Сумрак и Греза

— У нас ничья! — не растерялась Греза и удивительно проворно отпихнула незадачливого претендента. Сумрак рухнул в траву, и вверх взметнулся вихрь пушинок с отцветших растений, заставив самца отчаянно расчихаться. Греза села, уморительно задирая свои коротенькие максиллы и громко стрекоча. А ведь еще чуть-чуть, и было бы ей не до смеха…

Сумрак помотал головой, прогоняя остатки пуха, и обессилено растянулся на спине, стараясь вернуть себя в адекватное состояние. Опять, подойдя к самой грани, он смог чудом не сорваться в пропасть… Но с каждым разом было все сложнее. Нет, следовало улетать и, чем быстрее, тем лучше…

Вдруг ход его мыслей нарушила Греза, которая неожиданно совершила очередную дерзость. Она подобралась ближе и невозмутимо прилегла рядом, одновременно требовательно потянув его за руку. Пришлось позволить самке устроиться на собственном плече, как на подушке. Вторую руку Сумрак положил себе под голову. Вот это уже был настоящий смертельный номер… Самка лежала, касаясь его боком, их гривы переплелись, и они чувствовали дыхание друг друга. Больше всего Сумраку сейчас хотелось, чтобы кто-нибудь его просто связал… С великим трудом сдерживаясь, он уставился на небо и попробовал сосредоточиться на плывущих в вышине облаках. Ближнюю к самке ногу Сумрак согнул, дабы не бросался в глаза быстро вырастающий под набедренной повязкой бугор.

— Скажи, воины когда-нибудь смотрят в небеса? — тихо спросила самка.

— Я сейчас туда смотрю, — заметил самец.

— И что ты видишь?

— Свет, облака… Должен видеть еще что-то?

Греза чуть повернулась и положила ладонь Сумраку на грудь, почувствовав, как его тело пробирает возбужденная дрожь. Это доставляло ей необъяснимое удовольствие — провоцировать молодого самца и наблюдать за тем, как он пытается не поддаться ее чарам. Сумрак привлекал ее все больше. Сейчас он представлял собой концентрацию чистого желания, сосредоточение усмиренной похоти; казалось, задень его лишний раз, и томящаяся в нем страсть выплеснется наружу, сокрушительной волной сметая все на своем пути. И не сказать, чтобы Греза не понимала, насколько опасны ее действия… Но некий азарт сродни охотничьему не позволял ей отступиться. Ей ужасно хотелось знать, насколько еще Сумрака хватит. А о том, что произойдет, когда он, наконец, сорвется, самка предпочитала не думать.

Его жесткая, покрытая крепкими щитками и иссеченная шрамами кожа сейчас теплела под ее рукой. Грезе хотелось гладить и ощупывать мускулистый торс, пересчитывать полученные в битвах рубцы, ощущать ладонью все его твердые изгибы… Но это уже нарушило бы правила изобретенной ею игры. Нельзя было проявлять свой интерес к самцу столь открыто.

— Видишь, то облако? — Греза отняла руку от его груди и указала вверх. — Оно напоминает настоящий замок…

— На мой взгляд, это больше орбитальная станция, — хмыкнул самец.

— А вон то?

— Пернатая лесная тварь.

— Действительно, похоже…

Они лежали рядом, практически обнявшись, и глазели на клубы водяного пара, медленно ползущие над лугом. Оба внутри сгорали от вожделения, и оба тщательно гнали мысли о спаривании прочь, отвлекая себя самих и друг друга поиском знакомых форм и образов в небе. Как ни странно, это получалось. Происходящее незаметно начало приобретать черты какой-то странной совместной медитативной практики — сперва трудновыполнимой, но потом все более затягивающей… Постепенно они потеряли счет времени. Чем дальше, тем больше утихали волны возбуждения, а взамен них приходило некое странное чувство горького и хрупкого наслаждения от краткого момента присутствия рядом любимого существа. Момента, которому, возможно, уже не суждено будет никогда повториться… Наконец Греза доверчиво прижалась к самцу и обхватила его за шею. Сумрак тоже приобнял ее одной рукой. Они даже не поняли, как уснули…

— Вставай, засоня, — Сумрак тихонько потормошил самку. Над лугом догорал алый закат.

Греза сладко потянулась и окатила самца столь мощной волной феромонов, что тот аж впился в землю когтями. Пора было уходить, на сегодня это слишком…

— Мне нужно возвращаться к своему гарему, — солгал Сумрак. — А тебя, наверное, Серый потерял.

— Иди, конечно, — спохватилась Греза, — я еще посижу две минутки и тоже пойду.

— Извини, что не предлагаю проводить…

— Понимаю, не дурочка, — фыркнула самка.

Самец со вздохом поднялся с травы и двинулся по направлению к лощине. Как бы невзначай, он, вставая, выронил из сумки ожерелье. Стоило воину скрыться из виду, как Греза звонко рассмеялась и проворно подобрала «находку».

Ночью Сумрак не сомкнул глаз. Вернувшееся и теперь с каждым часом усиливающееся давление не давало покоя. Запершись в челноке, он при тусклом свете аварийки, перечистил все свое оружие и обмундирование три раза. Затем аккуратно разложил и развесил все по местам. Затем вновь поснимал и решительно принялся облачаться.

Он улетит. Улетит сейчас же, немедленно… Иначе, завтра их встреча с Грезой может оказаться роковой.

Но, как же… Он ведь даже с ней не попрощался…

«Ты и с сестрами не попрощался, когда сбагрил их Торопливому!» — прошипел ему внутренний голос. Но это же совсем другое!

Сумрак тихонько завыл и отложил доспехи. Он не мог так… Решено, завтра он увидится с ней в последний раз. И он сдержится. Обязательно сдержится.

Лишь под утро его сморил тревожный поверхностный сон, продлившийся недолго и принесший одно только чувство возросшей усталости.

А к полудню самец уже ожидал Грезу на обычном месте их встреч. Самка не замедлила явиться. И вновь ее дразнящий аромат вызвал у Сумрака шум в ушах и рефлекторный отклик брюшных мышц.

Дышать медленней и глубже, сейчас все пройдет…

— Чем займемся? — она хитро повела головой. Сегодня Греза почему-то не подвязала по своему обыкновению гриву, и короткие отростки, торчащие во все стороны, подпрыгивали при каждом ее движении.

Сумрак напрягся, подавляя очередной настойчивый внутренний позыв — незамысловатая речевая конструкция, содержащая слово «займемся» больно полоснула по оголенным нервам, вызвав цепь весьма ожидаемых ассоциаций. Интересно, самка хотя бы отдаленно представляла себе, на какие пытки она его толкает?..

— Ты тут хозяйка этих мест, я лишь гость, — произнес самец. — Что скажешь, то и будем делать…

— Тогда… У меня, наверное, несколько неожиданная просьба, — тут Греза замялась, а Сумрак насторожился.

— Какая? Я выполню ее, если это будет в моих силах.

— Ну… Ты недавно обмолвился, что припарковался тут недалеко. А можно поглядеть на твой корабль?

— Зачем тебе? — изумился Сумрак.

— Просто я никогда настоящий космический корабль вблизи не видела…

Сумрак невольно насмешливо сощурился. Она называла это «корабль»…

— Так попросила бы Серого своего показать, у него-то явно машина покруче будет моего драндулета… — попытался отпереться он.

— Я просила. Он сказал, чтобы я не забивала себе голову такими вещами. Потом правда, передумал, но с одним непристойным условием, так что я сама расхотела.

— Тогда пошли, что ли… Думаю, вреда не будет, если ты посмотришь… — пробормотал введенный в легкое замешательство самец. — Только без разрешения ничего не трогай. И, да, это, если что, не корабль. Клановые корабли на планету не сажают. Это простой челнок для ближних перелетов.

— Ну, пусть челнок, — согласилась Греза. — Я все равно вряд ли разницу пойму.

Все еще удивленный необычной просьбой своей подруги, Сумрак послушно повел ее через лес к той прогалине, где покоился на подушке из примятого подлеска его потрепанный транспорт.

— Серый тебе вчера ничего не сказал? — обеспокоенно поинтересовался самец, пока они пробирались через дебри.

— А что он скажет? — не поняла собеседница.

— Я боялся, на тебе останется мой запах.

Греза остановилась и сердито его одернула:

— Глупости не выдумывай. Мы ничего такого не делали, чтоб остался. И, потом, ты считаешь, у меня не хватило ума сполоснуться пред возвращением?