Страница 43 из 55
-Харт.
Маг тут же встрепенулся, вернув взгляду осмысленность. Но остался хмурым.
-То же самое. – Сообщил он. – Как в колодце. Это мужская рука.
«Убийца был и здесь?» Хотел уточнить Маркус, но это стало бы риторическим вопросом. Как душегуб узнал о книгах Мельоры, умудрился стащить нужные страницы, понять написанное, и почему толком не замел следов, хотя бы подпалив хижину - было еще непонятно. Но подозрения с ведьмы можно окончательно снимать.
-Тогда с этим понятно. – Заключил он, и снова посмотрел на Мельору. – А ты собери лекарства; пойдешь с нами.
Ведьма оказалась сбитой с толку.
-Куда?
-В дом старосты. – Пояснил Харт, догадавшись о мыслях Маркуса. Ведь болезнь детей оставалась одной из их проблем.
-Ты говорила, что могла бы определить болезнь, окажись рядом. – Напомнил Маркус.
-Вот мы и предоставим такую возможность. – Подтвердил маг.
Инари поневоле заподозрила, что они общаются телепатически, и насупилась, словно они между собой еще и сговорились над ней подшутить.
-Что, захотелось вызвать всенародный гнев? – Сухо поинтересовалась она. Тут уже ни маг не стал терпеть, раздраженно полыхнув синими глазами, ни Маркус, который отчеканил:
-Еще не хватало, чтобы местные решали, что нам делать.
Спорить она не стала. Бросив несознательный взгляд на окно, где так и не появилось призывного флажка, Инари быстро нашла небольшую сумку с длинным ремешком, и запихнув туда четыре маленьких горшочка с лекарствами, добавила сушеные заготовки и повесила себе на плечо. А под мышкой зажала три толстые книжки, неизвестно зачем прихваченные с полки.
***
Выходящий на улицу Незим, с удочками наперевес, даже не сразу узнал ведьму без привычного черного наряда, а в блузке и длинной юбке. Не скрывающей, впрочем, дорожных туфель на толстой подошве, больше похожих на короткие сапоги. Но тем не менее, в сочетании с заплетенной косой вид у нее стал очень женственный.
Не зря Маркус, слегка поморщившись, посоветовал ей оставить дома рабочий балахон: парень даже улыбнулся в первый миг красавице, только потом с узнаванием вытаращив глаза:
-Мельора!? А ты что тут…
-Прибыла по поручению ордена. – Оскалился стоящий сзади Вархарт. – Не беспокойтесь, юноша. Мы присмотрим.
На самом деле, конечно, охотники сопровождали ведьму караулом не столько ради спокойствия местных (мол, мы уж проследим, чтобы мерзавка не вытворила лишнего!) а в качестве необходимой охраны. Но никто из встреченных по дороге людей не решился открыто возразить.
Кроме Нейлы, которая увидела входящую во двор ведьму и тут же раскорячилась в дверном проеме, как последний защитник павшего бастиона.
-Прочь поди! – Ощетинилась она, и ее беспомощно-испуганное лицо стало до того похожим на Мельору, которая утром строила из себя уверенность во плоти, что Маркусу даже стало смешно. Он хотел уже вмешаться, осадив пыл девушки и напомнив, что ведьма является опытной лекаршей. А уж такие услуги здесь нужны, раз из города до сих пор никто не приехал. Но Инари справилась сама.
Поднимаясь по ступеням, она усмехнулась и выпростав руку из кармана, теряющегося в складках юбки, показала Нейле открытую ладонь, на которой отполированными камушками блестели ягоды жавельника. По крайней мере, охотник определил это как жавельник, хотя познания в растениях у него были не самые обширные.
-Угостишься? – Многозначительно поинтересовалась Инари. Учитывая, что красные ягоды жавельника, в отличие от желтых, были ядовитыми, хозяйка дома должна была принять это за неуместную шутку или оскорбление, и постараться выкинуть гостей со двора. Однако вместо этого Нейла побледнела и подавшись назад, будто собралась падать в обморок, молча пропустила незваную гостью.
Охотники непонимающе переглянулись, но последовали за ней.
Уверенно ступая, словно (хотя почему же «словно»?) у себя дома, ведьма поднялась по лестнице и открыла дверь, поразив своим появлением еще одну девушку, сидящую у постели Даренки. Зато дети обрадовались ей как хорошей подружке:
-О, наша ведьма! – Подскочили они. Прозвучало совсем не обидно, и даже душевно. – Тетя Мельора, вы надолго?
-Я по поручению ордена, Мирена. – Только и сказала «тетя ведьма» в ответ на открытый рот Даренкиной матери. Хорошо, ей не пришло в голову торжествующе оскалиться, а только кивнуть с деловым видом. После чего Инари развернулась к детям и расцвела улыбкой:
-Что, еще лежите, проказники? Ну-ка рассказывайте, как у вас дела. – И присела на краешек кровати Рикаса, стоящей ближе всего к двери.
Выслушивая задорный щебет детишек, наперебой докладывающих о том, как они совсем не испугались и слушались тетю Нейлу, как она им и наказала - ведьма открыла свою сумку и извлекла один из горшочков. Открыла, сыпанула туда одного, другого порошка, какую-то вытяжку и стала замешивать деревянной ложкой. Мирена с подозрением уставилась на ее руки, но спокойный вид охотников, вставших по обе стороны двери, убедил ее в том, что не происходит ничего опасного.
-А у тебя болела голова, Огонек? – Ласково поинтересовалась Мельорау младшенького, который тоже подался вперед, поддакивая Даренке, но оставался молчаливым. На вопрос он задумался, а потом робко кивнул.
-Долго? – Сочувственно уточнила она. Малыш снова закивал:
-Тва тня! – Пожаловался он. С кудряшками, еще по-детски светлыми, он и вправду будто был окружен ореолом, как свечной огонек.
-А как же ты спал?
-Воосе не спал. – Прошепелявил ребенок.
Пока таким образом ведьма расспрашивала их (скорей, чтобы лишний раз убедиться в своей правоте, нежели выяснить симптомы, ибо компоненты для лекарства она подобрала еще дома) и замешивала зелье, Маркус решил, что его присутствие не обязательно. Улыбчивого Харта хватит, чтобы и успокоить следящую за всем женщину, и в случае чего осадить ее.
Он неслышно развернулся и вышел.
Охотник сам не знал, что сейчас тяготит его. Кроме того, что в их деле до сих пор нет заметных продвижений, и что орденцам предстоит долгое выяснение и опрос местных… кое-что еще давило на него.
Никакой логики в этом чувстве не было. Ведь она не обвиняла его, ни словом ни взглядом. Ни разу не упрекнула прошлым, ни разу не напомнила, что он ей чем-то обязан, не возразила против обыска или допроса. Даже держаться старалась по-деловому отстраненно, покорно приняв роль подозреваемой.
Вздумай она наоборот, истерично скандалить или давить на жалость, то разом облегчила бы ему задачу. От нее стало бы легче отстраниться, взглянуть как на чужого, неприятного человека. Но не облегчила…
Так что Маркус хоть убей, не мог избавиться от чувства, что что-то сделал неправильно…
«А вот кому, пожалуй, гораздо хуже» - Признал он, спускаясь в горницу.
За столом сидела потерянная Нейла, запустив руки в волосы и упершись локтями в столешницу. Ягоды жавельника лежали перед ней, и девушка покрасневшими от слез глазами уставилась на них так, будто вознамерилась сама съесть всю горсть, а потом для верности пойти и вздернуться в сарае.
Он сел напротив, скрестив на столе руки, на что девушка почти никак не отреагировала, только покосившись с непонятной горечью. Что-то подобное, обреченное, он видел в глазах у Мельоры, когда принес из леса спрятанные книги.
-Местные хвалят тебя и как лекаршу, и как человека. – Негромко сказал он. – Говорят, ты стараешься. Это и вправду видно. Не сомневаюсь, что оставшуюся от старого лекаря книгу ты изучила вдоль и поперек, и чуть что сверяешься с ней.
Он сделал паузу, протянул руку и взяв в пальцы одну из ягод, покатал между пальцами.