Этот мужчина (ЛП)

У меня нет времени подготовиться к надвигающемуся жесткому и быстрому удару. Он закидывает мою ногу себе на талию, занимает позицию и врывается в меня, с громким звуком впечатывая в дверь. Я кричу.

— Тихо, — рычит Джесси.

Он не дает времени привыкнуть. Неоднократно вонзается в меня карающим темпом снова и снова, посылая от удовольствия на небеса. Я сжимаю губы, чтобы не закричать, и в бредовом отчаянии опускаю голову ему на плечо.

— Ты чувствуешь меня, Ава? — цедит он сквозь стиснутые зубы.

Господи, дай мне сил, иначе я отключусь. Он врывается в меня как сумасшедший, в спешке хрипя и толкаясь.

— Отвечай на вопрос! — кричит он. Значит, ему кричать можно?

— Да! Я тебя чувствую.

Джесси продолжает вбиваться, подталкивая меня все дальше и дальше к головокружительному отчаянию. Я в секунде от взрыва, когда ту ногу, на которой стою, теперь отрывают от пола, и меня подкидывает выше по двери.

— Тебе нравится?

— Боже, да! — восклицаю я, весь воздух из легких выбит, и на меня набрасывается его жадный рот.

— Я же сказал, тихо. — Он сильно, до боли кусает меня за губу.

Пылающий огонь атакует до самых глубин, трещит, шипит и взрывается, толкая меня в лихорадочное блаженство, когда я с громким криком кончаю, а его рот поглощает мои крики, и в голове становится пусто.

Я неудержимо дрожу, прижимаясь к нему, но он продолжает двигаться, крича от собственного взрыва, его член пульсирует и дергается, изливаясь глубоко внутрь меня.

Господи, это было очень жестко и очень быстро. У меня дико кружится голова. Я в полном восторге от того, что этот мужчина вытворяет со мной. Он просто чертов гений. Да еще в его кабинете…

— Я мог бы каждый день приводить тебя на работу, — выдыхает он мне в шею, потом медленно выходит и позволяет мне соскользнуть вниз по двери. — Ты в порядке?

— Не отпускай меня, — бормочу я ему в плечо. Не могу обрести равновесие.

Ухмыльнувшись, он обнимает меня за талию, чтобы я не упала. Сдуваю волосы с лица и обнаруживаю в поле зрения его потрясающие глаза.

— Привет, — улыбаюсь я.

— Она вернулась.

Джесси прижимается губами к моим губам, берет меня на руки, несет к дивану и укладывает на него, а потом застегивает ширинку.

Пока он поднимает мою сумку с пола, я поправляю платье и плюхаюсь обратно на диван с легкой улыбкой. Контраст его личности — от дикой и требовательной до нежной и внимательной, — настоящий вынос мозга. Но я люблю обе эти стороны. Он просто слишком хорош.

Джесси садится рядом со мной и, притянув к себе, обнимает.

— Я подумал, что ты могла бы подняться в пристройку и начать прикидывать идеи.

— Ты все еще хочешь, чтобы дизайном занималась я? — спрашиваю в замешательстве. Я считала это всего лишь уловкой, чтобы затащить меня в постель.

— Конечно.

— Я думала, ты хочешь от меня лишь мое тело, — поддразниваю я, зарабатывая себе щелчок по соску.

— Я хочу от тебя гораздо большего, чем твое тело, леди.

Да? Что, например?

— Сегодня воскресенье. — Я высвобождаюсь из его объятий. — Я не работаю по воскресеньям. Плюс у меня нет с собой необходимых для работы материалов.

У него на лбу появляется хмурая морщинка, и он с несколько мрачным видом дергает меня к себе на колени.

— Каких материалов? Карандаша и бумаги? — Он игриво кусает меня за мочку уха. — Уверен, что смогу обеспечить ими тебя, но вычту их стоимость из твоего счета.

В сущности, да, несколько листков бумаги и карандаш — это все, что мне сейчас нужно, но сегодня воскресенье. На ум приходит миллион других вещей, которыми я могла и предпочла бы заняться. Кроме того, мне не нужно торчать в пристройке, чтобы начать набрасывать идеи.

Но потом предполагаю, что он хочет, чтобы я убралась из его кабинета. Джесси получил свое, и теперь я мешаю ему. Я даже не могу сесть в свою машину и уехать. Когда раздается стук в дверь, поднимаюсь с его колен.

— Входите, — разрешает он, вопросительно глядя на меня.

Я не обращаю на него внимания. Седовласый мужчина из ресторана входит с подносом и ставит его на кофейный столик.

— Спасибо, Пит. — Его испытующий взгляд не отрывается от меня.

— Сэр, — кивает он Джесси и перед уходом доброжелательно улыбается мне.

— Где мне взять бумагу? — спрашиваю, поднимая поднос и перекидывая сумку через плечо.

— Ты не собираешься завтракать? — Он, все еще хмурясь, встает.

— Поем наверху.

Не хочу путаться у тебя под ногами!

— О, ладно.

Джесси подходит к столу. Я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на его идеальную задницу, обтянутую джинсами, когда он наклоняется и открывает ящик стола, вытаскивая блокнот и коробку с карандашами для рисования. Для чего они ему? Это не обычные необходимые канцтовары. Он возвращается и протягивает их мне. Я принимаю их, убираю под поднос и направляюсь к двери.

— Эй, ты ничего не забыла?

Обернувшись, я вижу, что его вопросительный взгляд превратился в свирепый.

— Что? — спрашиваю его. Я понимаю, о чем он, но я не в том настроении, чтобы льстить его самолюбию.

Он кивком подзывает к себе.

— Тащи сюда свою задницу.

Мои плечи чуть опускаются. Проще дать ему то, что он хочет, и убраться. Подхожу к нему, изо всех сил стараясь придать лицу веселое выражение. Знаю, что с треском проваливаюсь.

— Поцелуй меня, — приказывает Джесси, небрежно засовывая руки в карманы. Я приподнимаюсь на цыпочки и прижимаюсь губами к его губам, убеждая, что это больше, чем просто чмокание. Он не отвечает.

— Ава, поцелуй меня по-настоящему.

Он не купился на мою вялую попытку ему угодить. Я вздыхаю. В руках у меня поднос, через плечо перекинута сумка, а под подносом — блокнот и карандаши. Оказывается, это непросто, особенно когда он не помогает. Ставлю поднос и канцтовары на стол и зарываюсь руками в его волосы, притягивая его лицо к себе. Ему требуется наносекунда, чтобы ответить. Как только наши губы встречаются, он обвивает руки вокруг моей талии, и слегка наклоняется, чтобы сократить нашу разницу в росте. Я не хочу испытывать наслаждение, но испытываю — и очень большое.

— Так-то лучше, — шепчет Джесси мне в губы. — Никогда ничего не скрывай от меня, Ава.

Он отпускает меня, и я чувствую легкое головокружение и дезориентацию. Кто-то стучит в дверь.

— Иди. — Он кивает на дверь.

Не сказав ни слова, забираю свои вещи и ухожу. И уже как следует надулась. Я ступаю на ужасно опасную территорию, и знаю об этом. У этого мужчины на лице написано «разбитое сердце».

Открываю дверь кабинета и вижу, что меня ждет Здоровяк Джон. Он кивает, становясь рядом со мной, чтобы проводить наверх.

— Джон, я знаю дорогу, — бросаю я. Ему вовсе не обязательно все время оборонять меня с фланга.

— Все хорошо, девочка, — басит он, продолжая длинными шагами идти со мной к лестнице.

Когда мы подходим к витражному окну у подножия лестницы на третий этаж, я бросаю взгляд на широкую площадку. Наверху множество деревянных дверей с вырезанными на них красивыми символами в виде кругов. Они закрыты и очень пугают.

Что там наверху? Может, банкетный зал. Я отвлекаюсь от величия необъятного деревянного простора, когда слышу, как открывается дверь. Смотрю на лестничную площадку и замечаю мужчину, выходящего из номера для гостей и застегивающего ширинку. Он поднимает голову и ловит мой пристальный взгляд. Я вспыхиваю, когда вижу, как Джон внимательно смотрит на парня, угрожающе покачивая головой. Волна беспокойства накатывает на лицо гостя, и я удираю через арку, которая ведет к пристройке, чтобы попытаться избежать неловкой ситуации. На Джона это не произвело никакого впечатления. Почему мужчины считают приемлемым выходить из туалетов и гостиничных номеров, все еще приводя себя в порядок, — выше моего понимания.

Захожу в самую дальнюю комнату. Там нет мебели, и я съезжаю по стене и сажусь на пол. Джон выглядывает из-за двери.

— Если что-то понадобиться, позвони Джесси, — бурчит он.