Его позывной - "Антей"

Мы знали, что максимум перегрузки должен лежать где-то между четырьмя и пятью единицами и что этот максимум должен быть непродолжителен. Но, пожалуй, стала ощущаться общая усталость от пятидневного космического полета и пребывания в условиях невесомости. Поэтому перегрузка мне показалась значительно больше, и длилась она по моим ощущениям слишком долго.

В конце концов, спускаемый аппарат прошел область высоких перегрузок. Сработала парашютная система. Мы, плавно покачиваясь под большим куполом парашюта, идем к Земле. По проплывающим за иллюминатором тучам пробую определить скорость снижения спускаемого аппарата. Но точно сделать это мне не удается.

Перед самой землей наши кресла – ложементы приподнимаются на амортизаторах, мы с Валерием сгруппировываемся - ждем удара спускаемого аппарата о грунт. Срабатывают двигатели мягкой посадки, мы ощущаем сильный толчок, и наступает необыкновенная тишина.

Я смотрю в иллюминатор - за ним видна пашня. Быстро отстреливаю одну из стренг парашюта, чтобы погасить купол. Убедившись, что корабль стоит надежно, мы с Валерием расстегиваем привязные ремни. Пожимаю руку Валерия:

- Пользуясь случаем, первым от всей души поздравляю с успешным завершением полета.

Пока я упражнялся в красноречии, за иллюминатором появились чьи-то ноги. Нас обнаружили поисковики.

Еще в космосе мы получили распоряжение: «Перед тем, как покинуть корабль, наденьте теплозащитные костюмы, в районе посадки низкая температура». Одевались мы достаточно долго: вещи нам казались необычайно тяжелыми. Мы оба даже вспотели. Отдышавшись, стали открывать люк. Он не поддавался. Я нажал посильнее и рванул его на себя. Люк пошел. Мы увидели улыбающееся лицо командира вертолета поисково-спасательной службы. Он помог нам выбраться из корабля наружу».

Посадка спускаемого аппарата космического корабля «Союз–6» произошла 16 октября 1969 года в 12 часов 53 минуты по московскому времени. Спускаемый аппарат опустился на землю в 180 километрах северо-западнее г. Караганда (Казахстан). Общая продолжительность полета составила 4 суток 22 часа 42 минуты 47 секунд.

Конечно, экипаж «Союза–6» с нетерпением ждали на Земле и поисковики-спасатели, и друзья-космонавты, и журналисты. Накануне дня посадки над бескрайней казахстанской степью свирепствовал буран. Температура воздуха резко упала. Утром 16 октября на остывшую землю лег первый снег. После небывалых для Казахстана проливных дождей в первой декаде октября природа решила «порадовать» всех причастных к космической экспедиции ускоренным наступлением зимы.

У встречающих было опасение, что сильный ветер может отнести далеко в сторону от предполагаемого места посадки спускавшийся на парашюте возвращаемый аппарат «Союза-6». Обнаружить его с воздуха будет сложно из-за густой и низкой облачности. Но природа смилостивилась: к утру 16 октября порывы ветра несколько утихли, сквозь низкие сизые облака стали пробиваться солнечные лучи, и видимость в районе предполагаемой посадки космического корабля улучшилась.

Спускаемый аппарат обнаружили еще с воздуха, над облаками. Первым его увидел экипаж специального эвакуационного самолета и немедленно доложил об этом руководителям поисковой группы. На земле облегченно вздохнули: купол парашюта раскрыт полностью, спуск идет в штатном режиме.

Когда спускаемый аппарат «Союза-6» вышел из туч, можно было уже с определенной точностью спрогнозировать, на каком участке степи произойдет его посадка. Туда немедленно устремились вертолеты с поисковиками. Но они все-таки опоздали, «Союз-6» приземлился раньше.

Спускаемый аппарат сел невдалеке от целинного совхоза «Пржевальский», на ровном, как стол и вспаханном под зябь поле, покрытом выпавшим накануне снежком. Первыми у спускаемого аппарата оказались ребятишки из местной школы. Кто-то из прогуливавших уроки пацанов украдкой покуривал в школьном дворе, и, бросив взгляд на хмурое осеннее небо, заметил яркий оранжевый купол парашюта с висящей под ним «фарой» спускаемого аппарата. «Таинство» запретного курения было немедленно прекращено. Прогульщики бросились обратно в школу и стали с криками носиться по классам, сообщая всем, что рядом с совхозом вот-вот приземлится настоящий космический корабль. Учителями не смогли совладать с воспитанниками. Школьники выскакивали из классов, не обращая никакого внимания на окрики педагогов. Вся эта орава от здания школы рванула сразу в белоснежную степь.

Дело могло кончиться плохо, если бы ребятишки оказались на предполагаемом месте посадки раньше, чем «Союз-6». Ведь перед касанием земли на спускаемом аппарате включаются двигатели мягкой посадки, а сразу после посадки, если есть ветер, парашют может на несколько метров протащить корабль по поверхности земли. Но, к счастью, «Союз-6» оказался все-таки проворнее советских школьников, и приземлился раньше, чем к нему добралась шальная и веселая толпа местных ребятишек. А вскоре у севшего на землю спускаемого аппарата оказался и первый взрослый – совхозный механизатор Александр Артамонов, который работал на своем тракторе неподалеку.

Конечно, встречи с только что вернувшимися с орбиты космонавтами запоминаются на всю жизнь, и поэтому многим хотелось обнять героев космоса, пожать им руки, взять на память автографы. Со всех сторон к спускаемому аппарату спешили люди – кто пешком, увязая в осенней грязи, кто верхом на коне, а кто на автомобилях или тракторах. Поисковикам из приземлившихся рядом с «Союзом-6» вертолетов пришлось даже выставить специальный заслон, чтобы уберечь Шонина и Кубасова от проявления чувств наиболее ретивых школьников и работников совхоза «Пржевальский».

Журналист Ярослав Голованов вспоминал:

«Союз–6» сел. Ребята вылезают, небритые, усталые, улыбаются вяло. У нас (журналистов – С.Ч.) уже правило заведено: когда космонавты вылезают из корабля, никто к ним не подходит, все дают возможность «отстреляться» фотикам и киношникам (т.е. фото- и кинокорреспондентам – С.Ч.). А тут один из новичков рванул обниматься, но был остановлен многоголосым:

- Назад, … твою мать!»

Хотя космонавты были уже на Земле, четкого доклада от поисково-спасательной службы о посадке космического корабля на командный пункт не поступило. Обнаружившие экипаж «Союза–6» спасатели на радостях слишком увлеклись общением с вернувшимся из космоса экипажем и совместным фотографированием на фоне еще теплого спускаемого аппарата, вертолетов службы спасения и чуть присыпанной первым снежком степи. Генерал Каманин позднее вспоминал:

«Уже через 10 минут к приземлившемуся «Союзу–6» подлетел поисковый вертолет. Когда к нам на командный пункт поступило от службы поиска сообщение о том, что «Союз–6» находится в вертикальном положении и один из членов экипажа уже вышел из корабля, я понял: «Союз–6» сел нормально и космонавты невредимы. Я был уверен, что второй космонавт задержался в корабле из-за переодевания в утепленную одежду.

Но Мишин, Керимов и Афанасьев и знать ничего не хотели - через каждые полминуты они теребили меня: «Запросите, где второй космонавт?» Стараясь их успокоить, я неизменно повторял: «Ждите. Сейчас доложат, что все в порядке». Мои уверенные ответы вывели Керимова из равновесия, он перешел на истерический крик: «Николай Петрович! Я требую, чтобы вы немедленно запросили о судьбе второго космонавта!» Но вот, наконец, пришло подтверждение от генерала Картакова: «Оба космонавта здоровы. С вертолета им передано утепленное летное обмундирование». Раздались аплодисменты, все стали поздравлять друг друга с успешным завершением полета Шонина и Кубасова».

Когда стало ясно, что «Союз-6» действительно успешно приземлился и космонавты чувствуют себя хорошо, была дана «отмашка» и на публикацию сообщения ТАСС. Заранее заготовленный текст ушел в эфир незамедлительно:

«ЭКИПАЖ «СОЮЗА-6» - НА РОДНОЙ ЗЕМЛЕ