Исцели меня

– Как Мирослава?

– Волнуется за тебя.

Глупая улыбка появляется на моем лице.

– А Надюша?

– Спрашивает о тебе.

Чувство, что ты кому-то нужен – бесценно. Можно сколько угодно делать вид, что ты самодостаточная личность, способная прожить в одиночестве, но ничто не заменит вот такой простой человеческой радости от заботы близких.

– Так что произошло?

Все-таки это удивительный мужчина. Ничто не собьет его с толку, если пожелает – добьется своего.

– Да нечего рассказывать, – вздыхаю я. – На парковке подошли двое и потребовали проехать с ними.

Мужчина недовольно поджимает губы. А я тактично молчу – он понятия не имеет, что я так легко согласилась поехать только по одной причине – я ожидала увидеть вовсе не Вересова…

– Не хочу нагнетать, но теперь у тебя небольшой выбор.

– Что ты имеешь в виду?

– Григорий привык получать желаемое. И раз он пошел на похищение, значит, ты ему зачем-то очень нужна…

Он выжидающе смотрит на меня. Мы еле ползем в очередной пробке, поэтому возможности сверлить меня своим фирменным взглядом у него хоть отбавляй.

– Даже не думай, – качаю головой. – Я подписала договор.

– Я не идиот, Марта. Способен догадаться, ради кого Вересов может так в тебя вцепиться.

– Так оставь твои догадки при себе, – предлагаю с улыбкой. Он еще с минуту смотрит на меня и тяжело вздыхает.

– Пойми, я переживаю за тебя. Ты – моя семья.

– Мире стоит начать волноваться, – шутливо корчу рожицу.

Но он лишь качает головой – Демьян по-прежнему предельно серьезен. И это плохой знак.

– Ты столько сделала для нее, для нас… – Он переводит взгляд в сторону. – Ты навсегда стала частью нашей семьи. А свою семью я берегу.

В носу предательски щиплет – от кого-то другого подобное прозвучало бы банально, но только не от Летова. Он вообще не выражает своих чувств к кому-то. Единственным исключением стала Мира и их дочь. Обычно Демьян – скупой на эмоции, жесткий и властный мужчина. И это просто чудо, что когда-то я смогла увидеть другую его сторону.

– Спасибо, – выдавливаю тихо. – Я ценю это. Правда.

– Но сделаешь все равно по-своему, – вздыхает он.

Усмехаюсь и подмигиваю ему.

– Ты как всегда проницателен.

– Вернешься к Вересову?

– Пока не знаю, – решаюсь приоткрыть карты. – Для начала нужно обдумать.

– Знаю, ты упрямая, но все же скажу, – не унимается друг. – Ты либо возвращаешься к нему дать то, что он хочет, либо исчезаешь.

Тон, которым он это говорит, мне совсем не нравится.

– Неужели все настолько плохо?

Летов медлит с ответом, и уже одно это говорит не в мою пользу.

– Я не дам тебя в обиду, Марта. И от слов своих не отступлюсь. Но прежде, чем ввязаться, ты должна понимать, что Вересов куда опаснее моего отца. Подумай, может, все же стоит уехать.

И это уже очень печально. Про Летова-старшего я наслышана от Мирославы. Немногое, но это достаточно, чтобы составить о нем представление. Поэтому, если Григорий хитрее и опаснее Виктора Летова, стоит принимать это во внимание.

– Бросить все, над чем я работала?

– Не бросить. Да и не придется скрываться долго. Просто переждать.

– Почему ты так уверен в этом?

– Сейчас его империя на грани фола. Если Ярослав не вернется к работе, все развалится.

В очередной раз убеждаюсь в проницательности Демьяна. Конечно, ему не составило труда сложить два и два. Когда-то мы проводили немало времени за прогулками с детской коляской. Поэтому он в курсе, что когда-то я работала со сложными пациентами. А уж его положение в мире бизнеса обязывает быть в курсе дел конкурентов.

– То, что он на взводе, я успела оценить, – соглашаюсь с ним. – Кстати, как ты так быстро нашел меня? – задаю вопрос, который мучает меня всю дорогу.

Ведь, судя по уверенности Вересова, тот считал, что меня никто не вызволит. Демьян чуть ухмыляется.

– Мне помогли.

А у меня в груди холодеет. Мысли несутся вскачь. Не может быть… Неужели после стольких лет он до сих пор следит за мной? Кровь шумит в ушах, и я почти не слышу, что говорит мой спаситель. Мой привычный мир шатается – ведь шанс, что Летов знаком с моим персональным кошмаром, и правда велик.

Всматриваюсь в лицо Демьяна, пытаясь понять – верна ли моя догадка. Конечно, мужчина понятия не имеет о моем прошлом, но что, если он все же раскопал? Или ему помогли?

– Марта, ты чего? – настораживается он тут же. – Ты вся побледнела.

– Голова болит. Перенервничала, – торопливо оправдываюсь, стараясь скрыть нервозность.

Демьян достаточно умен, чтобы распознать мою ложь. Поэтому отворачиваюсь к окну.

– Может, хочешь воды?

– Нет, спасибо.

– Потерпи, немного осталось.

Только сейчас я обращаю внимание на дорогу. Я настолько расслабилась рядом с ним, что даже не спросила, куда мы едем. А теперь понимаю, что едем мы вовсе не ко мне. К ним. И я совсем не против. Сейчас дом семьи Летовых – то, что доктор прописал.

5 Марта

Пять лет назад

Первые полгода работы в передовой клинике пролетели очень быстро. Даже не верилось, что после окончания практики повезло попасть именно сюда. Когда на втором курсе мои родители погибли в автомобильной аварии, и я осталась совсем одна, единственное, что спасало – учеба. Я погрузилась в нее с головой. И, возможно, именно поэтому стала лучшей на курсе, закончив медвуз с красным дипломом.

Центр, к которому была прикреплена наша клиника, занималась не только лечением, но и научным направлением. Поэтому работать здесь было не только престижно, но и интересно. Помимо стандартных классических методов у нас часто практиковали новые веяния, что помогало набраться разнообразного опыта.

Тот понедельник начинался суетливо – главврач решил устроить проверку. Кажется, спонсоры захотели узнать, на что же уходят их денежные средства. И мы все, как один, подбивали цифры, стараясь впечатлить руководство своей статистикой. От этого становилось тоскливо – ведь за каждой цифрой стояла искалеченная психика, и, как я смела надеяться, исправленная тоже. Когда в конце дня меня вызвала зам главврача – Лилия Петровна – быстро схватила папку с отчетными цифрами и побежала к ней. Только войдя в кабинет, поняла, что причиной было явно не это.

– Илья Владимирович, знакомьтесь – это Марта Игоревна. Один из лучших специалистов, – бодро начала вещать она. А я поняла, что Иванова снова решила взять распределение пациентов в свои руки.

– Здравствуйте, – нервно улыбнулась в ответ.

Вообще-то обычно я вела себя иначе, но этот мужчина смотрел так, что невольно начинала ощущать себя насекомым под микроскопом.

– Добрый день, – произнес он, не отводя взгляда. Его низкий голос вселял желание сбежать, и как можно скорее.

– Марта, это Илья Владимирович Дежнев, брат Алевтины, твоей новой пациентки.

– Рада познакомиться, – выдала я дежурную фразу.

Темные глаза чуть прищурились, но эффект сканирования не пропал. Этот взгляд все еще держал в напряжении – пожалуй, впервые я не знала, что еще сказать.

– Не сказал бы, – вдруг раздраженно возразил тот.

Начальница тактично не заметила последнюю фразу и продолжила:

– Алевтина пережила сильное эмоциональное потрясение.

Что ж, похоже, пациентка оказалась не из простых. Впрочем, мне было не привыкать. Я перевела вопросительный взгляд на мужчину.

– Расскажете подробнее?

– На ее глазах погибла близкая подруга.

– Насколько близкая? – уточнила я.

– Очень. Они были как сестры.

Он говорил холодным, безэмоциональным тоном, и мне в очередной раз становилось не по себе.

– И в чем проявляется психотравма? Какие симптомы, состояние?

– Почти не ест. Не разговаривает – молчит, сидит и смотрит в одну точку.

– А на контакт идет?

Дежнев отрицательно качнул головой. Тяжело вздохнула – плохо, очень плохо.

– Когда произошла трагедия?