Серебряная осень

Стоило вспомнить о колдуне — и по спине пробежал холодок. Ну нет, сейчас до них метров триста, а то и больше — на таком расстоянии ни один колдун не почует. Главное, чтобы в эту сторону не сунулись…

— Ну, что там? — прошептала Маша, увидев, что я опустил бинокль. Стараясь лишний раз не шевелить ветки, я выбрался к ней:

— Плохо, Маша. Бандиты. Я видел четверых, их скорее всего больше.

— Это опасно?

— Очень. Это не просто изгои, это могут быть полные отморозки. Отморозки из Морозково…

— И?..

— И выбираемся отсюда, радость ты наша. Прямо сейчас.

— У тебя же ружьё есть!

Я медленно вдохнул. Мысленно досчитал до десяти.

— А у них минимум два автомата и два ружья. Так что давай ты не будешь давать умных советов?

Маша насупилась.

— Нафига мне тогда два пистолета, — пробурчала она.

Вот только не хватало, чтобы она сейчас завелась!

— Маш, давай разбираться будем потом. А сейчас — идём воооон туда, где кусты погуще. Там переходим улицу и выходим на поле…

В этот раз мы не бежали. Наоборот — крались так, чтобы ни одна веточка не дрогнула. Бережёного Бог бережёт, в конце концов. По улице пришлось отмахать ещё метров двести (а длинная деревенька–то!), и только после этого я рискнул перейти на другую сторону. Уже тут, выйдя за дома, мы вышли на очередное поле — впереди, где–то в полукилометре, маячили те самые заросшие кирпичные строения, мимо которых мы ехали… всего лишь сегодня утром, а кажется, что давным–давно.

В бинокль я, кажется, все глаза проглядел, но наблюдателя не увидел. Он, кстати, вполне может и быть — но смотрит скорее всего на дорогу, а на неё мы выходить не будем, нет — разве что за постройками, когда она делает поворот и уже не просматривается из деревни…

По полю шли добрых полчаса — всё, никакой беготни. Тут кустов нет, прятаться не за чем, остаётся лишь уповать, что у возможного наблюдателя нет бинокля.

А вот у построек, в гуще кустов, ждал сюрприз.

ГАЗ‑69, изрешёченный от и до, стоял покосившись — видимо, криво съехал с дороги, проломив кусты. Стекло выбито, прострелено три колеса из четырёх, кузов, включая две запаски — как решето. Такое ощущение, что долбили по нему из десяти стволов. Интересно, когда?

Раскат грома, который мы слышали мельком, когда шли по лесу. Скорее всего, это и была далёкая массовая пальба…

Эту машину я узнаю из десяти, благо видел её не далее как сегодня утром. Разве что кругляшей–датчиков на передней панели нет. Видно, что и Маша узнала — побледнела.

Чего не хватает?

Не хватает самого Юрки.

Я подошёл к машине, заглянул внутрь — крови нет. И вокруг не видно. Возможно, он успел выскочить, спрятался… «Томми гана» тоже нет, а вот бензином даже не пахнет — воняет.

А не Юркин ли автомат я видел у бандита? Вполне может быть. Скорее всего и Юрка у них — и с этим, увы, ничего не поделаешь, как бы ни хотелось мне допросить бывшего приятеля… Банда нам с Машей не по силам. Жаль, очень жаль.

— Он — у них? — полуутвердительно спросила Маша.

— Почти наверняка…

— Но… как так получилось?

— А чёрт его знает. Скорее всего, ехал по дороге, заметил их слишком поздно. Датчик на сколько берёт, на сто метров? Тут это зона видимости. Сдал назад, убрался в кусты… — Я почесал затылок. — Они подъехали, заметили, расстреляли машину. Потом забрали всё ценное.

— Подъехали? То есть, были на машинах? Откуда ты узнал?

— Маш, ну какой нормальный человек расстрелял бы внедорожник, будь он пешком? — вздохнул я. — А бензин слит, скорее всего дыру в баке проделали. Может, вдобавок были под наркотой, или под алхимией какой… Это та ещё братия.

— Крови нет, — заметила девчонка.

— Потому я и предполагаю, что Юрка жив… Но вытащить мы его не сможем.

— Они его убьют?

— Скорее всего. А может, и уже убили — там, в деревне.

— Ну и правильно, — неожиданно зло резюмировала Маша. — Собаке — собачья смерть.

Точно, он же её изнасиловать хотел. Маше любить его совершенно незачем. Странно, но я сейчас не испытывал вообще никаких эмоций — одна безмерная усталость.

— Так–то оно так… Но поговорил бы я с ним с удовольствием.

Ну что толку о несбыточном мечтать…

На всякий случай ещё раз осмотрев несчастный «козелок» и, естественно, ничего не найдя, мы обошли постройки и, стараясь укрываться за кромкой дороги, нырнули в небольшую рощицу, надёжно отрезавшую нас от деревни…

Глава 16

Если в одном месте прибудет — в другом обязательно убудет…

Гениальная фраза, на самом деле. На все случаи жизни.

По дороге нам никто не встретился, а вот следы видели — там, где асфальт окончательно уступал место грязи. Минимум две колеи, сравнительно свежие — значит, бандиты действительно были на машинах и ехали с этой стороны. М-да, на машине тут гораздо комфортнее, что ни говори… До Вокзального около десяти километров, но пройти их — задача нетривиальная.

К четырём часам с небольшим мы без особых приключений вышли к железнодорожному переезду — тому самому, от которого начался наш путь от реки, и как раз тут небо, уже давно хмурившееся, разродилось дождём. Только этого нам не хватало!

Ничего не оставалось, как спрятаться в будке переезда. Правда, идея оказалась не из лучших — крыша откровенно прохудилась, ни единого стекла в трёх окнах не было, потому стояла холодрыга, вдобавок дождь поливал с потолка минимум в три струи.

Маша съёжилась в углу, забившись на чудом уцелевший стол. В десятый, наверное, раз передвинувшись после того, как за воротник залилась очередная струя, я выглянул в окно, выходившее как раз на ржавый поезд. Собственно, а почему бы и нет? Там конструкция железная и многослойная — шансы есть.

— Маш, пока не вымокли окончательно — давай в вагон!

Хорошо, что хоть двери открыты и выдвижные лесенки опущены… Насыпь, конечно, заросла, но выше от этого не стала — пришлось подтягиваться. Забравшись, втащил наверх Машу.

М-да… Ненамного лучше домика, но хоть с потолка не льёт — и то хлеб.

Обе двери переднего тамбура были открыты. Попробовал было закрыть — да щас, приржавело всё намертво. Оставив Машу в тамбуре, я, взяв наизготовку «беретту», прошёлся по вагону. Окна оказались большей частью выбиты — или стёкла вынуты, деревянные сиденья где рассохлись, где выломаны, столиков нет. Обычный плацкартник, из тех, что называли «жёсткий» — видимо, тут их гоняли на пригородные направления, потому и поезд всего на два вагона.

Переход во второй вагон — резина рассохлась, двери перехода тоже давно распахнуты. Пустой тамбур, тоже открытый настежь… Опять разруха и развал.

Впрочем, во втором вагоне нашлось условно приличное купе — стекло с трещинами наискось и целая скамья. Ну что ж, дождь переждать хватит… Хотя место так себе — видимости почти ноль, рядом куча входов, ну разве что звери не заберутся. Ну нам тут долго сидеть и не с руки.

Махнул Маше и, пока она шлёпала сюда по захламлённому полу, перетащил из соседнего купе ещё одну скамью, пусть и треснутую. Ну… не купе, конечно, но дождь пересидеть хватит. Только вот терзают меня смутные сомнения, что нам и ночевать здесь придётся. Уже пятый час, пройдёт совсем немного времени — и начнёт темнеть, а в темноте по этим местам лучше не ходить. И даже не ездить. Даже при условии, что ни одного человека не встретишь — освещения тут нет, любой свет фонаря, факела или костра сразу привлечёт зверьё… и хорошо если только зверьё. Я после сегодняшнего человечка, рассыпавшегося в пыль, во многом засомневался — да и бандитов встретить не ожидал. Бытует мнение, что их в этих местах нет — а вот поди ж ты…

— Сто лет в поезде не была, — с кривой улыбкой сказала Маша, залезая с ногами на скамью.

— Аналогично. Всё машиной или самолётом… Шлёпки свои сними, пусть хоть ноги просохнут.

Девчонка послушно стянула мокрые кроссовки, поставила их рядышком на пол. Эх, костёр бы… но не здесь же. Днём дым будет видно за километр, ночью — свет. А вообще, к таким поездкам нужно готовиться по принципу «Едешь на день — вещей бери на неделю». И, кстати, стоит, когда вернёмся, ознакомиться с такой услугой Колледжа, как «охранный круг». Есть мнение, что реально помогает — деньги Колледж просит немалые, и хватает всего на один раз, но зато можно спокойно переночевать хоть на голой земле — уверяют, дескать, ни одна тварь внутрь круга не пройдёт. Раньше повода воспользоваться не было — выезжали всегда либо в составе колонны, либо как минимум вдвоём и вооружённые до зубов, причём так, чтобы обернуться одним днём. А тут… неувязочка вышла.