Страница 19 из 126
С Охоты самец рассчитывал забрать не более пяти трофеев — Кусачки являлись интересной добычей, но не заслуживали особо почетного места на стене, набирать много их было бессмысленно. С другой стороны, такой противник должен был оказаться вполне по силам Кошмару — ну надо же было этому растяпе с чего-то начинать… Сумрак же надеялся приберечь силы для главной операции года, ожидающей его впереди.
Он крался через лес, задумчиво пощелкивая себе под нос в такт неспешно текущим в его голове мыслям. Передвигаться по деревьям обычно было эффективнее и быстрее, но местный древостой мало для этого подходил: прямые стволы уходили к небесам, начиная слегка ветвиться лишь ближе к верхушкам, а стояли так тесно, что переползание между ними ничем бы не отличалось от ходьбы. Босые ступни охотника мягко ступали по толстой перине из листьев и коры — на Наваждении можно было не носить защиту, благодаря хорошо развитому слою лесной подстилки, по которой ходить было не только относительно безопасно, но и приятно.
Постепенно на пути стали чаще встречаться замшелые валуны, а растительность, напротив, поредела. Через полчаса Сумрак вышел на почти открытую гористую местность. Скальные образования были невысоки, но вздымались достаточно круто. Кусачки таких мест избегали — им мешали ветра, так что искать их в этом районе было бесполезно. Однако здесь могло найтись неплохое укрытие для самих охотников, а потому самец решил вскарабкаться на среднюю высоту и побродить немного среди камней.
Пещера нашлась неожиданно быстро и оказалась весьма приличной: сухой и достаточной по размеру, чтобы вместить двух взрослых воинов вместе со всеми трофеями. «Нашел укрытие», — отправил Сумрак сообщение напарнику. «Молодец!» — тут же пришло в ответ. Нашел, что ответить… Сумрак свернул сообщение и, отметив пещеру на карте, дабы не потерять ее, легко спустился вниз, возвращаясь к поиску дичи.
Первую Кусачку он заметил на древесном стволе. Она ползала вдоль по нему, простукивая древесину лапами и выискивая пустоты, в коих могла прятаться добыча. Это было поразительное во всех смыслах создание. Коленчатые ноги, покрытые пластинами экзоскелета, как доспехами, и оканчивающиеся острыми крючками, переступали проворно, крепко цепляясь за кору при каждом шаге. Сложенные за спиной сетчатые крылья возбужденно подрагивали, голова, снабженная пятью парами разноразмерных зеркальных глаз и мощным грызущим аппаратом, поворачивалась туда-сюда, будто передразнивая крадущегося яутжа.
Замерев на секунду, Сумрак взял гигантскую «муху» под прицел. Стрелять сейчас он не собирался, просто выяснял точное расстояние до цели и одновременно пытался лучше ее разглядеть. Заметив скользящий по своим покровам треугольник из красных лазерных точек, Кусачка попыталась смахнуть его лапой — все-таки, не очень умны были эти создания. Сумрак тихо рыкнул, примериваясь, и затем с силой метнул копье. В тварь он не метил, целясь в дерево, а лишь спугнул ее, надеясь разозлить. Ему это блестяще удалось. Крылатая бестия взвилась со скрежещущим звуком и, обратив на возмутителя спокойствия свои многочисленные гляделки, ринулась в атаку, совершая резкие взмахи громадными крыльями. Как она умудрялась маневрировать при своих габаритах среди густой чащи, оставалось лишь диву даваться.
Сумрак бодро и раскатисто зарычал, предвкушая эту короткую и стремительную схватку и невольно стукнув дернувшимися жвалами по внутренней части маски. Лезвия выскочили из его правого наруча, тихим звоном проаккомпанировав затухающий рокот своего обладателя, и приготовились встретить неистового врага. До столкновения осталось менее трех секунд…
Одна из основных трудностей добывания Кусачек заключалась в том, что по ним было крайне сложно попасть колюще-режущим оружием в силу твердости и гладкости покровов, отводящих удары в сторону, а плазмомет даже при самом низком уровне заряда разрывал их на куски, после чего трофей было изготавливать уже попросту не из чего. Единственным уязвимым местом была грудная часть, причем, лишь снизу. Ранения в брюхо практически не сказывались на боеспособности летучих тварей, лишь сильнее их злили, а вот умело нанесенный удар в грудь мог блокировать нервный узел, управляющий крыльями, и сразу ограничить подвижность животного.
Кусачка загудела и пронеслась над головой охотника, как истребитель, заложив угрожающий вираж на расстоянии нескольких метров от него и вновь пойдя на таран. Если бы ее челюсти добрались до горла самца, его бы не спас уже никакой горжет, а когтистые лапы могли на раз вспороть его живот, так что недооценивать эту добычу не следовало. Нападая, Кусачки стремились «обнять» всеми конечностями и побыстрее вгрызться в ткани, пока жертва силилась отцепить или обрубить многочисленные лапы.
Сумрак развернулся и выставил руку с лезвиями вперед, сжав кулак и готовясь всю силу вложить в один решающий удар. Исход сражения должны были решить доли секунды. Кусачка неслась на него, вытянув гротескную морду и ощерив жуткие челюсти. Не дрогнув ни единым мускулом, самец выжидал момент. Когда животное приблизилось на опасное расстояние, почти что достав своими зубьями до груди воина, Сумрак быстро опустил руку и нанес удар снизу вверх, насаживая добычу на свое оружие. Лезвия с хрустом проломили грудной панцирь Кусачки и членистоногое вынужденно затормозило, щелкнув челюстями прямо под маской охотника. Сильные крылья судорожно вытянулись и ударили о землю в неуклюжей попытке поднять бронированное тело, но лезвия засели в нем глубоко и крепко. Прежде чем тварь додумалась освободиться, упершись в него лапами, Сумрак сделал неуловимое движение кистью, и оружие ушло в пазы наруча, выдрав из груди Кусачки пучок желтых нервных волокон. Упав к ногам охотника, дичь забилась, пытаясь подняться на одних брюшных лапках — крылья уже не работали, так же, как и грудные конечности. Ротовой аппарат не сдающегося членистоногого бессильно щелкал, нацеливаясь на ступни Сумрака, серая кровь растекалась вокруг большой лужей, пропитывая листовой опад.
Наклонившись, Сумрак ловко схватил Кусачку позади головы и поднял, держа на вытянутой руке, чтобы не попасть в пределы досягаемости ее когтей. Одним точным и выверенным движением, он крутанул шейный отдел, и многоглазая башка послушно отделилась от тела. Отбросив ненужную теперь тушу, воин перехватил трофей за антенны и прицепил его к поясу челюстями от себя — голова оставалась жизнеспособной еще в течение нескольких минут и, даже будучи оторванной, могла серьезно покусать. Туловище тоже продолжало дергаться. Оно могло жить еще несколько часов на остаточных сегментах нервной системы и трахейном дыхании. Неизвестно, чувствовало ли оно при этом боль… Сумрак на всякий случай выпустил по нему самый слабый заряд из плазмомета — вдруг мучается. Яркий луч вспыхнул и мгновенно превратил тело побежденной твари в оплавленный мертвый остов, который теперь легко можно было принять за гнилую корягу.
Разминка прошла неплохо, тварь даже не задела его, потому Сумрак был удовлетворен. Теперь можно было продолжать исследование окрестностей. Он довольно потянулся, поправил ремень нагрудника и двинулся было дальше, как вдруг… В наушнике раздался оглушительный вопль. Самец вздрогнул. Он совсем упустил напарника из виду, сосредоточившись на добыче трофея. Признаться, он даже ненадолго забыл, что находится здесь не один…
Быстро переместив картинку с маски Кошмара на основное поле зрения, Сумрак увидел непонятное мельтешение. Изображение скакало, показывая то куски неба, но землю, то какие-то заросли.
— Кошмар, что происходит? — обеспокоенно воскликнул Сумрак, ничего не разбирая в потоке возмущенного стрекота напарника.
— Оно… Оно меня держит! — задыхаясь проговорил Кошмар. — Оно меня схватило!!!
Далее последовала череда резких движений — очевидно, самец отмахивался от невидимого врага.
— Что? Что тебя схватило? — попытался докричаться до него Сумрак, но уже не получил ответа. Медлить было нельзя. Поспешно выводя на экран координаты напарника, самец очертя голову бросился сквозь лес по наикратчайшему пути. Ну куда, куда этот дуралей мог вляпаться?