Изумрудное пламя (ЛП)

Сестра вышла из гостевой спальни в синем платье с запахом. Магия лучилась из нее как бритвенно-острая корона. Невада выглядела готовой к войне. Не будь я ее сестрой, мне бы стало не по себе.

— Ты будешь присутствовать?

Невада закатила глаза.

— Ты ещё спрашиваешь?

Десять минут спустя я делала вид, что погружена в работу с ноутбуком, когда Патрисия провела в зал двух офицеров. Невада расположилась на другом конце стола, спрятав под ним свои босые ноги.

Сержант Муньос вошел в комнату и одарил меня своим суровым взглядом копа. Средних лет, светлокожий, с усталым от жизни видом, он выглядел как полицейский, который всегда был полицейским. Было невозможно представить его молодым или наивным. Казалось, будто он так и пришел в этот мир — авторитетный, пресыщенный властью, но уполномоченный городом Хьюстоном взять на себя все его хаотическое безумие.

Позади него детектив Джиаконе обвел комнату взглядом. Выше Муньоса на шесть дюймов и младше его лет на пять, он носил костюм получше и стрижку подороже. Увидев Муньоса, вы понимали, что он на своем месте. Когда вы смотрели на Джиаконе, у вас создавалось впечатление, что тот только и ждал шанса получить повышение.

Беззвучное окошко уведомления выскочило в углу ноутбука. Берн подключился к камере наблюдения в конференц-зале. Десять к одному, что все, кроме Леона, смотрели сейчас трансляцию.

— Превосходная Бейлор, — поприветствовал Муньос. — Превосходная Роган-Бейлор.

— Доброе утро, джентльмены. — Я указала на два стула перед собой. — Пожалуйста, присаживайтесь.

Офицеры сели. Следом за ними в комнату вошла Патрисия Тафт и заняла место справа от меня. Стройная, со светло-коричневой кожей и привлекательными чертами, Патрисия излучала уверенность. На ней был бежевый брючный костюм, а ее темно-каштановые волосы были подстрижены в идеальный боб до плеч, но все в комнате чувствовали, что она предпочла бы быть в униформе, а волосы убрать под берет. Все вокруг нее было точным, эффективным и сплоченным. На удивление она была полной противоположностью своей супруги Регины, которая носила цветочные макси-платья и сандалии на ремешке.

Муньос смотрел на меня с прищуром. Я же излучала всю теплоту айсберга. Я облачилась во внучку Виктории Тремейн как в удобный пиджак. Образ был мне к лицу, и Джиаконе заерзал под моим холодным взглядом. Его спина выпрямилась, а плечи напряглись.

— Я не вижу Леона Бейлора. — Муньос посмотрел на меня. — Почему его здесь нет?

— Он присоединится к нам, если я увижу в этом необходимость.

— Он — лицо, причастное к текущему расследованию.

— Если вы поясните мне, каким образом это случилось, и если я решу, что у вас достаточно веская причина для его допроса, вы сможете его увидеть.

Мы с Муньосом уставились друг на друга.

— Похоже, мы неудачно начали, — сделал примирительный жест Джиаконе. — Мы все на одной стороне.

Я смерила его своим взглядом Тремейн, и он заткнулся.

— Помощь в вашем расследовании — это мой жест доброй воли, и только поэтому мы с вами сейчас разговариваем без адвоката нашего Дома. Если же вы предпочитаете провести эту беседу в присутствии Сабрины, я ей позвоню. Полагаю, вы помните Сабрину, сержант?

Судя по глазам Муньоса, он помнил.

— Я начну, в духе доброй воли. — Я откинулась на спинку стула. — Мисс Дуарте — наша бывшая клиентка. Она настойчиво пыталась завязать романтические отношения с Леоном, но он ей отказал. Она пыталась отправить ему несколько дорогих подарков, которые мы вернули, и демонстрировала склонность к одержимости.

— Как? — спросил Джиаконе.

— Она отправляла бесчисленные текстовые сообщения и совершала множество телефонных звонков, даже после того, как ее попросили прекратить это делать.

— Вы сообщали об этом в полицию? — спросил Джиаконе.

— Нет, но мы тщательно все задокументировали и проконсультировались с нашим адвокатом. Я могу предоставить вам эти записи по запросу. Последний контакт Леона с мисс Дуарте состоялся вчера в 17.42 вечера, когда мисс Дуарте позвонила ему по телефону и сообщила, что опасается проникновения постороннего в ее дом. Мой кузен посоветовал ей позвонить в полицию и набрать 911.

— С этим мы согласны, — кивнул Муньос. — Где был ваш кузен, когда он получил сообщение?

Хорошая попытка.

— Это было не сообщение, а звонок. Он был на семнадцатом этаже «МРМ».

Лицо Муньоса ничего не выдало.

— Почему он был в «МРМ»?

— Это были профессиональные дела, несвязанные с этим расследованием. Помимо Леона, встреча включала меня, Корнелиуса Харрисона, Августина Монтгомери, и его ассистентку, Лину Дупличен. Все они могут подтвердить свое присутствие. «МРМ» сможет предоставить точное время, когда он покинул здание.

— Куда он отправился после «МРМ»? — спросил Джиаконе.

— Он сопровождал Корнелиуса Харрисона, отвозившего найденную нами маленькую обезьянку-тамарина ребенку, у которого она была украдена. Ее семья и мистер Харрисон вам это подтвердят. Затем он поехал домой. — Я щелкнула по своему планшету и повернула его к ним. — Вот вчерашняя запись с камер наблюдения.

На экране Леон припарковался перед будкой, вышел из своей «Шелби», подошел к окну и приложил руку к отверстиям, просверленным в пуленепробиваемом стекле. Прошло мгновение. Леон вернулся к своей машине. Баррикада повернулась, уходя в землю, и он поехал к своему стояночному месту. Мы смотрели, как он входит в здание. Отметка времени на видео показывала 18:33.

— Он не покидал дом после возвращения прошлым вечером, — сказала Патрисия. — У меня есть многочасовая, очень долгая и очень нудная запись с камер, если вам будет угодно ее посмотреть.

Муньос вытащил планшет и поставил его напротив меня. Он щелкнул по экрану. Появилась запись жилого комплекса, высокого прямоугольного здания в стиле арт-деко, усеянного балконами. Вероятно, запись с камеры наблюдения, установленной на другой стороне улицы.

— Где это? — спросила я Муньоса.

— Апартаменты «Айви Ривер Оукс».

Резиденция Одри, высококлассный жилой комплекс.

На экране «Леон» вошёл в здание. Таймер показывал 18:27.

В 18:39 «Леон» вышел из здания и пошел прочь. Он двигался, как Леон, и носил такую же одежду, но он не был моим кузеном, потому что Леон был здесь, в этом здании, когда все это случилось.

— Она мертва? — спросила я.

— Мертва, — ответил Муньос.

У меня подскочил пульс и на секунду я испугалась, что они его услышат.

Сначала, они попытались спровоцировать Арабеллу обличить ее магию. Когда это не удалось, они принялись за Леона. Они попытались заманить его в ее апартаменты телефонным звонком, а когда он не появился, то подставили его в убийстве Одри. Это было уже выше простого нападения — слишком тонко и элегантно. Эти люди были не просто другим Домом, затеявшим вражду. Все было выполнено с профессиональной безукоризненностью, что говорило об опыте.

Люди Аркана хотели убрать меня с дороги. Если бы они убили меня, Линус пустил бы в ход оружие, но им не нужно было меня убивать. Им просто нужно было отвлечь меня на время, достаточное для достижения своих целей. Преследование моей семьи было вернейшим способом вывести меня из строя.

Этот инцидент был лишь первым звоночком. Так как подстава провалится, последуют следующие, возможно, более неприятные, из которых труднее будет выбраться, поэтому мы нуждаемся в Муньосе и полиции Хьюстона на нашей стороне, пока мы будем бороться с ними. Я должна была во что бы то ни стало завоевать доверие Муньоса. Моя козырная карта лежала в кресле рядом с ним, и если я ее правильно разыграю, то придется заплатить за это определенную цену. Мне не следовало приглашать Неваду участвовать в этом разговоре. Дерьмо.

Муньос провел пальцем по планшету. На нем появилось тело девушки, свернувшейся в позе эмбриона на белом ворсистом ковре, ее колени были прижаты к груди. Кровь собралась вокруг ее головы, пятная деревянный пол. Ее длинные светлые волосы разметались вокруг нее, закрывая лицо, как погребальный саван. Прямо над ухом в черепе зияла темно-красная дыра.