Страница 22 из 161
— А если я просто сделаю ширму ниже, милочка? — спросила Молли.
Она взмахнула палочкой еще раз, и ширма уменьшилась так, что по-прежнему закрывала Винки обзор, но севший в кресло человек обычного роста все равно прекрасно видел бы весь стадион.
— Мама обо всех заботится, и ведь не сбежишь даже! — прошептал Гарри на ухо то ли Фред, то ли Джордж. — Она даже упырю на чердаке устроила лежанку, хотя та ему и не нужна, он же нежить…
— Добрая миссус Уизи очень добрая! — согласилась с Фредом-или-Джорджем Винки. — Теперь хозяин, сэр, будет видеть кидич, а Винки не будет бояться высоты! — она оторвала руки от лица и сложила их на коленях. — Винки теперь будет лучше выполнять приказ хозяина, сэра!
— Хозяина? — продолжил Гарри.
— Хозяин Винки — мистер Крауч, сэр! Мистер Крауч — хороший волшебник!
Гарри чуть не снесло, когда Перси Уизли стремительно просквозил мимо него и уселся в кресло, расположенное по соседству с тем, которое занимала для мистера Крауча Винки.
Гарри стало настолько противно, что он решил сесть подальше и от Перси, и от этой Винки.
— Перси Задница Префект намерен весь матч выносить мистеру Краучу мозг насчет запрета ковров-самолетов и регламентации толщины днищ котлов, — шепнул Гарри Джордж.
— Это очень важные вопросы! Надлежащей толщины днища должны обеспечить отсутствие травматизма из-за протечек котлов, а ковры-самолеты являются маггловскими изобретениями и не подлежат зачаровыванию, — злобно прошипел Перси.
— Как и метлы, — фыркнул Фред. — Или ты, Перси, думаешь, что метлы придумали волшебники, и лишь потом магглы приспособили их для подметания улиц?
Перси ничего не ответил, лишь задрал нос и одновременно попытался удалить невидимую соринку с подлокотника кресла мистера Крауча, однако был остановлен суровым взглядом домовушки:
— Винки сама заботится о мистере Крауче! Волшебники не должны отбирать работу у Винки! — заявила она.
— Приятно, что хотя бы домовики помнят традиции, — услышал Гарри незнакомый женский голос. — А то, судя по ужасным узорам на этой ширме, некоторые волшебницы опускаются до того, чтобы, напротив, прислуживать домовикам!
Это были Малфои. С Драко, блондинистым и бледным младшим представителем семейства, Гарри враждовал с самого первого дня в волшебном мире — или, скорее, это Драко враждовал с ним, причем пару раз (один с помощью Локхарта, а другой с помощью самого Волдеморта) даже почти успешно.
Его отец, Лорд Люциус Малфой, тоже как-то испытал на себе мощь маггловского капронового паракорда, моток которого Гарри на всякий случай постоянно таскал с собой, а его палочка с навершием в виде змеиной головы, вставленная в щегольскую трость, до сих пор посматривала на Гарри сделанными из изумрудов глазами с изрядной опас-с-ской.
А вот мать Драко и жена Люциуса, как и Сириус, приходившаяся Гарри троюродной сестрой, с мистером Поттером еще не встречалась, и поэтому цедила слова сквозь губу с таким выражением, словно внезапно унюхала запах навоза посреди собственной гостиной.
— Впрочем, чего ожидать от женщины, которая не может сосчитать собственных детей, — пробурчала она себе под нос.
— Да, некоторые волшебницы с трудом считают даже до одного, — отрезала Молли, в девичестве Прюэтт; Гарри читал, что это семейство всегда славилось крутым нравом.
К слову, в схватке один на один между напыщенной аристократкой и домохозяйкой, колдующей минимум шестнадцать часов в сутки семь дней в неделю, он бы поставил ту самую шляпу на домохозяйку.
— Добрый вечер, дамы! — прервал намечающуюся перепалку министр Фадж. — Позвольте представить вам моего коллегу, болгарского Министра Магии мистера Олбан… Облон… Облански!
Он широко улыбнулся, намекая на неуместность конфликтов перед лицом иностранного гостя. Обе волшебницы отступили на полшага. Артур разжал кулаки, мистер Браун вынул левую руку из-за отворота мантии, а Билл с Чарли убрали ладони с запястий, где, видимо, хранились их палочки. Змеиная голова с палочки-трости Малфоя облегченно выдохнула с тихим свистом.
Перси, вскочивший и поклонившийся министру так низко, что с его носа упали очки, теперь искал их на полу, оттопырив задницу с торчащей из кармана брюк палочкой в сторону кресла мистера Крауча.
— Министр, — царственно кивнул болгарину Лорд Малфой, — позвольте представить Вам мою жену Нарциссу и Наследника Рода Малфой, Драко.
— Увы, Люциус, мистер Облански не знает английского языка, — вздохнул Фадж, — и где же Барти Крауч, когда он так нужен… — он бросил взгляд на занимаемое Винки кресло. — Впрочем… я попытаюсь объяснить ему… Лорд Малфой — благотворитель, понимаете? Деньги, галлеоны… Госпиталь Святого Мунго!
— Мунго? — поднял бровь болгарин. — Магична болница?
— Не болн… Госпиталь, понимаете? Пожертвование, галлеоны… Эх-х… Где же Барти… Это Артур Уизли и его семья, это Бэзил Браун и его дочь, а это Гарри Поттер…
— Гарри Поттер? Момчето, което победи Тъмния лорд?
Из всей фразы Гарри понял только слово «лорд», но на всякий случай коротко поклонился:
— Рад встрече, сэр!
— Замечательно, что мы все собрались здесь, не так ли? — с показным радушием провозгласил Фадж, в свою очередь пожимая руку юноши; ложу озарило несколько вспышек колдокамеры.
— Квиддич объединяет! — продолжил Министр. — И, в результате деятельности моего Министерства, все конфликты рано или поздно уйдут в прошлое, обеспечив Волшебному Миру сияющие перспективы!
Во время речи Фаджа, продолжавшейся никак не меньше пяти минут, Нарцисса Малфой бросила несколько исполненных злобы взглядов на Гермиону. Ну еще бы: в конце второго курса мисс Грейнджер окаменила ее сына с помощью василиска, хотя и окаменела от его взгляда сама, а всего пару месяцев назад не проявила достаточно почтения, спасая Драко от одержимости Волдемортом.
К тому же Гермиона была магглорожденной, а семья Блэков, из которой происходила Нарцисса, была еще более фанатичной в отношении чистоты волшебной крови, чем Малфои: по словам Сириуса, сестру Нарциссы, Андромеду, вышедшую замуж за магглорожденного волшебника Теда Тонкса, его мать Вальпурга выжгла с семейного гобелена. Как, впрочем, и самого Сириуса.
Гарри, конечно, рассчитывал на то, что данная Люциусом Малфоем клятва — не вредить магглорожденным — распространяется и на его супругу. Впрочем, его же сын Драко в прошлом году эту клятву уже нарушил, так что еще больше Гарри рассчитывал на свою реакцию. Видимо, Фадж был в глубине души согласен с ним, поэтому он широким жестом указал Малфоям на места в дальнем конце ложи.
— Итак, Людо, — обратился Фадж к Бэгмену, который все это время пытался спрятаться за спиной болгарского министра, — по твоей команде!
Бэгмен нервно кивнул, выхватил волшебную палочку, направил себе прямо на горло и произнес:
— «СОНОРУС!»
— Леди и джентльмены! — теперь его усиленный магией голос доносился до самого дальнего края стадиона. — Добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата Мира по Квиддичу!
====== Финал ======
На висящем над полем табло вместо рекламы универсального пятновыводителя «Миссис Чистикс» засверкала надпись «Болгария — 0, Ирландия — 0», а трибуны завыли, захлопали и засвистели.
— А теперь, — продолжил Людо, — без долгих предисловий позвольте представить вам… Талисманы болгарской сборной!
Правая часть трибун — сплошь в красных флагах и портретах — одобряюще заревела.
— Интересно, что же они привезли? — пробормотал мистер Уизли, наклоняясь вперед. — А-а-а-а! — Он спешно сдернул с себя очки и принялся протирать их. — Вейлы!
Гарри заметил, как мистер Браун запустил руку во внутренний карман мантии и начал там что-то спешно искать.
— А что это за ве…
Впрочем, он и сам увидел ответ: на поле выбежала сотня очень, очень красивых женщин, самых красивых, которых Гарри видел в своей жизни, не исключая и «очень специальную литературу» Сириуса. Он навел на них омнинокль: кожа красавиц сияла лунным светом, а золотистые волосы неимоверной длины струились за ними, словно подхваченные неосязаемым ветром. Ну одна такая красотка — ладно, но столько… Видимо, вейлы все-таки не были людьми…