Страница 10 из 24
Если в тылу штрафные части пополнялись в большей степени лицами, уклонявшимися от призыва, то на фронте – прежде всего, дезертирами, самовольно оставившими свои части, и задержанными.
Именно из злостных дезертиров были сформированы, например, штрафные команды, созданные в октябре 1919 г. в Петроградском укрепленном районе, оборонявшем город от войск генерала Н.Н. Юденича. Эти команды были направлены на наиболее опасные участки фронта.
Деятельность командования опиралась на дополнительную законодательную базу, регулировавшую порядок укомплектования штрафных формирований переменным составом. 20 ноября 1919 г. декретом ВЦИК было утверждено Положение о революционных военных трибуналах, в котором пункт о «сдаче в штрафные части (для красноармейцев)» содержался в перечне наказаний, налагаемых по приговору реввоентрибуналов. Забегая вперед, скажем, что в новой редакции Положения, утвержденной 4 мая 1920 г., уточнение «для красноармейцев» было снято, однако, как показала практика, это вовсе не означало, что указанная мера наказания распространялась и на командный состав[72].
Определение в штрафные части как мера воздействия на злостных дезертиров использовалось командованием в ходе советско-польской войны 1920 г. Из более чем 8,5 тыс. военнослужащих Западного фронта, самовольно покинувших расположение своих частей, 132 человека были направлены в штрафные команды, 105 – приговорены к расстрелу и еще шесть – к условному расстрелу[73].
Надо отметить, что военные трибуналы широко практиковали такую меру наказания, как направление в штрафную роту с условным смертным приговором. В реальный расстрел он воплощался не часто, поскольку в своем большинстве осужденные либо искупали свою вину, либо погибали в бою. Позднее от условных смертных приговоров как меры наказания реввоентрибуналы отказались совсем. В штрафные части зачислялись также красноармейцы, уличенные в членовредительстве.
Только за семь месяцев 1919 г. были осуждены 95 тыс. злостных дезертиров, из которых больше половины были направлены в штрафные части, а 600 человек расстреляны[74]. Еще 89 466 человек осуждены в 1920 г. Из них: к 24 334 военнослужащим (22,8 %) применено условное осуждение, 31 275 (28,3 %) приговорены к лишению свободы, 15 380 (14,4 %) направлены в штрафные роты и концентрационные лагеря, 368 (0,4 %) объявлены вне закона, а 5757 (5,4 %) приговорены к расстрелу[75].
Правда, в литературе приводится и иная статистика, свидетельствующая о куда менее жесткой линии властей. По подсчетам историка М.А. Молодцыгина (их результаты существенно разнятся также и с итоговыми цифрами, выведенными С. Оликовым), в первой половине 1919 г. было задержано чуть более 142 тыс. дезертиров. Из тех, кто был предан суду, 20 387 человек были приговорены: к расстрелу – 56 (0,3 %), к условному расстрелу – 899 (4,4 %), к отправке в штрафные роты – 18 235 (89,4 %).
Во второй половине 1919 г. те же показатели выглядели следующим образом: задержан 172 831 человек, приговорены к различным наказаниям 19 659 человек, из которых к расстрелу – 88 (0,6 %), к условному расстрелу – 879 (6,0 %), к отправке в штрафные роты – 12 942 (88,3 %).
В 1920 г. в первой половине задержаны 104 329 человек, к концу года – еще 86 793. Привлечены к суду и приговорены к различным мерам наказания соответственно 9 131 и 12 121 человек. Из них (соответственно): к расстрелу – 50 (0,6 %) и 142 (1,2 %), к условному расстрелу – 724 (7,9 %) и 5267 (43,4 %), к отправке в штрафные части – 7765 (85 %) и 5537 (45,7 %)[76].
Разночтение, как видим, довольно существенное, и объяснить его можно лишь проистекавшей из условий Гражданской войны неполнотой статистических данных, оказавшихся позднее в распоряжении исследователей. В любом случае ясно, что направление в штрафные формирования ревтрибуналы рассматривали как основную и наиболее эффективную меру уголовного наказания дезертиров.
Насколько обоснованным было столь массовое осуждение? По признанию юристов 1920-х гг., «до проведения в советском законодательстве (с 1922 г.) принципа революционной законности, заключающегося в том, что деятельность всех органов государственной власти, с одной стороны, и граждан, с другой, строго основывается на законах советского государства, преступность деяния понималась не по писанному закону – Уголовному кодексу (введен в действие в 1922 г.), а по принципу революционной целесообразности, которым руководствовались революционные деятели, в частности, судьи. Такое положение оставляло простор для усмотрения в понимании преступления, а, следовательно, и воздействия за него. В одном случае судья, основываясь на свойственном духу революции понимании вещей (революционном правосознании), мог усмотреть в действиях лица преступление, а в другом – в тех же действиях, но при других условиях, мог и не усмотреть преступления»[77].
2.2. Советское законодательство о штрафных частях в межвоенный период
С окончанием Гражданской войны практика направления военнослужащих в штрафные части как мера наказания за общественно опасные действия получила развитие уже не только в нормативных актах, но и в законах. Положения, касавшиеся штрафных частей, содержались в тексте Уголовного кодекса РСФСР, утвержденного 1 июня 1922 г., а точнее в поправках, которые были внесены в УК постановлением ВЦИК 11 ноября 1922 г. В соответствии со ст. 205, военнослужащие, совершившие побег (то есть самовольное оставление на срок свыше шести суток) из своей части или с места службы, «при наличии смягчающих вину обстоятельств и малой политической сознательности» карались направлением в штрафные части на срок до 6 месяцев с обязательной конфискацией части имущества[78]. При отсутствии смягчающих вину обстоятельств лицо, учинившее побег, каралось лишением свободы на срок до одного года с обязательной конфискацией имущества в сумме не менее 300 рублей золотом.
10 июля 1923 г. ВЦИК внес изменения и дополнения в УК, в частности, уточнив в примечании к ст. 65, что «принудительные работы без лишения свободы в отношении военнослужащих назначаются в виде содержания в штрафных воинских частях»[79].
С образованием Союза Советских Социалистических Республик декретом ЦИК СССР от 13 июля 1923 г. были объявлены как обязательные к действию на всей территории СССР все декреты и постановления Всероссийского ЦИК и его Президиума[80]. Они действовали в этом статусе до выработки собственно союзного законодательства. 31 октября 1924 г. ЦИК СССР утвердил Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик, в соответствии с которыми республики должны были привести свои уголовные кодексы.
При этом Основные начала 1924 г. по понятным причинам сами в значительной мере воспроизводили нормы Уголовного кодекса РСФСР 1922 г. В полной мере этот вывод относится и к статьям, касавшимся исполнения наказаний военнослужащими. Так, в ст. 19 Основных начал указывалось, что принудительные работы (назначались без лишения свободы на срок не свыше одного года) военнослужащие должны отбывать в штрафных воинских частях[81].
Одновременно с утверждением Основных начал уголовного законодательства СССР и союзных республик ЦИК СССР 31 октября 1924 г. принял постановление, которым утвердил Положение о воинских преступлениях, в Вооруженных силах оно объявлено приказом РВС СССР № 12 от 6 января 1925 г. В нем было дано определение воинского преступления, содержался состав конкретных воинских преступлений и определялись санкции по каждому из них. Некоторые из них прямо предусматривали направление правонарушителей в штрафные части.
72
Сборник документов по истории советской военной юстиции. М., 1954. С. 82, 108.
73
РГВА. Ф. 104. Оп. 1. Д. 6. Л. 261.
74
Овечкин В.В. Дезертирство из Красной армии в годы Гражданской войны // Вопросы истории. 2003. № 3. С. 113.
75
Военные трибуналы – органы правосудия в Вооруженных Силах СССР. М., 1988. С. 37.
76
Молодцыгин М.А. Красная Армия: рождение и становление. 1917–1920 гг. М., 1997. С. 186.
77
Канн В. Ответственность красноармейца дисциплинарная, уголовная и материальная. М., 1927. С. 8–9.
78
Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. М., 1953. С. 155.
79
Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. М., 1953. С. 161.
80
Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. М., 1953. С. 197–198.
81
Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. М., 1953. С. 203.