Нежна и опасна

По­том мы пи­ли вис­ки в ба­ре с ви­дом на буль­вар Сан­сет и ели мо­роже­ное. Я наб­лю­дала за все­ми муж­чи­нами. Ки­рилл вёл се­бя очень рас­слаб­ленно, ес­ли не ска­зать раз­вязно. Он по-аме­рикан­ски клал ступ­ню на ко­лено дру­гой но­ги и де­монс­три­ровал из-под зад­равшей­ся шта­нины во­лоса­тую щи­колот­ку. Нос­ки он не но­сил, ес­ли на­девал мо­каси­ны. Мол­ча­нов выг­ля­дел бо­лее сдер­жанным. Он от­ки­нул­ся на мяг­ком ди­ване, заб­ро­сив од­ну ру­ку за спи­ну Ма­ше, а в дру­гой по­качи­вал ста­кан вис­ки со ль­дом. Олег ка­зал­ся са­мым нап­ря­жён­ным: он по при­выч­ке ска­ниро­вал прос­транс­тво и за­дер­жи­вал взгляд на по­доз­ри­тель­ных лич­ностях. Учи­тывая, сколь­ко их здесь бро­дило, ему и рас­сла­бить­ся бы­ло не­ког­да.

Я не мог­ла уло­жить в го­лове, что они с Ма­шей тра­хались. И не прос­то тра­хались, а пе­режи­ли чу­дес­ный по его сло­вам ро­ман. Луч­ший за со­рок лет жиз­ни. Я пе­рево­дила взгляд с Оле­га на Ма­шу, по­ка она не пих­ну­ла ме­ня под сто­лом. Я ткну­лась гу­бами в её ухо:

— А кто ещё зна­ет, что ты с Оле­гом? Ну, это…

— Ник­то, — от­ве­тила Ма­ша то­же на ухо. — И я на­де­юсь, что ты ни­кому не раз­болта­ешь. Это тай­на!

Мож­но бы­ло по­думать, что она сер­дится, но я ви­дела, что её за­бав­ля­ет мой нез­до­ровый ин­те­рес. Воз­можно, ей бы­ло при­ят­но оку­нуть­ся в пе­режи­вания юнос­ти, или моё лю­бопытс­тво ка­залось ей смеш­ным и дет­ским. Или у неё дав­но не бы­ло воз­можнос­ти с кем-то по­сек­ретни­чать, и те­перь она с удо­воль­стви­ем от­кры­валась под­ружке бра­та.

— Но по­чему? — не от­ста­вала я. — Что в этом та­кого?

Она с уко­риз­ной на ме­ня пос­мотре­ла, слов­но я не по­нима­ла эле­мен­тарных ве­щей:

— Вот сра­зу вид­но, что у те­бя не бы­ло млад­ше­го бра­та! Ни­ког­да, ни­ког­да не сле­ду­ет рас­ска­зывать млад­ше­му бра­ту и его друж­кам о сво­их лю­бов­ни­ках, ес­ли не хо­чешь, что­бы они сте­бались над ва­ми пол­жизни. Эти мел­кие зас­ранцы мо­гут быть очень жес­то­кими и ци­нич­ны­ми, осо­бен­но в том воз­расте, ког­да им са­мим ник­то не да­ёт.

Я не вы­дер­жа­ла и рас­сме­ялась в го­лос. Я пред­ста­вила жес­то­ких и ци­нич­ных зас­ранцев лет че­тыр­надца­ти, ко­торым не да­вали де­вуш­ки. Это сей­час они взрос­лые ха­риз­ма­тич­ные му­жики, ко­торым вряд ли кто от­ка­жет, а ведь ког­да-то они бы­ли не­уве­рен­ны­ми в се­бе под­рос­тка­ми. Я ос­тро по­зави­дова­ла Ма­ше, что она зас­та­ла их та­кими. Что зна­ет их с пе­лёнок и име­ет пра­во го­ворить о них не­лес­тные ве­щи. Мне бы хо­телось поз­на­комить­ся с Мол­ча­новым в его че­тыр­надцать — прос­то что­бы по­уми­лять­ся.

— О чём вы там шеп­че­тесь? — спро­сил Олег. — Аня, убе­ри, по­жалуй­ста, ру­ку.

Я толь­ко сей­час за­мети­ла, что, нак­ло­нив­шись к Ма­ше че­рез стол, опёр­лась ла­донью на твёр­дую ляж­ку Оле­га.

— Ой, прос­ти­те! Я не на­роч­но!

Ощу­щая, как го­рят щё­ки, я при­вали­лась к пле­чу Ки­рил­ла. Он ма­шиналь­но под­тя­нул ме­ня к се­бе и об­нял собс­твен­ни­чес­ким жес­том. Мол­ча­нов на нас гля­нул и тут же от­вёл гла­за, ус­та­вив­шись на лёд в сво­ём ста­кане. Лёд, на­вер­ное, ин­те­рес­нее, чем наз­ванная сес­тра в объ­яти­ях луч­ше­го дру­га. А Олег смот­рел толь­ко на Ма­шу. Она по­кусы­вала пол­ные гу­бы и си­лилась сдер­жать улыб­ку.

Как за­бав­но, что из трёх при­сутс­тво­вав­ших муж­чин Ма­ша спа­ла с дву­мя! Обыч­но это я бо­ялась ока­залась в ком­па­нии муж­чин, ко­торые ме­ня име­ли. Мне ка­залось это не­удоб­ным и неп­ри­лич­ным. А Ма­ша спо­кой­но вос­при­нима­ла эту жи­тей­скую си­ту­ацию. Ког­да-то в сту­ден­чес­тве она по­теря­ла не­вин­ность с од­но­кур­сни­ком — кра­сивым и це­ле­ус­трем­лённым пар­нем. А по­том он стал на­чаль­ни­ком служ­бы бе­зопас­ности её от­ца. А по­том ох­ра­нял её и её же­ниха от по­куше­ний. Всё нор­маль­но, ес­ли не ус­ложнять.

— Ну что, ни­чего не за­были? — до­нёс­ся до ме­ня го­лос Ки­рил­ла.

Они об­сужда­ли что-то важ­ное. Я прис­лу­шалась.

— Зав­тра обед с ма­мой, — на­пом­ни­ла Ма­ша. — Она смер­тель­но оби­дит­ся, ес­ли мы не при­едем. Она меч­та­ет поз­на­комить­ся с Аней и го­товит ко­ролев­ский при­ём в рус­ском сти­ле. Это пер­вая де­воч­ка, ко­торую Ки­рилл не пря­чет от семьи.

— А Ми­шель? — спро­сил Мол­ча­нов с неп­ро­ница­емым вы­раже­ни­ем ли­ца, за ко­торым без тру­да уга­дыва­лась из­дёвка.

— Па­ша, зат­кнись, — пре­дуп­ре­дил Ки­рилл.

Ма­ша со зна­чени­ем пос­мотре­ла на ме­ня — мол, имен­но это­го она и опа­салась, ког­да скры­вала от­но­шения с Оле­гом. Шу­точ­ки и ехид­ные ком­мента­рии.

— Лад­но, мол­чу, — ска­зал Мол­ча­нов. — Зав­тра — обед с ма­мой. В по­недель­ник по­едем ка­тать­ся в Сан-Ди­его, во втор­ник — пос­ледние при­готов­ле­ния к це­ремо­нии, а в сре­ду — маль­чиш­ник.

— Ка­кой ещё маль­чиш­ник? — спро­сила Ма­ша. — Вас все­го трое! Мо­жете до­ма на­пить­ся.

— Нет, нас мно­го, — воз­ра­зил Ки­рилл. — Мы по­зовём па­пу, ох­ранни­ков и Саш­ку. Мож­но ещё взять но­вого му­жа ма­мы. Мы со­берём­ся всей бан­дой и по­едем в стрип­-клуб оп­ла­кивать сво­боду Паш­ки на гру­ди самой зной­ной мек­си­кан­ки.

Ма­ша фырк­ну­ла:

— Ну и за­меча­тель­но! Я не про­тив! Мы с Аней то­же най­дём чем за­нять­ся. Приг­ла­сим тол­пу нег­ров-стрип­ти­зёров и бу­дем дёр­гать их за бу­бен­цы.

Ки­рилл зас­ме­ял­ся так, что брыз­ну­ло вис­ки. За ним зас­ме­ялись Мол­ча­нов и Олег. Ви­димо, пред­ста­вили, как мы из­де­ва­ем­ся над бед­ны­ми нег­ра­ми.

Мне ка­залось, что это са­мый счас­тли­вый день за всё ле­то. Я и не пред­по­лага­ла, что от дру­жес­ких и родс­твен­ных от­но­шений мож­но по­лучать столь­ко ра­дос­ти. Я те­реби­ла кры­лыш­ко ан­ге­ла, ви­сев­шее на шее, и меч­та­ла, что­бы этот день не кон­чался.

Я зна­ла, что мне пред­сто­ят слё­зы и стра­дания, но в за­пасе бы­ло нес­коль­ко дней, и я хо­тела ими нас­ла­дить­ся. На­бить кла­дов­ку вос­по­мина­ни­ями.