Страница 9 из 55
-Ты кстати так и не рассказала, как собираешься найти дорогу. Внученька.
-У меня свои методы. – Отозвалась она, судя по всему напоследок застегиваясь и затягивая шарф.
Маркус не ответил, а только нахмурился. Она будто почувствовала.
-Не запретная магия, успокойся.
-Тогда что.
Она открыла дверь.
-Считай это моей женской хитростью. – Лукаво сказала Инари. И дверь закрылась.
Охотник медленно улегся, расслабив спину.
Он с утра успел вспомнить, обдумать и проанализировать свой путь к ее избушке, начиная от того места, где осталась сумка. Отметить повороты, возможные отклонения от маршрута. Прикинуть время, которое потребуется для прохождения этого пути. Вычесть погрешности вроде его спотыканий, прочих задержек или очень медленной ходьбы. Сейчас в уме у охотника возникла карта с двумя четко отмеченными точками – избушка и каменные развалы.
Представляя, как идет Инари, запомнив ритм ее шагов, он видел воображаемую точку на маршруте, медленно перемещающуюся по линии. Мысленно, можно сказать, он шел вместе с ней.
Хотя она настоятельно рекомендовала подремать, Маркус точно знал, что не уснет до ее возвращения. Ему омерзительно было отлеживаться в теплой кровати у растопленной печи, пока вместо него хрупкая девушка бредет в снегу по дремучему лесу, преодолевая наметенные сугробы, ветер и мороз. Хотя она и заверила его, что на дворе ранее утро, светит солнце, а небо ясное. Так что по ее словам, это была лишь прогулка. Но он запомнил эту дорогу совершенно иначе и не мог относиться так же легко.
Это ведь лес. Зимний лес. Нечисть в большинстве своем спит, но никуда не денутся простые звери. У волков голодная пора и одинокая путница будет гораздо более легкой добычей, чем тяжелый лось. Медведи спят по берлогам, но случись одному проснуться – и злее, опаснее противника трудно представить.
А еще снежные загрызни. Плевать было рассудку, что эти твари обитают гораздо дальше к северу – ведь случалось, что такой зверь зимой уходил далеко на юг, превосходно чувствуя себя до тех пор, пока вокруг есть сугробы. Одного такого в незапамятные времена поймали в дневном переходе от селения, где Маркус получил заказ на твергов!
Минуты проходили ужасающе медленно, складываясь в тягучие часы. Больше всего томила невозможность отслеживать время, и приходилось отсчитывать его про себя. Сознание постепенно стало туманиться, мысли замедлялись. Охотник не давал себе уснуть, изредка пощипывая за кожу на здоровой руке – будто верил, что его мысленное присутствие поможет Инари. Отгонит от нее опасность, поможет заметить коварные кочки и ямы, укрытые снегом и зашлифованные поверху ветром.
Она уже должна была добраться до тех камней. Охотник представлял, как девушка ходит вокруг них, ищет описанную им расселину. Подходит, нагибается, заглядывает в нее. Пытается просунуть руку, протиснуться вся – но наверняка у нее не получится. Высшие силы, только бы она не надумала полезть туда и застрять в своем толстом полушубке!
Ей придется взять длинную палку. Наверняка она так и сделает. Отойдет к деревьям, поищет подходящую ветку. С громким треском, что разнесется по округе, ей придется выломать себе подобие шеста.
Он будто воочию увидел, как Инари возвращаетсяк камням. Снова нагибается, разгребает рукой сугроб, помогает веткой. Хотя между камней вряд ли нанесло много снега. Может, ей даже удастся сразу увидеть сумку. Да она же ведунья – одернул он себя. Ей даже не обязательно видеть. Она просто будет знать, где нужная вещь.
Девушке наверняка придется повозиться, пытаясь поддеть ремень концом ветки. Она будет пытаться медленно поднять импровизированный шест, потянет к себе. Может, даже палка обломается и ей придется идти за новой.
А это лишние минуты. И все это время она будет там одна.
-Холера. – Бессильно выругался охотник. Его работа, нет, его долг – не допускать таких ситуаций. А он сам отправил ее в опасное место! Глаза – не большая цена за ее сохраненную жизнь. Более того, жизнь лекаря, которая подразумевает под собой еще и судьбы спасенных ею людей!
Дурак!
Не надо было говорить ей про «драконью кровь». Соврал бы, что у него кончился запас этого снадобья. И все.
Маркус не знал, куда себя девать. Лучше пройти тот путь по морозу еще раз, да хоть десять раз, чем ждать в неведении и накручивать себя с каждым часом все больше!
Итак… Даже если ей потребовалось три раза менять сломанные палки, она должна была уже достать сумку. Может, она остановится согреться наливкой – хотя нет, она и так должна была распариться от таких упражнений. Так что теперь девушка должна идти обратно. Стало быть, с этого момента большая половина пути пройдена, и с каждой минутой будет оставаться все меньше.
Он с подобием облегчения откинулся на подушки, будто лично увидел, как она, с довольным видом закинув его сумку на плечо, вышагивает между деревьями.
Осталось уже меньше времени, чем прошло.
Точка на его воображаемой карте становилась все ближе. Он старался не торопить ее, помня, что человек не сможет идти по нетореным местам с той же скоростью, что и по расчищенной дороге.
Вот она еще ближе.
И еще.
Хоть бы было чем еще себя занять, чем вот так изводить самого себя! Отполировать оружие, засесть с ножом над деревяшкой, вырезая фигурку, полистать книгу, перешнуровать ботинки – однако для всего этого нужны глаза. Он мог бы начать считать вслух на мертвом языке, который лишь частично использовался в ордене – заодно напряг бы память.
Но отвлекаться в то же время не хотелось – словно если он потеряет сосредоточенность, лекарша лишится поддержки и тут же, как минимум споткнется.
Время тянулось невыразимо медленно.
Усталость начала брать свое. Маркус чувствовал некоторую степень облегчения, зная что Инари уже возвращается, и ей осталось немного. Пожалуй, не больше версты. Это облегчение и сыграло с ним злую шутку. Позволив себе коснуться затылком подушки, он сам не заметил, как моментально отключился.