлены посреди пахотных земель. Телдин представил себе, как один богоподобный рабочий говорит своему товарищу: — Ладно, давай, поставим еще один вот здесь. Холмы, вероятно, не были такими высокими, подумал он, но контраст с окружающей местностью делал их намного выше. Каково это — жить у подножия одного из них? Он поймал себя на том, что размышляет. Клаустрофобия? Или ты, в конце концов, привыкнешь к этому, и просто больше не будешь замечать?

Он повернулся к Рианне. — Кто доставил сюда эти горы? — шутливо спросил он.

Она рассмеялась в ответ. — Если они захотят конкурировать в моем бизнесе, я выхожу из него.

Корабль продолжал свою медленную спираль, опускаясь все ниже и ниже с каждым поворотом. Телдин поймал себя на том, что снова смотрит на береговую линию, но теперь он был достаточно близко к земле, чтобы рассмотреть узкие белые песчаные пляжи, которые тянулись вдоль океана. Отсюда казалось, что парк находится в сотне футов или меньше от воды, затем был низкий утес — трудно было сказать, насколько высокий, из-за эффекта ракурса высоты корабля, спускающийся вниз к узкой полосе, а затем в океан. С этого ракурса океан не был той чистой синевой, которую он видел сверху. Он приобрел глубокий, почти металлический зеленый цвет, и имел нежные морщинки, похожие на следы от ударов молотка на кованой стали плуга. То тут, то там виднелась белая пена волн, разбивающихся о песок.

Рианна снова сжала его плечо и указала вперед.

Там был город, Раутхейвен, обнесенный стеной портовый город, построенный по периметру небольшой бухты, которая служила идеально защищенной гаванью. Волнорезы тянулись с обеих сторон устья залива, закрывая вход в гавань узким проходом. На крайних концах волнорезов стояли сторожевые башни, и Телдин подумал, что во время войны через проход можно натянуть цепи. Сама гавань выглядела забитой кораблями; суда, начиная от крошечных рыбацких лодок и заканчивая линейными кораблями, стояли на якорях, размещенные без какого-либо порядка.

Сам город поднимался по склонам невысоких холмов, окружавших залив. Еще раз высота затрудняла оценку размеров, но Телдин подумал, что здания, как правило, маленькие, а улицы широкие и просторные. Большая часть этих улиц расходилась в стороны и поднималась вверх от гавани, как спицы у колеса фургона. Более узкие улицы, как правило, концентрически огибали гавань. Однако вокруг городских стен это чувство порядка нарушалось. Гавань была примерно круглой, но в отдаленных районах города этот порядок не соблюдался. Например, город простирался дальше вдоль побережья на северо-запад, что делало гавань ближе к юго-восточной оконечности города. Здания становились все больше по мере продвижения на северо-запад, пока самые большие из них не оказались на вершине невысокого холма. Оттуда, без сомнения, открывался захватывающий вид на гавань. Телдин подумал, что это должны быть дома знатных семей, или, тех, кто бы управлял городом, плюс дома самых богатых купцов.