Страница 8 из 13
Недовольно качая головой, фельдшер склоняется над каталкой:
– Готовы?
– Да.
Людмила Михайловна смотрит на меня, и я улавливаю в ее глазах страх. В этот момент мы – родственные души. Повинуясь порыву, подхожу ближе и сжимаю ее тонкие пальцы. Суставы, искривленные артритом, ощущаются как бусины в моей руке.
– Я провожу вас до машины.
Она не отвечает, но взгляд уже чистый и безмятежный, как озеро. Я смогла ей помочь, подарить уверенность и относительный покой. Не себе, так хоть кому-то.
Вокруг «Скорой» – никого, только лужа света от фонаря.
– На самом деле мне везет, – сухо улыбается Людмила Михайловна, – все мои инфаркты прошли почти безболезненно. Обычно больным приходится намного хуже. А я в полном порядке!
– Ну да, в полном! – ворчит фельдшер, явно хорошо знакомая с больной.
Я не хочу, чтобы Людмила Михайловна уезжала. Держусь за прохладные пальцы, тянусь за ней, будто в ее доминирующем присутствии скрывается путь к моему спасению.
А потом я остаюсь одна на пустой улице, изогнутая тень в овале фонарного света.
– Я перенесу твои вещи и поговорю с хозяевами, – предлагает Игорь, и, кивнув, я направляюсь на поиски Димы.
Светловолосый мальчик смотрит на меня исподлобья, и уже тогда становится понятно, что он мне не рад. Наморщив нос, говорит:
– Я взрослый, мне не нужны няньки, – и уходит.
Добро пожаловать в «отпуск»!
Я сажусь на порог и смотрю в темноту, дожидаясь возвращения Игоря. Он протискивается, не задевая меня, и грохает чемодан на пол.
– Давай сначала разберемся с твоей комнатой, а потом и со всем остальным. Будем надеяться, что я помню, где что хранится, давно уже здесь не хозяйничал. В детстве мы с Василием отдыхали здесь каждое лето.
– С Василием? – Как будто кто-то приложил ледяной кубик к моему горлу, холодный спазм перекрыл дыхание.
– Да. Димкин отец, Василий.
Дыши, Лара! Василий тебе не знаком. В этом городе живет много мужчин, не все они связаны с чудовищем.
– А где он сейчас?
Игорь дернулся и посмотрел на дверь, за которой исчез Дима.
– Они погибли с женой во время экспедиции. Альпинисты.
Вместо сочувствия меня накрывает облегчение. Мне стыдно, очень, но теперь я могу дышать. Василий альпинист, и он погиб. Он не друг чудовища, а всего лишь бывший погибший сосед.
Не желая развивать болезненную тему, Игорь повел меня по дому. Отменная кухня, высший класс. Чисто, уютно, современно. Игорь достал связку ключей, лекарства и инструкции и повернулся ко мне с ожидаемым «Эврика!».
– После первого инфаркта Людмила Михайловна приготовила инструкции, чтобы за Димкой хорошо ухаживали. К сожалению, в прошлый раз это не помогло, соседка не справилась и пропустила симптомы пневмонии.
Пробежав глазами инструкции, я встретила испытующий взгляд Игоря.
– Я справлюсь, в этом нет ничего сложного. Отправляйся в командировку.
– Спасибо, Лара. Я вернусь через четыре дня, но сегодня же свяжусь с остальными родственниками. Если Людмила Михайловна задержится в больнице, то найдем тебе замену. Если хочешь, я могу остаться на ночь, уеду рано утром.
Это предложение до завязки загружено скрытым смыслом.
– Нет, не стоит, мы с Димой справимся.
В доме четыре спальни – хозяйская, Димина и две пустые. На Диминой двери красуется кривая надпись: «Не входить». Я выбрала единственную спальню на первом этаже, чтобы быть подальше от детской. Хотя, боюсь, Дима все равно услышит мой крик. Ничего не поделаешь, даже снотворное не могу принять, раз ребенок болеет.
– Ты выбрала лучшую комнату! – улыбнулся Игорь. – Отсюда отличный вид на море. Лара, знаешь… некоторые случайности не случайны.
Понятия не имею, на что именно он намекает, но выяснять не собираюсь. Более того, упорно стараюсь не думать о вмешательстве судьбы в мои планы. Я всего лишь помогаю женщине, которой сейчас труднее, чем мне.
– Спасибо, Лара.
– Не за что.
– Осталось найти деньги. Или давай сделаем проще: я сам оставлю вам денег на несколько дней.
Игорь полез за бумажником, но я протестующе замахала руками. Я не беру чужих денег, это одно из моих многочисленных утомительных правил.
– Потом рассчитаемся.
– Уверена?
Я обвела взглядом выбранную мною спальню и насмешливо вздернула бровь. Разительное отличие от пристройки, которую я сняла с таким трудом! Двуспальная кровать с клетчатым покрывалом, телевизор на стене, удобный шкаф-купе. Более того, в комнате – огромное окно, за которым ощущается море. Не видишь, но знаешь, что оно там, и от этого становится легче дышать.
– Можно, я скажу кое-что очень неуместное? – Игорь неловко топчется у двери, трется плечом о косяк.
– Раз уж заинтриговал, то говори!
– В тебя можно влюбиться с первого взгляда.
– Может, с первого крика? – Я иронизирую, потому что чувствую в Игоре азарт игрока. Все дело в моей недоступности, в отвержении мужчин. Это разжигает любопытство.
– Может, и так. – Игорь не засмеялся. – У меня есть хоть какой-то шанс?
Игорь принадлежит к типу мужчин, которые преувеличивают, драматизируют, быстро загораются и так же быстро угасают. Если не получают желаемое, то взрываются и делают глупости. Хотя не стоит рубить с плеча, может, он и не такой. Сейчас он добрый, совестливый и заботливый. Он помогает знакомым, да и мне тоже. Надо поставить галочку в блокноте, чтобы запомнить, что однажды я встретила хорошего парня. Смотрю на него во все глаза, как на достопримечательность, и улыбаюсь. Запоминаю навсегда, чтобы знать, что чудеса случаются, что я наконец не ошиблась, доверившись мужчине. Он действительно хороший парень.
– Нет, никаких шансов нет.
– Спасибо, что ответила честно. И за помощь тоже спасибо. – Игорь либо не обиделся, либо отлично маскирует эмоции. – Дай мне номер своего телефона!
Достаю телефон из сумочки, пытаюсь разблокировать. Я купила его два дня назад, поэтому не помню ни пароль, ни номер.
– Скажи свой, и я позвоню, – прошу, не глядя на Игоря.
– Ты не знаешь свой номер?
– Нет, а что? Я же себе не звоню.
Игорь ждал звонка, а я мысленно ругалась, надеясь, что он перестанет анализировать каждый мой поступок. Лучше бы я осталась для него незнакомкой, не позволила меня подвезти и позвала на помощь, если бы он настаивал.
Хотя это бессмысленно. Однажды я пыталась, кричала, молила о помощи, пока не поняла, что надеяться бесполезно. Тебе все равно не помогут. Никто.
Игорь уходил медленно и с неохотой. Снова предлагал остаться на ночь, давал ненужные советы. Всячески тянул время, разговаривая о пустяках. Стоял слишком близко, все еще на что-то надеясь. А когда ушел, тишина показалась мертвой. Черной. Нестерпимой.
Я надеялась, что соседка будет жить с нами в доме Людмилы Михайловны, но, дождавшись ухода Игоря, она улизнула к себе, в дом номер шестьдесят семь. Дескать, ей там удобнее спится, а до ее дома рукой подать. Соседка, опекающая Диму, оставила его наедине с посторонним человеком, со мной.
Заперев входную дверь, я прошлась по дому, включила свет и телевизор. Не выдержав, поднялась наверх и постучалась в детскую.
– Ты что, читать не умеешь? – буркнул Дима из-за двери. – Написано: «Не входить».
– Я собираюсь перекусить. Сделать тебе что-нибудь?
– Я взро-слый, – с нажимом произнес мальчик.
– Если говоришь по слогам, то делай это правильно. Взрос-лый! – отвечаю в тон ему.
– Самая умная, что ли?
– Ага, умница-красавица!
Дверь приоткрылась. Дима высунулся наружу, с сомнением глядя на меня. Представляю, что он сейчас скажет о моей якобы красоте!
Не давая ему возможность ответить, я попросила:
– Расскажи мне про своё лечение, а то инструкция слишком сложная!
Поразмыслив, Дима направился к лестнице, по пути толкнув меня плечом.
– Тоже мне, медсестра! Навязалась на мою голову, туристка неумелая!