Страница 7 из 13
Игорь устало провел ладонью по лбу и наклонился ближе, чтобы разглядеть мое лицо.
– Та пристройка непригодна для жилья, – сказал он с намеком.
– Меня все устраивает.
– Завтра я должен уехать в очередную командировку. Срочную. Не могу отложить.
– Поздравляю.
Чувствую, к чему идет дело, и паникую так, что хоть кричи. Отсюда и сарказм, жалкий и хныкающий. Игорь же знает, какая я ненормальная, так с какой стати просит меня о помощи?!
– Фельдшер сказала, что ты медсестра.
– И что из этого?
– Говорю же, мы все здесь как семья! Димке уже одиннадцать, но он часто болеет, у него слабые легкие. Соседка присматривает за ним, когда Людмила Михайловна уезжает, но если рядом медсестра, то всем спокойнее будет. Ты не смотри, что дом маленький, он очень уютный внутри. Вид на море, все удобства, не то что твоя конура!
– Ты что, приглашаешь меня переехать в чужой дом?
– Да, приглашаю, если ты согласишься помочь соседке с мальчишкой, пока хозяйка в больнице.
– Ты считаешь, что психованная и совершенно незнакомая тебе соседка по вагону – лучшая кандидатура для ухода за ребенком?
– Ты не психованная. И я уже сказал, что мы все здесь как семья. У Димки кроме бабушки здесь никого нет, остальная родня далеко, вот мы за ним и приглядываем. А ты поможешь с медицинскими вопросами. Ты ведь предложила помощь фельдшеру, вот и поможешь! Я знаю эту семью с детства, душевные люди. Да и жизнь у них нелегкая.
Как будто я могу облегчить чью-то жизнь! Об этом даже думать смешно.
– А Людмила Михайловна согласилась?
– Она хочет с тобой поговорить.
С ума сойти! Мой «отпуск» еще не успел начаться, а уже сходит с рельсов.
– Какой у них номер дома?
– Шестьдесят пять. – Игорь озадаченно пригляделся к моему лицу. Чувствует, что эта информация имеет для меня принципиальное значение, но не может даже предположить почему.
Шестьдесят пять.
Дьявол.
Дьявол-дьявол-дьявол!
Вот же судьба! Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы разыскать чудовище и выяснить, что он живет в доме номер шестьдесят три. Еще несколько месяцев ушли на то, чтобы снять комнату на улице, на которую не пускают туристов, и не вызвать подозрений. А теперь я оказалась слишком близко, в соседнем доме, к которому к тому же прилагается ребенок. Они все здесь одна семья… все?! Знать бы, какие у судьбы планы и совпадают ли они с моими!
Завтра утром я выгляну из окна и увижу чудовище.
Нет. Не могу. Слишком рано, слишком близко. Задерживаю дыхание и обещаю себе, что откажусь. Сейчас же. Вернусь в снятую комнату и спрячусь там, чтобы как следует подготовиться к первой встрече с прошлым.
– Сожалею, Игорь, но я не могу им помочь!
– Почему?! Димке одиннадцать, совсем взрослый парень, покладистый, умный. Соседка за него отвечает, а ты делай что хочешь, гуляй, веселись, только помоги с его здоровьем. Мы с Димкиным отцом дружили с детства.
– Нет, извини. Я не могу.
– Я ненавижу просить, но в этом случае готов сделать все, что угодно. Если хочешь, я останусь до завтра и постараюсь пораньше вернуться из командировки. Но один я все равно не справлюсь. Ничего не понимаю в болезнях, да и дети – это не мое. Прошу тебя! Ты даже представить себе не можешь, как тяжело им приходится!
Умоляющий взгляд Игоря меня раздражает, поэтому я рассматриваю дом. Меня ломает, физически и душевно. Тот самый случай, когда знаешь, что судьба нагло мешает твои карты и ждет твоей реакции.
С чего я решила, что люблю виноградную лозу? Она душит меня, свивается вокруг горла удавкой. Не могу дышать, рву стебли, царапаю кожу. Чудовище совсем рядом, и мне кажется, что я чувствую его взгляд. Он уже знает, что я здесь, что я приехала, чтобы найти спасение. Он этого не допустит. Слишком близко, слишком быстро.
В мыслях мятеж, в душе пожар. Сижу, не двигаясь, молча, только в ушах завис крик.
Дом номер шестьдесят пять. Судьба – глумливая ведьма.
– Дыши!
– Что?
– Ты задержала дыхание, причем давно.
– Хорошо, я перееду.
Игорь берет меня за руку и охает. Мои пальцы заледенели настолько, что я не чувствую прикосновений. Кажется, Игорь тянет меня за собой и ведет в дом. Смотрю вниз и вижу, как мои ноги послушно отмеряют шаги.
Мы ступаем в дверной проем, густо намазанный маслянистым светом. Дом действительно уютный, это видно сразу. Чисто, кругом современная мебель, стены выбелены. Это дом, в котором живет любовь, я давно в таких не была.
– Это она? – Самая элегантная из возможных бабушек смотрит на меня с каталки. Седые волосы со стрижкой каре, идеально прямой пробор, расстегнутая шелковая блуза. Впечатления не портит даже прозрачная трубка, змеящаяся по простыне к кислородному баллону.
– Добрый вечер!
Игорь уверенно выступает вперед.
– Людмила Михайловна, познакомьтесь, это моя знакомая, которая собиралась остановиться у Семеновых. Таня… – Неуверенный взгляд в мою сторону. Знает же, что сам придумал это имя!
– Лара, – встреваю я.
– Близкая знакомая, говоришь? – с усмешкой отмечает женщина, пристально меня разглядывая. Во время инфаркта не шутят, но эта женщина не сдастся даже смерти, это очевидно с первого взгляда.
– Я не доверяю незнакомым мужчинам, поэтому не спешу называть свое имя, – поясняю ровным, натренированным на работе тоном.
– Правильно, что не доверяете! Игорек еще тот хитрец! – Людмила Михайловна пристально смотрит на меня.
– Видели бы вы, какую ей комнату выделили! – вступил в разговор Игорь. – Старую мастерскую! Ужас один, везде пыльно, окна грязные, а на диване раньше спала собака.
Он заискивает перед больной. Почему? Чем он ей обязан?
– Я приехала в Анапу отдохнуть от неприятностей, – почти честно говорю я. – Снятая комната меня вполне устраивает.
– Приехали отдохнуть от неприятностей и тут же на них наткнулись, – снова усмехается хозяйка. – Вы медсестра?
– Да.
– Как давно?
– Закончила обучение два года назад. Работаю в травмпункте.
Умоляю, не спрашивайте, где я живу! Умоляю… не задавайте личных вопросов! Ах, как же я не хочу врать!
Больная пристально смотрит на работников «Скорой».
– Боль почти прошла, и мне намного лучше. Я могу остаться дома и вызвать частного врача и сиделку, – заявляет таким тоном, что фельдшер невольно встает по стойке «смирно». Значит, раньше она была учительницей или, скорее, директором школы. Этот тон мне знаком, до боли.
– Вы не понимаете, какой риск…
– Я все понимаю! Лара, вы когда-нибудь ухаживали за больными муковисцидозом?
– Да, во время практики.
Оглядываюсь по сторонам. За спиной медбрата стоит худенький мальчик, светловолосый, большеглазый. Полагаю, что это Дима. Выглядит лет на девять, не больше, а Игорь сказал, что ему одиннадцать.
Людмила Михайловна пристально следит за тем, как я разглядываю ее внука, потом удовлетворенно кивает. Профессиональный взгляд – дело заметное. Глаз цепляется за бледность, худобу и учащенное дыхание мальчика. Людмила Михайловна видит меня насквозь. Ей не нужны фамилия и адрес, она смотрит прямиком в мою суть.
Чтобы подарить ей чуть больше уверенности, я быстро перечисляю главные факты: что это генетическое заболевание, которое поражает легкие и другие органы, что у больных часто бывают проблемы с дыханием и инфекции, и объясняю методы лечения.
Облегчение написано на ее лице крупными буквами.
– Лара, вам следует знать, что Дима непростой ребенок… у него сильный характер.
Меня знакомят с соседкой, дальней родственницей, которая отвечает за Диму, мы обсуждаем уход и прочие детали. Людмила Михайловна на секунду замолкает, потом впивается в меня взглядом:
– Лара, вы позаботитесь о моем мальчике?
В этом вопросе такой заряд чувств, что я нервно сглатываю.
– Да.
– Игорь, разберись со всем! – командует больная. – Ключи в обычном месте, лекарства, инструкции и деньги тоже. Лара, прошу вас, навестите меня завтра в больнице, я должна обсудить с вами Димины процедуры и все остальное.