Этот мужчина (ЛП)

— Я могу пойти и найти его.

— Нет, позвони, — повторяет он, закрывая дверь.

Получается, если мне понадобится в туалет, я должна звонить Джесси? Надо было остаться дома.

Оглядывая пустую комнату, начинаю грызть рогалик с лососем, который, как я неохотно признаю, очень хорош. Пытаюсь вспомнить краткое описание дизайна. Что он там говорил? Ах, да — чувственный, возбуждающий и живительный. Это для меня необычно, но могу с этим работать. Беру блокнот, достаю из коробки карандаш и начинаю рисовать большие роскошные кровати и шикарные декорации. Затеряться в набросках — идеальный способ отвлечься от более тревожных мыслей, которые в данный момент переполняют бедный мозг.

***

Через несколько часов у меня отваливается зад и есть черновой набросок потрясающей спальни. Порхаю карандашом по бумаге, затеняя тут, растушевывая там. Ладно, теперь это чувственно. Он говорил о необходимости большой кровати, а королевских размеров кровать с балдахином, расположенная в центре комнаты, кричит о роскоши и чувственности. Изучаю рисунок, краснея от собственной работы. Господи, это почти эротично. Откуда это взялось? Может, все дело в том невероятном сексе, который у меня был. Кровать, доминирующая в комнате, является точной копией той, что я заметила несколько месяцев назад на одной ярмарке со старинными предметами интерьера. С массивными, коренастыми деревянными столбами и решетчатым навесом, украшенным золотистым шелком, она будет выглядеть потрясающе. Не знаю, что повесить на стены, кроме больших деревянных гобеленов, потому что Джесси не стал вдаваться в подробности на этот счет — вероятно, нечто похожее на то, что видела в другом номере, где Джесси загнал меня в угол.

Мои размышления прерываются, когда дверь открывается, и я вижу физиономию Сары. Мысленно издаю стон. Эта женщина повсюду, где есть Джесси.

— Ава, какой приятный сюрприз.

Лгунья!

Она тихо закрывает за собой дверь и проходит в центр комнаты. Недобрые мысли заставляют желать, чтобы она упала на этих до нелепости высоких каблуках. Мне правда не нравится эта женщина. Она выявляет мою внутреннюю стерву лучше, чем кто бы то ни был.

— Сара. Рада тебя видеть.

Сжимаю прядь волос и начинаю ее теребить, размышляя о причинах, побудивших ее нанести мне визит. Сара смотрит вниз, на меня, сидящую на полу. Замечаю, что ее надутые красные губы выглядят сегодня чрезвычайно накачанными. Над ними хорошо потрудились. То, что я сижу на полу, а она стоит, заставляет меня чувствовать себя ниже ее. Я бы встала, если бы зад не онемел, а не пребывала в уверенности, что всей массой не рухну обратно на пол.

— Работаешь в воскресенье, — задумчиво произносит она, оглядывая пустую комнату. — Все ли твои клиенты получают такое особое отношение, какое достается Джесси?

Ну что за сука! Внезапно ее мотив становится совершенно ясен.

— Нет, — улыбаюсь я, — только Джесси.

Мои недобрые мысли вполне обоснованы. Она не просто не любит меня, а по-настоящему не переносит. Возможно, даже ненавидит. Почему?

— Он староват для тебя, не находишь?

Сара складывает руки под своим внушительным бюстом, и я прихожу к заключению, что над ее сиськами тоже, скорее всего, потрудился хирург.

Не хочу, чтобы она поняла, будто я не знаю возраста Джесси. Она, несомненно, в курсе. И тот факт, что она знает, а я — нет, действительно раздражает.

— Я так не думаю, — сладко парирую я. Мне очень хочется встать с пола, чтобы эта неприятная, надоедливая персона не смотрела на меня сверху вниз. Какое ей до меня дело?

Ее лицо выражает огромное недовольство тем, что я здесь, и это, как ни странно, также вызывает у меня чувство досады. Следовало остаться дома. Мне это не нужно.

— Итак, что же такого есть в моем Джесси, из-за чего ты работаешь в выходной?

Моем Джесси?

— Не совсем понимаю, какое тебе до этого дело.

— Может, его деньги? — Она приподнимает и без того до абсурда изогнутую бровь. Ботокс!

— Меня не интересует богатство Джесси, — быстро отвечаю я. Я в него влюблена!

— Ну конечно, нет. — С небрежным и самоуверенным видом она подходит к окну, а затем снова поворачивается ко мне. Ее лицо так же холодно, как и голос. — Будь осторожна, Ава. Джесси — не из тех мужчин, о которых стоит мечтать.

Смотрю ей прямо в глаза, пытаясь подражать ее холодному тону. Это нетрудно — с этой ужасной женщиной такое выходит естественно.

— Спасибо за предупреждение, но я уже достаточно взрослая, чтобы решать, о каких мужчинах мечтать. — У меня сердце уходит в пятки.

Она мягко усмехается. Как бы жалея. Заставляя меня почувствовать себя дерьмом.

— Девочка, вылезай из своей сказки и открой гла... — Дверь открывается, и в комнате появляется Джесси. Он смотрит на меня, сидящую на полу, и на Сару у окна.

— Все в порядке? — спрашивает он Сару.

Внутренне я отшатываюсь. Какого черта он спрашивает ее? Она в порядке, стоит там и разбрасывается своими предупреждениями. Это меня, сидящую здесь на онемевшей заднице, он должен был бы спросить. Я еще больше поражаюсь, когда она нацепляет на лицо нелепую фальшивую улыбку и подходит к нему — прямая, как палка, с выпяченной вперед грудь.

— Да, милый. Мы с Авой как раз обсуждали новые комнаты. У нее есть несколько потрясающих идей.

Она гладит его по плечу.

Хочу оторвать ее фальшивые ногти. Чертова лживая сука! Джесси ведь не собирается на это купиться? Удовлетворенная улыбка, которой он одаривает ее, прежде чем переключить ее на меня, говорит, что я не права. Слепой идиот!

— Она хороша, — с гордостью говорит он, и я ощущаю себя каким-то ребенком.

— Да, очень талантлива, — мурлычет Сара, коварно мне улыбаясь. — Не буду мешать. — Она чмокает его в щеку. Я сгораю от ярости. — Ава, была очень рада снова увидеть тебя.

Собираю всю свою вежливость и улыбаюсь этому чудовищу.

— Я тоже, Сара.

Надеюсь, она заметит неискренность в моем тоне. Я никогда в жизни не была так неискренна.

Она выходит из комнаты, и я остаюсь наедине с Джесси. Зачем я приехала сюда, и какую роль эта женщина играет в жизни Джесси? Она каждый раз оказывается здесь. А еще она была на открытии «Луссо». Удастся ли мне когда-нибудь сбежать от коварной коровы? Сара хочет, чтобы я исчезла, и этому есть только одна причина... она хочет Джесси. Мысль о том, что он может быть с кем-то еще, заставляет сердце обтекать кровью, заставляет хотеть причинить кому-нибудь боль. Я никогда не относилась к тем, кто ревнует, кто липнет к мужчинам или не представляет без них жизни. Но чувствую, как все эти новые чувства выплывают на поверхность, поглощая всю меня без остатка. Мне это совсем не нравится. У меня большие неприятности — большие, гребаные, дерьмовые неприятности. Сара утверждала, что Джесси не из тех мужчин, с которыми можно воплощать свои мечты. Полагаю, я уже это знаю.

— Дай-ка взглянуть, леди. — Он соскальзывает вниз по стене рядом со мной и тянется за блокнотом. — Ого! Мне нравится эта кровать.

— Мне тоже, — угрюмо признаю я. Энтузиазм по поводу моей идеи испарился.

Он показывает на навес над кроватью.

— Что это?

— Решетчатая конструкция. Деревянные балки накладываются друг на друга, и получается купол.

Джесси смотрит на меня с любопытством.

— Значит, на них можно подвешивать разные вещи?

— Да, например, ткань или светильники.

Я пожимаю плечами.

Когда он вникает в суть концепции, его рот округляется.

— А какие цвета ты хочешь использовать?

— Черное с золотым.

— Мне нравится. — Джесси проводит рукой по рисунку. — Когда сможем начать?

Что?

— Это всего лишь набросок. Мне нужно сделать несколько коллажей, чертежей в масштабе, дизайн освещения и тому подобное.

Не знаю, буду ли я это делать. После изгнания из его кабинета и предупреждений Сары меня охватила депрессия. Нужно серьезно переосмыслить то, что я здесь делаю.