Письма из Тартара

Потому что он уже достаточно хорошо знал, кто стоит за спиной Дезмонда, младшего магистра Ордена Вселенной. И что за силу представляет сам этот Орден.

Галактион Аэций, известный во времена Империи как Великий Предатель. Тот, чьё имя вовсе не посчитали нужным упомянуть в анналах истории. Тот, кто века назад едва не уничтожил едва родившуюся Империю вместе с её Императором.

И тот, кто, по великому недоразумению, оказался наставником и кумиром Дезмонда Аркан.

Не менее замечательное впечатление оставил о себе в памяти Искандера и сам Дезмонд, однако тут ему было сложнее свести дело к двум словам. Он помнил Дезмонда безумным террористом, поставившим себе цель развалить и уничтожить всё, что Искандер любил. Но Дезмонд был и одним из тех немногих, кто откликнулся на зов и пришёл на помощь Империи, когда началась война. И тем единственным, кто до последнего стоял вместе с Искандером на границе Фаэны, сдерживая вместе с ним, в два разбитых корабля, весь хлынувший в последнюю атаку флот врага.

Был он и тем, кто стал для Искандера первой весточкой о том, что мир наверху, за пределами Геи, не уничтожен до конца. И тем, кто хотел забрать его с собой. Тем, кто дал ему надежду, и тем, кто однажды вернул ему жизнь. Настоящую жизнь взамен существования, которое он тогда вёл. И теперь в сознании Искандера невольно промелькнула мысль… Что, может быть, Дезмонд пришёл сделать это ещё раз?

Искандер подавил глубокий вздох. Постарался выглядеть серьёзно и респектабельно, как и подобает послу.

— Видимо, я тот человек, к которому ты пришёл… — он сделал паузу, окончательно сосредотачиваясь и подбирая наиболее нейтральные слова. — От лица своей планеты, я готов оказать тебе ту поддержку… которую смогу. Прямо сейчас, не надо никуда меня провожать, — вспомнив последний обмен любезностями, добавил он. — Только ты должен понимать, что если хочешь провести экспедицию к первой колонии, это не получится сделать за один день.

Дезмонд хмыкнул. Ему так не казалось. Он уже прикинул, что если получит отказ или столкнётся с бюрократическими препонами, то попросту спустится на дно сам. Давление его корабль должен был выдержать, да и груз поднял бы без проблем. Конечно, оставалась небольшая задачка — местоположение первой колонии, основанной на Гее более тысячу лет назад двумя десятками выживших, нужно было ещё отыскать. Океан велик и с высокой долей вероятности он будет искажать сигналы, если спустя тысячу лет в Атлантиде вообще есть чему их излучать.

Но Дезмонд никогда не искал лёгких путей. Было одно но… одно единственное, которое могло заставить его задержаться на этой планете дольше необходимого.

Это «но» сидело сейчас перед ним измотанное, усталое, и делало вид, что потягивает кофе из пластикового стаканчика.

— Ты вообще не хочешь со мной поговорить? — внезапно для самого себя выпалил он.

Искандер, теперь такой же холодный и равнодушно-спокойный, как и всегда, задумчиво посмотрел на него. Дезмонд мгновенно пожалел о том, что выдал себя. Он отлично понимал, что с этим человеком лучше молчать. В принципе, обо всём. И о своих чувствах и слабостях — в первую очередь. Всё, сказанное вслух, Искандер, в лучшем случае, засмеёт, а в худшем — использует против тебя.

«За что я его люблю?» — пронеслось у Дезмонда в голове. В том, что это именно любовь, Дезмонд признался себе уже давно. Он вообще не был склонен что-либо от себя скрывать и свою глупость — в том числе.

Чем холоднее был Искандер, чем отвратительнее себя вёл, тем сильнее становилась тяга, которая магнитом тянула Дезмонда сюда, на Гею. Он знал, что не надо прилетать сюда. Знал, что достаточно было раз получить отказ… а хотя нет, не знал. На отказ Дезмонду было в принципе наплевать. Он хотел попробовать ещё раз.

========== 9 ==========

Оба вышли из центра и какое-то время двигались по улице в молчании. Искандер косился на оставленный на стоянке серебристый Фольксваген. Дезмонд — на брошенный у обочины коллекционный байк. Ни тому, ни другому не хотелось уезжать. Ни тот, ни другой не видели причин остаться.

— Наверное, странно видеть такое количество людей, которые ничего не знают о космосе, — выдавил Искандер, наконец, кивая на прохожих.

Дезмонд только хмыкнул в ответ.

— Да нет, не странно, — продолжил он. — Я много времени провожу на развивающихся мирах. Ваш ещё… ничего.

— О! — Искандер приподнял бровь и, сложив руки на груди, посмотрел на него. — Ну, спасибо за «ничего»! Это «ничего» стоило нам немало труда, и было бы куда более «чего», если бы ребята сверху не совали нос в нашу жизнь.

Дезмонд не совсем понял, к чему относятся последние слова. Он не знал, что за прошедшие с его последнего визита семь сотен лет здесь уже появлялись такие, как он. Такие — и в то же время другие. Те, кого он считал своими врагами.

— Нет никаких законов относительно того, чтобы не трогать миры, не переступившие порог контакта, — только и ответил он.

— У нас был «контакт». Он нам не понравился.

— Настолько, что вы решили вообще не говорить о нём людям?

— Да, именно так.

Скрыть следы недавнего противостояния оказалось непросто, но над этим работало достаточно структур, чтобы всё закончилось гладко. А то, что по ночам на улицах ещё появлялись твари, которых привёл сюда Иллювиен, всё ещё оставалось проблемой.

Искандер и сам понимал, что долго так продолжаться не может. Сотни лет Гея не интересовала тех, кто вёл собственные войны наверху. Но как это всегда бывает, уж если привлечёшь внимание кого-то одного… Остальные не преминут последовать за ним.

Джон был прав. Такие союзники, как Дезмонд, сейчас были нужны Гее, как никогда. Что бы он там не собирался выжать из новых знакомых — технологии, оружие, защиту. Гее нужно было всё.

Проблема заключалась в том, что Искандер ни капли не доверял той организации, от имени которой Дезмонд сюда прилетел. И тому человеку, который ею управлял. Он не мог до конца на словах описать причины этого недоверия, но всё в нём противилось одной только мысли, чтобы заключить союз с теми, кто приложил все силы, чтобы разрушить Империю.

«А есть ли альтернативы?» — спрашивал он себя. Ему ещё только предстояло ответить на этот вопрос. И если он альтернативу найдёт — а в этом Искандер считался непревзойдённым мастером — то куда сложнее будет доказать Джону, что нужно изменить решение.

В любом случае, отвлекаясь от политических подоплёк, встреча доставляла ему удовольствие. Он отвернулся и снова медленно двинулся вдоль проезжей части, чтобы почти без задней мысли спросить:

— Что нового там, наверху?

— Ничего особенного, — Дезмонд пожал плечами. — Многие планеты по-прежнему лежат в руинах. Другие нам удалось собрать под свою… опеку.

— Опеку… — многозначительно повторил Искандер. Ему не очень-то хотелось, чтобы его кто-то опекал. — Странно видеть, что подобной «опекой» занимается человек, который только и делал, что кричал про свою свободу.

Теперь уже остановился Дезмонд и, взяв спутника за локоть, развернул его к себе лицом.

— Мы никого не принуждаем. Ты не доверяешь нам, но ты даже не дал мне шанса объяснить…

— Ох, Господи, Дезмонд, если бы ты знал, сколько людей уже пробовали объяснить мне свою позицию! Куда ни плюнь — у всех благие намерения, а на деле получается одно сплошное дерьмо!

Дезмонд приподнял бровь.

— Вот уж не ожидал услышать нечто подобное от кого-то вроде тебя.

— Ты вообще меня не знаешь, Дезмонд. Так откуда можешь угадать, что от меня ждать?

Дезмонд молчал. Вглядывался в его лицо и думал.

— Я бы хотел узнать, — сказал он наконец.

Искандер отвернулся. Он не знал, хочет или нет. Ему надоело встречать, расставаться, прощать и снова терять.

— Ты за этим прилетел? — только и ответил он, снова поворачиваясь к спутнику. — Мне будет очень смешно, если Атлантида тут не при чём.

Дезмонд едва заметно улыбнулся.