Бесчувственные

— Что молчишь? Ты думаешь я не понял, что она за человек? Мне стоило ей в глаза взглянуть… — выставил руку.

Сколько я раз задавался вопросом: на хера мне это нужно? Зачем, я все это затеял, если ей это не в одном месте? Каждый раз смотрела на меня с наслаждением, предвкушая вкус победы или представляя мою смерть. И это не пустой звук… Один раз доказала. Если бы, не увернулся, попала бы прямо в цель. Девочка, явно не из простых. Не промах…

— Хер знает. Решил помочь. Сам не знаю ответов. Но что-то при виде нее меня зацепило. Может глаза… Да не знаю, нет ответов. — провел рукой по отросшим волосам. «Ты волосы собрался отрастить?» Какого черта, она в моей голове?!

— Не знаешь… Тим… — смотрит прищуриваясь, и что-то лихорадочно перебирает в башке — Вот эти слова… Все, что ты сказал… Я, надеюсь, мне показалось. Один раз история уже началась со схожих слов: «Не знаю. Зацепило. Не понял еще. Глаза». - намекает на свою зарождавшуюся историю с женой. Взглянул исподлобья на него, и рявкнул на весь кабинет:

— За базаром следи! Ты, видел ее? Она сущий ребенок! В ней килограммов сорок от силы. Кожа да кости.

— Думаю с этим, ты, без труда справишься. Она ведь совершеннолетняя? — никак не обращая внимание на мой тон, продолжил буднично. Вложил все, что думаю сейчас в свой взгляд, чтобы в данную секунду, отъебался от меня.

Брат невесело хмыкнул, и порывисто вскочил снова к стеклу. Вот сейчас даже был счастлив, что перекинет свое внимание на Алину.

— Что за…?

— Ты куда?! — гаркнул, видя, как он сорвался стремительным вихрем с места.

Соскочил с кресла, подлетая к тонированному стеклу. Бегал взглядом по отдыхающим, выискивая проблему.

— Твоюююю… — вслед за братом кинулся вниз. Сука, он, сейчас наломает дров.

Увидев впереди знакомую фигуру, замедлился. Пристально сузил глаза, наблюдая, как она вслед смотрит Русу… Как потешаясь, трясется всем телом, от смеха. Как запрокидывает голову, от счастья… Сложил все, и понял чьих это рук дело. Постепенно здравый смысл бесследно исчезал, а на замену приходило знакомое беспамятство. Черная прострация и холодная отрешенность. Смотрел цепко на хрупкое создание и не понимал откуда столько зла и ненависти. Как блять, в ней все это умещается, я не понимал.

Мозгами раскидывал: что тут, вот так, нельзя… Что, людей полон зал… Что ненароком, я, могу ее зашибить… покалечить. Я сука все нутро хотел ее вытащить сейчас, и как маньяк полосовать до звонкой музыки в ушах. До алчущих криков ее боли… до воплей дикого отчаяния. Чтобы, разбудить ее. Чтобы, проснулась и увидела просвет. Увидела жизнь. Но она, всегда молчит… Каждый удар для нее ни что. Каждый раз кровавая улыбка, говорящая — ублюдок, ты смешон. Каждый раз бьется, отражая все в ответ. Боится… Боится, показаться слабой…

Все-таки, брат, прав… С такими мразями по-хорошему никак… Она всегда будет той, кем была… Той, откуда пришла… Ну значит, так тому и быть… Хотела свободы? Ну что ж — получай…

Обошел ее, вставая перед ней. Гадкая улыбка потухла на белом, круглом личике. Понимает все, поэтому и глаза боится поднять. Тварь… Какая же тварь… Просил же не лезть до родных. Не доходит сука…

Отшатнулась от меня и глаза расширены. Задышала часто, даже сквозь музыку и игру света различаю. Старается храбриться, но нихуя не получается. Ублюдочная мразь. В ушах гудел нарастающий гул, и это к сожалению не из-за обстановки. Понял, что себе уже не принадлежу. Кровавая пелена застилала глаза, от этой тупой идиотки.

— Вонючая шавка — с омерзение припечатал словами. А в следующей момент, безжалостно зарядил ладонью по щеке. Завалилась на пол и с неверием взирает, что осмелился при всех поднять руку. А мне плевааатьь… Жаль, что так этого и не поняла. Из марева дурмана вывел крик людей. Руслан!

Не теряя времени, присел к ней, смотря на неблагодарную суку. Как осмелилась? До последнего считал, что будет барахтаться противиться, но не посмеет укусить за руку того, кто кормит. Того, кто подобрал, как какого-то, дохлого щенка.

— Молись! Молись, чтобы сейчас ничего плохого не произошло с моей семьей! Иначе, я тебя убью — схватил за волосы, ставя ее на ноги.

Жутко смотря на проклятую псину, выкинул руку, подзывая своих людей. Молился, чтобы до появления охраны, ее не убил… Хотел прям тут… Раздавить ее. Размножить ее всю…

— Ее, в мой кабинет. И смотри, чтобы не шагу оттуда. Никуда не выпускать! Отвечаешь головой! — откинул её от себя к своему человеку.

— Конечно, Тимур Маратович!

Не дослушав, опрометью сорвался в сторону брата, в надежде, что он еще, того долбаеба не прикончил.

Сквозь толпу людей, рассмотрел, что в темном закоулке, Рус, схватил в охапку бывшего Алины и что-то явно, и упорно доказывает ему. Алина, плача, старается хоть немного оттянуть его за рукав толстовки, от парня. Но тот, вообще не реагирует на внешние раздражители. Одна цель! И он идет к ней. Ничего в округе не замечает. Где он находится. Кто рядом с ним. Неуправляемый!

Чертов пацан! Если увидишь его в дурном настроение пиши пропало. С детства поражался его характеру, взгляду. Если, я был всю жизнь выдержан с людьми, холоден, то у брата совсем наоборот. Безумец! Он — безумный! Как вихрь… ураган… Все сжигает дотла рядом с собой. Весь в мать…

Девчонка увидев меня, кинулась ко мне с отчаянным криком:

— Тимур! Умоляю, оттащи его… Он… он… — плача, заикалась, не могла проговорить слова. Вцепилась ко мне в руку и проникновенно смотрела в глаза.

Вскинул голову, ловя взгляд охраны. Кивнул в ее сторону. Люди, поймут без слов. Да и она, разгадала мои мысли.

— Нееет… Неттт… Я тебя прошу! Ну оттащи их друг от друга. Ты же знаешь Руслана! — пронзительно кричала, добиваясь, чтобы услышал её.

— Успокойся! Перестань! — рявкнул, чтобы привести ее в чувство — Ничего не будет. Они просто поговорят.

— Нет. Нет! Ты меня обманываешь. — хотела развернуться и снова кинуться к Руслану, но я ее схватил за кисть. Поняла, что от меня не добьется ничего.

— Отпусти! Отпусти меня! Не смей этого делать! Он же брат твой! Не позволяй! — вот за кого я в последнюю очередь переживаю, так это, за него.

— Алина, угомонись. Ты беременна! Тебе нельзя так волноваться….

— Тогда, чтобы я не волновалась, разними. Я знаю, что он сейчас сделает — пыхтя вырывается с моего захвата, стараясь убежать к Руслану и решить все самой. Вот упрямица!

К нам приблизился очередной мой пацан с охраны, и я аккуратно подтолкнул её, к нему.

— Отвечаешь головой! Сюда не запускать! — сказал так же как пару минут назад. Только вот все знали, если хоть один волос упадет с головы этой девчонки, то всем тут несдобровать.

— Нет! Нет! Тимур, проооошуу — последнее слово, громко рыдая.

Смотрел на нее, а на задворках памяти цветные картинки, как мы с Русланом едем по трассе в Новосибирск.

«— Тим, он ее…

— Руслан, я понимаю. Такое не прощают. Возможно в жизни тебе предоставится шанс ответить за этот поступок. Но не сейчас, Рус… Я, знаю тебя, и поверь мне на слово. Хорошим это не закончится. Печальный будет исход.»

Вот братишка, твой шанс… Вот, тебе и представилось возможность, ответить за тот поступок. Со временем, кара еще слаще. Ощущаешь на языке восторг от приторной победы. Смакуешь, как творец своего исключительного блюда.

— Тимур Маратович… Ээээ… Что делать-то? Брат, Ваш, явно указал чтобы не смели приближаться. — усмехнулся. Порой мне казалось, что младше — я! Не успел появиться, уже успел раздать распоряжение. И ребята ведь слушают. К моему глубокому сожалению… бояться… Не знаю меня или его… Но бояться…

— Ничего. Стоим и ждем. Если что, я сам разниму — Павел кивнул и отошел от меня к стене.

— Боишься? Боишься, что и от тебя убежит? Или рога наставит тебе с кем-то? Может со мной? — и дикий смех, как еще у очередного больного. Но тут явно показатели на лицо… Человек болееет… болееет ею, как когда-то мой брат. И он видит это в его рожи, и от того, родное лицо, больше кривится и меняется. Видит себя как в искаженном отражение.