Нежна и опасна

Мы подъ­еха­ли к рес­то­рану, офор­млен­но­му как Те­хас­ское ран­чо: де­ревян­ный са­рай с не­оно­вой вы­вес­кой, внут­ри бар с под­све­чен­ны­ми бу­тыл­ка­ми, ка­мин из гру­бого кам­ня и де­сят­ки сто­ликов, тес­но прид­ви­нутых друг к дру­гу. В цен­тре за­ла бы­ла вы­горо­жена пло­щад­ка, где воз­вы­шал­ся ро­гатый ме­хани­чес­кий бык, об­тя­нутый пят­нистой шку­рой. Пол за ог­ра­дой из жер­дей был зас­те­лен ма­тами. Я зас­ме­ялась:

— Что это?

Ки­рилл от­ве­тил:

— Луч­ший ат­трак­ци­он для нет­резвых де­вушек. Вот уви­дишь, к не­му ещё оче­редь выс­тро­ит­ся. Ты лю­бишь ро­део?

По­ка я хло­пала гла­зами, Ма­ша взя­ла ме­ня под ру­ку и по­вела вглубь по­меще­ния:

— Это ти­пич­ный аме­рикан­ский рес­то­ран с ти­пич­ной аме­рикан­ской ат­мосфе­рой. Хо­телось по­казать те­бе это мес­то. Ка­кой смысл ид­ти в италь­ян­ский или япон­ский рес­то­ран, ес­ли ты на­ходишь­ся в Лос-Ан­дже­лесе, вер­но? К то­му же мя­со тут от­личное. Мы с Па­шей час­то сю­да хо­дим.

Не ус­пе­ли мы раз­местить­ся за ста­рым выс­коблен­ным сто­лом, как про­вор­ный офи­ци­ант при­нёс ги­гант­скую — раз­ме­ром с де­сяти­лит­ро­вое вед­ро — охап­ку ядо­вито ро­зовой са­хар­ной ва­ты. Пос­та­вил пе­редо мной и ска­зал:

— Мы ра­ды при­ветс­тво­вать вас в на­шем рес­то­ране!

— Ка­жет­ся, он при­нял Аню за ре­бён­ка, — Олег рас­плыл­ся в улыб­ке.

Ки­рилл пос­мотрел на ва­ту, скри­вил­ся и поп­ро­сил:

— По­жалуй­ста, уне­сите это! Пос­ле од­но­го тра­гичес­ко­го слу­чая в Дис­ней­лен­де у ме­ня на неё ал­лергия.

— А что слу­чилось в Дис­ней­лен­де? — по­ин­те­ресо­вал­ся офи­ци­ант.

— Пос­тра­дали Мик­ки Ма­ус и Плу­то, — скор­бным то­ном со­об­щил Ки­рилл.

Мож­но бы­ло по­думать, что кто-то умер, объ­ев­шись слад­кой ва­той.

— Ка­кой ужас! Сей­час уне­су!

Сре­ди шу­ма и гвал­та, пре­рыва­емых за­выва­ни­ями фолк-му­зыкан­та с ги­тарой, мы на­конец рас­се­лись за круг­лым сто­лом. Спра­ва от ме­ня сел Ки­рилл, за ним — Олег, Ма­ша и Мол­ча­нов. По­лучи­лось, что он ока­зал­ся по ле­вую ру­ку от ме­ня. Пос­ле раз­го­вора в са­молё­те мы ни ра­зу не взгля­нули друг дру­гу в гла­за. Я не из­бе­гала его, прос­то при­выка­ла к но­вому ста­тусу. Пы­талась по­нять, как они все об­ща­ют­ся меж­ду со­бой, и пе­ренять этот лег­кий под­тру­нива­ющий стиль. По­ка я и по­мыс­лить не мог­ла, что­бы под­шу­тить над Мол­ча­новым или Оле­гом, но, ка­жет­ся, в их ком­па­нии это бы­ло нор­мой. Мне нра­вились эти дру­жес­кие пи­киров­ки, да вот толь­ко я бы­ла са­мой мо­лодой и не до кон­ца ещё ос­во­илась.

Нам при­нес­ли ме­ню на боль­ших за­лами­ниро­ван­ных лис­тах.

— Так, пар­ни, что бу­дем пить? Пи­во? Вис­ки?

— Аня, — с со­чувс­тви­ем ска­зала Ма­ша, — по за­кону шта­та Ка­лифор­ния ты не име­ешь пра­ва при­об­ре­тать и упот­реблять спир­тные на­пит­ки. Так что вы­бирай бе­зал­ко­голь­ный кок­тей­ль. Я те­бя под­держу.

Ки­рилл мне под­мигнул:

— Не пе­режи­вай, я те­бе на­буль­каю че­го-ни­будь креп­ко­го.

— Ага, и зап­ла­тишь штраф в ты­сячу дол­ла­ров или от­пра­вишь­ся на при­нуди­тель­ные ра­боты сро­ком до трид­ца­ти двух ча­сов.

— Сес­тра-юрист — это кош­мар, — по­жало­вал­ся Ки­рилл, — иног­да чувс­тву­ешь се­бя как в за­ле су­да. Ка­кой тут стейк са­мый боль­шой?

— Бе­ри ри­бай, не оши­бёшь­ся, — ска­зал Мол­ча­нов.

Я вспом­ни­ла, о чём хо­тела спро­сить.

— Ма­ша, ты ведь юрист, да? И Олег то­же. Вы слу­чай­но не в од­ном ин­сти­туте учи­лись?

— В од­ном, — под­твер­ди­ла Ма­ша, — и да­же на од­ном кур­се.

— Так вы ро­вес­ни­ки?

— Нет, я пос­ле ар­мии пос­ту­пил. Мне со­рок лет, — от­ве­тил Олег. — А где здесь мож­но по­курить?

— Толь­ко на ули­це, там за уг­лом есть мес­то для ку­рения.

— А вы с ним… — тут я за­мети­ла пре­дос­те­рега­ющий взгляд Оле­га и осек­лась. Пе­рефор­му­лиро­вала воп­рос: — Ма­ша, а ты ез­ди­ла в Тал­лин с ре­бята­ми из ин­сти­тута? Ну, ког­да у од­но­го пар­ня ви­за прос­ро­чилась? В ну­левом го­ду.

— Да, — от­ве­тила Ма­ша, — ко­неч­но, ез­ди­ла. Это Го­лубев те­бе рас­ска­зал? Ве­сёлая бы­ла по­ез­дка! Так что ты выб­ра­ла? Мо­хито или ма­лино­вый ли­монад?

— Мо­жет, оран­жад? — пред­ло­жил Мол­ча­нов, чи­тая кар­ту кок­тей­лей.

— А, мо­жет, ор­газм на пля­же? — спро­сил Ки­рилл, гля­дя на ме­ня.

— Ты всё на­путал, Ки­рилл, — ска­зал Мол­ча­нов. — Есть «Ор­газм» — это та­кая слад­кая шту­ка с бей­ли­сом, а есть «Секс на пля­же» — с клюк­венным со­ком и вод­кой. Это два раз­ных на­пит­ка. И раз уж всплы­ла те­ма сек­са и ор­газмов, то не мог бы ты орать по­тише, ког­да за­нима­ешь­ся лю­бовью? — Он об­ро­нил в мою сто­рону: — Прос­ти, Аня.

В его го­лосе скво­зило то ли раз­дра­жение, то ли до­сада, то ли ус­та­лость. И мор­щинка меж­ду бро­вями ещё не раз­гла­дилась. Я вспых­ну­ла. Ки­рилл рас­сме­ял­ся:

— Паш­ка, ну сор­ри! Кто же знал, что на ва­шей га­си­ен­де та­кие тон­кие сте­ны? Я бу­ду сдер­жи­вать­ся. Или пой­дём в секс-шоп, ку­пим мне кляп! Вы уже раз­ве­дали, где в Лос-Ан­дже­лесе са­мые кру­тые секс-шо­пы?

— Да иди ты… — от­ве­тил Мол­ча­нов, а Ма­ша по­каза­ла Ки­рил­лу ку­лак.

Олег фыр­кнул. Все улы­бались и ду­рачи­лись.

Я си­дела так близ­ко от Мол­ча­нова, что мог­ла ощу­щать теп­ло, иду­щее от его те­ла. Ког­да его не бы­ло ря­дом, я гре­зила о нём, но как-то бес­плот­но и не­ося­за­емо — ско­рее на уров­не эмо­ций, чем те­лес­ных ощу­щений. А сей­час я смот­ре­ла на его ру­ку, ле­жащую на сто­ле, и ду­мала: «Это его ру­ка». Смот­ре­ла на его про­филь и ду­мала: «Это его ску­ла, его нос». И всё мне ка­залось ка­ким-то не­ре­аль­ным, слов­но во сне.

Аме­рикан­ские пор­ции выг­ля­дели как двой­ные или да­же трой­ные пор­ции в Пи­тере. Офи­ци­ант зас­та­вил наш стол та­рел­ка­ми с мя­сом и ста­кана­ми с пи­вом и мо­хито. Мы друж­но наб­ро­сились на еду. Стей­ки и прав­да бы­ли пре­вос­ходны­ми — неж­ны­ми и соч­ны­ми, толь­ко слиш­ком боль­ши­ми.

Уто­лив пер­вый го­лод, мы обер­ну­лись к ме­хани­чес­ко­му бы­ку, на ко­торый за­лез­ла дев­чонка в шор­тах и ко­жаной ков­бой­ской шля­пе. Вок­руг неё сгру­дились зе­ваки и, ве­ро­ят­но, груп­па под­дер­жки. Они опи­рались на жер­ди, раз­ма­хива­ли бу­тыл­ка­ми пи­ва и вык­ри­кива­ли что-то не­раз­борчи­вое. Мо­его ан­глий­ско­го не хва­тало, что­бы ра­зоб­рать мес­тный сленг. Бык за­ревел и на­чал мед­ленно рас­ка­чивать­ся. На­род ра­дос­тно зак­ри­чал.

— Аня, Олег, Ки­ра, — об­ра­тилась к нам Ма­ша, — я хо­чу кое-что ска­зать.

Мы все на неё пос­мотре­ли.

— Не­дав­но я бы­ла у вра­ча, и он сде­лал мне узи. По­лучи­лось оп­ре­делить пол ре­бён­ка, — она зас­тенчи­во улыб­ну­лась.

— На­конец-то! И кто же у ме­ня ро­дит­ся — пле­мян­ник или пле­мян­ни­ца? — спро­сил Ки­рилл.

— Де­воч­ка, — от­ве­тила Ма­ша.

Мол­ча­нов по­ложил ру­ку ей на пле­чо и лас­ко­во при­тянул к се­бе.

— За­меча­тель­но! — вос­клик­нул Ки­рилл.

— Поз­драв­ляю, Ма­ша! — ска­зал Олег.

— Де­воч­ка! — выр­ва­лось у ме­ня. — Как ты и хо­тела!

— Да, я всег­да меч­та­ла о доч­ке, — ска­зала Ма­ша и дос­та­ла из сум­ки бар­хатный фут­ляр. — Аня, ес­ли бы не ты…

Её го­лос прер­вался, они при­жала паль­цы к гу­бам, слов­но сдер­жи­вала слё­зы. Пе­реда­ла фут­ляр Мол­ча­нову, а тот пе­редал его мне:

— От­крой.

Я от­кры­ла. На чёр­ном бар­ха­те ле­жало изящ­ное ан­гель­ское кры­лыш­ко, усы­пан­ное брил­ли­ан­та­ми. В том, что это нас­то­ящие кам­ни, сом­не­ний не воз­ни­кало: та­кой ос­ле­питель­ный блеск мог­ли рож­дать толь­ко брил­ли­ан­ты чис­той во­ды.

— Ну за­чем, Ма­ша…

— Аня, ты ста­ла ан­ге­лом-хра­ните­лем для на­шей доч­ки, — про­дол­жи­ла Ма­ша, спра­вив­шись с эмо­ци­ями. — Пусть это кры­ло ан­ге­ла ста­нет тво­им та­лис­ма­ном. Пусть оно за­щища­ет те­бя от бед и при­тяги­ва­ет лю­бовь и счастье.

Мол­ча­нов взял ук­ра­шение, встал и за­шёл мне за спи­ну. Все за сто­лом улы­бались. Мне то­же приш­лось улыб­нуть­ся, хо­тя ме­ня раз­ры­вали про­тиво­речи­вые чувс­тва. Я лю­била и ува­жала Ма­шу, и мысль о том, что мой пос­ту­пок мог спас­ти ма­лень­кую жизнь, ко­торую она но­сила, на­пол­ня­ла ме­ня ра­достью. Но бы­ла и лож­ка дёг­тя, от­равляв­шая си­ту­ацию: я лю­била Ма­шино­го же­ниха и со­вер­ша­ла дур­ные пос­тупки по его за­во­ева­нию. Да, вна­чале я не зна­ла, что он нес­во­боден, но по­том-то — зна­ла. Мне не бы­ло оп­равда­ний. Ни­какой ан­гел ме­ня не спа­сёт, ес­ли судь­ба за­хочет на­казать.

Гла­за за­щипа­ло. Я при­под­ня­ла во­лосы, и Мол­ча­нов на­дел на ме­ня це­поч­ку с под­веской. Он чуть по­возил­ся с зас­тёжкой, за­девая ко­жу кос­тяшка­ми паль­цев, а я с ног до го­ловы пок­ры­лась му­раш­ка­ми. Во­лос­ки по все­му те­лу вста­ли ды­бом, сос­ки нап­ряглись и от­чётли­во по­тяну­ло вни­зу жи­вота. Я пла­вилась от его бли­зос­ти и сго­рала от сты­да за свои чувс­тва. Ни­чего, ско­ро всё за­будет­ся.

Мы брат и сес­тра.