Страница 19 из 43
Несомненно, она подверглась действию минима-гормона. Почти перестала принимать пищу, вес пошел на убыль. Четыреста граммов, триста девяносто пять, триста девяносто… Минима-гормон так же, как некоторые яды, действовал на всякое животное. Дэвис чувствовал себя победителем. Беспокоил его лишь один непроверенный пункт: как долго будет продолжаться это уменьшение? Дэзи как будто остановилась на размере в двенадцать сантиметров длины. Но, кто знает… Дэвис хорошо понимал, что нужны еще многие и многие проверочные опыты.
Наступил, наконец, десятый день. Роковой день. Дэвис встал очень рано и, как всегда, уселся за свой аппарат, налив в колбу простой воды. «Проработав» так до полудня, он услышал в соседних помещениях шум, звуки многочисленных шагов, голоса.
Передвигали мебель, кто-то приходил, уходил. Под окном стучали подъезжающие автомобили.
«Неужели на сегодня назначено собрание, о котором говорил Блэкборн? Ведь сегодня и Эллен…» — с беспокойством думал Дэвис, поднимаясь от аппарата.
Случилось неожиданное совпадение. В тот самый день, когда Эллен собиралась со своими друзьями нанести последний роковой визит на Манор-стрит, там же Томсон устроил чрезвычайное заседание своих патронов. Одиннадцать самых богатых людей Англии и множество приглашенных съехались на своих автомобилях к тому же дому. У подъезда поминутно останавливались машины, высаживали седоков и плавно откатывались в сторону.
Соблюдалась, очевидно, некоторая конспирация. Последним прибыл сверкающий «паккард» лорда Блэкборна.
Томсон несколько раз влетал в комнату Дэвиса. Он, казалось, совершенно забыл о своей обиде и болтал без умолку.
— Мы вас долго не займем. Будут обсуждаться вопросы общего характера и чрезвычайной важности. Ваш доклад должен уложиться в какие-нибудь полчаса. Да, да… Конечно, и Дэзи. Ее почти никто не видел. А наши обстоятельства до крайности обостряются. Экономический кризис…
— Чьи это «ваши» обстоятельства?
Томсон, очевидно, увлекся и забыл, что представляет интересы рабочих-горняков, что он — видное лицо в союзе углекопов Ньюкэстльского района.
Он слегка смутился.
— Я говорю — наши, то есть английской промышленности вообще. Представьте себе такое положение: свой пятилетний план русские выполнили в четыре года. А известно ли вам, что теперь же опубликован план строительства на вторую пятилетку? Известно ли вам, что по выполнении и этого плана — нашей промышленности будет окончательно закрыт доступ на русский рынок? Известно ли вам…
— Почему закроется доступ?
— Да потому, что вплоть до сложнейших машин и химикалий — они решительно все будут производить сами. Понятно? Известно ли, говорю, вам, что вторую пятилетку они берутся выполнить уже не в четыре, а в три года? И — черт меня возьми, если так не случится! Да что! — уже сейчас они завоевывают наши рынки своими товарами. Притом — что очень странно — эти импортные товары пользуются у нас большим спросом. Нефть, уголь и черные металлы проникают с Востока на наш рынок. Только подумайте! — их тресты стоят вне наших синдикатов и концернов. В результате — мы не можем конкурировать. Войны нет, но они душат нас экономически.
— Очевидно, мистер Томсон, социалистический метод в промышленности приводит к результатам и достижениям, недоступным для капиталистического производства, — иронически процедил Дэвис.
Томсон, казалось, не слушал. Он нетерпеливо ерзал на стуле, занятый своими соображениями. Поймав наконец какую-то мысль, он снова вскочил.
— Нефть! Ведь это — один из узлов мировой экономики… Сверлят они, роют, как кроты, а потом — пожалуйте: фонтан! Апшерон, Чусовая, Сахалин, Сибирь, Север… На каждом шагу открываются новые фонтаны нефти. Русские взялись за северную нефть, и мы ничего не можем поделать. Когда-то стоило дать инженерам по хорошему кусочку, и они по обследовании показывали, что район беден, нефти мало, разработка нерентабельна. Так поступала фирма Нобель и многие другие… Сейчас не то. Там не успевают собирать потоки нефти, она стекает в реки, в океан, там промышленная лихорадка! На мировом рынке цена на нефть упала на тридцать процентов. Даже уважаемый мистер Деферринг не знает, что делать. Он не может даже заявить претензии. Можете себе это представить!
Дэвис ясно себе все это представлял.
— Этого мало. Там же открыты неисчерпаемые залежи лучшего угля. Заметьте, у самого океана и на берегах рек… Каков транспорт! А? Комиссия инженеров из Бельгии нашла, что новооткрытый уголь не уступает кардифскому. Как вам это нравится? И единственными владельцами всех этих богатств являются какие-то Севуголь и Нефтесиндикат…
— Гм… Я думаю, владельцем точнее назвать весь русский народ…
— Ну, это для нас безразлично. Слушайте дальше. В Архангельской губернии, где-то почти у Северного полюса, открыты большие месторождения урановой смолки, содержащей радий. А вам, вероятно, известно, что залежи в Иоахимстале уже почти исчерпаны? Нефть, уголь, радий — они завладеют мировым рынком… А лес!.. Ведь это же грабеж!
Дэвис согласился, что это грабеж.
Томсона вызвали, и он умчался что-то устраивать. По коридору поминутно раздавались шаги. Каждый раз Дэвис вздрагивал и напряженно всматривался, не колыхнется ли темная портьера.
Он ждал Эллен.
Он ждал и вместе с тем боялся ее прихода. С чем придет она и чем все кончится? Что Эллен не сидит спокойно и что-то предпринимает, в этом Дэвис ни на минуту не сомневался. Он хорошо знал эту девушку. Серые глаза, такие большие и ласковые, когда нужно, бывали решительными и гневными. Тогда Эллен прямо шла к поставленной цели.
Было уже около четырех часов, когда шум и голоса в соседних помещениях стихли. Казалось, все ушли и оставили Дэвиса в покое. Он попробовал подойти к двери. Она оказалась запертой.
«Наверное, заседание уже началось, — подумал Дэвис, снова отходя к столу. — Скоро позовут».
Взяв на руки Дэзи, он сел на диванчик недалеко от входа и закурил сигарету.
Спустя полчаса в коридоре послышались шаги. Щелкнул замок, и в дверях появился Томсон. Он, видимо, был взволнован и нервно потирал руки. Опять посыпались факты, сообщения, новости.
Дэвис выразительно взглянул на коробку папирос, с которой Томсон сдирал полированным ногтем наклейку.
— Импортные «Сафо» курите? Гм… Кто-то недавно удивлялся нашему спросу на русские товары.
— Это — случайно. Так, знаете… Табак хорош, да и дешево. У меня совсем голова идет кругом. Ну и дела. Уф-ф!.. Минутку посижу, выкурю папиросу, и пойдем. Все в сборе. Сейчас слушали доклад представителя стального треста. Вы знаете, — Томсон с усталым видом расстегнул сюртук и опустился на диван, — вы знаете, что в состав стального объединения входят все страны, за исключением Советского Союза. Ну, вот… Сегодня получено сообщение о пуске там громадного машиностроительного завода. Они ухлопали на это дело колоссальные средства. Текстильные машины, двигатели, моторы, станки, — все будет производиться на месте. Вы понимаете, что это значит? А Восточный блок? Это вопрос почти сегодняшнего дня. Советский Союз, Индия, Афганистан, Турция, Персия — они все гнут свою линию. Кроме того, Китай… Как вам нравятся эти перспективы?
Дэвис подтвердил, что это ему вовсе не нравится.
Томсон встал.
— Да, — сказал он нервно, — такое положение не может и не должно продолжаться. Надо вопрос решать сейчас же, пока не поздно. Мы рискуем потерять все. И прежде всего — колонии… В Индии — форменная революция. Третью, после Саймона, комиссию выгнали. Вице-король живет на броненосце… В Австралии какой-то кооперативный союз овцеводов осмеливается диктовать свои цены на шерсть. Вообще, наши доминионы…
Томсон наклонился к самому уху Дэвиса.
— Сегодня мы решаем вопросы войны и мира. На заседании присутствуют: министр иностранных дел, министр воздушного флота, военный и морской министры. Конечно, это только, так сказать, приватное совещание, но оно имеет весьма большое значение. Другого выхода нет…
Вероятно, почувствовав, что зашел слишком далеко в своей откровенности, Томсон резко оборвал речь и направился к выходу. Дэвис следовал за ним.