Страница 17 из 161
— Ого, — сказала Лаванда, заглянув в палатку Гарри, — это ты в лавке Вандерера брал?
— Ага, — кивнул юноша, — там внутри спальня, гостиная с раскладным диваном, душевая и кухонный уголок. Я подумал, что этого хватит.
— Ну-ка… — воодушевилась Гермиона, — можно я посмотрю? — она нырнула внутрь. — Чудесно! Просто чудесно! Мне обязательно нужно будет заняться чарами расширения пространства и облегчения веса после того, как я разберусь с Протеевыми Чарами! А у нас что? — спросила она Лаванду, вынырнув обратно.
— У нас палатка почти такая же, — ответила мисс Браун, — только старая. Папа ее давным-давно купил, еще когда за мамой ухаживал. И тоже у Вандерера.
— Если не возражаешь, я не буду проверять, — усмехнулся Гарри, — а то мало ли что там твоя мама наколдовала!
«Интересно, а Живоглоту, вот только что нырнувшему в палатку Браунов, ничего не будет?» — подумал он.
— Ну, я думаю, что наколдовала она не мало, а много… Но вообще-то ты прав! — мотнула забранными в длинный хвост и тщательно выпрямленными волосами мисс Браун. — Тебе туда действительно лезть не стоит. А про Живоглота я маме заранее сказала, так что не беспокойся, ничего с ним не случится. О, а вот и соседи…
====== Мир С Соседями ======
Первыми в рыжей колонне, против всех ожиданий, шла не Молли Уизли, ширококостная низенькая колдунья, а двое совершенно уизлевского вида молодых волшебников, которых Гарри видел на египетской колдографии рыжего семейства в прошлогоднем «Пророке». Один — повыше, с забранными в хвост волосами, причем его огненный хвост был как бы не длинней бело-золотого хвоста Лаванды. В ухе парня красовалась серьга — синеватый клык на цепочке, а ботинки явно были сделаны из драконьей кожи. Косуха волшебника весьма напоминала байкерскую, и Гарри решил, что это Чарли, драконолог и легендарный ловец Гриффиндора, не упустивший, в отличие от Гарри, ни одного снитча. Второй — пониже и пошире, должен был быть Биллом, тем самым Разрушителем Проклятий из «Гринготтса», волшебного банка гоблинов, с которым собирался поговорить Сириус.
Однако, когда братья протянули ему руки для пожатия, Гарри понял, что ошибся: ладони того, что пониже, были покрыты мозолями, а на одной руке красовался след свежего ожога, так что он явно был драконологом, а на «Гринготтс», как получается, работал самый отвязный из братьев.
— Привет, Чарли. Привет, Билл. Доброе утро, — обратился Гарри к остальным членам семейства. — Здоров, Нев! — улыбнулся он Невиллу Лонгботтому, замыкающему колонну под ручку с Джинни Пока-Еще-Уизли, с которой он обручился около трех месяцев назад.
— Очень рада вас видеть, Гарри, Гермиона, Лаванда, — вздохнула Молли, — и мне правда очень жаль, что…
— На Вас мы не в обиде, миссис Уизли, — переглянувшись с Гермионой, вежливо промолвила мисс Браун; слово «Вас» она подчеркнула достаточно ясно.
Молли, Билл с Чарли, близнецы Фред и Джордж и, наконец, Джинни развернулись, образовав почти замкнутый круг, в центре которого оказались Рон с Перси.
Билл прищурился.
Перси сглотнул.
— Мисс Грейнджер, — сказал он. — Я был неправ в случае с судом Курии и Вашим изгнанием. Я и в самом деле думал, что Вы заколдовали фигуры Рона. Вы много раз удивляли меня Вашими познаниями, и я решил, что Вы действительно могли наложить «Конфундус» на фигуры противника. Но даже тогда мне не следовало устраивать Суд Курии. И тем более настаивать на Вашем изгнании. Тем более, что приведенные Вами аргументы в свою защиту действительно были весьма вескими. Я сожалею о случившемся и приношу Вам свои извинения.
Гарри старался думать очень, очень быстро. Речь Перси была правильной, гладкой и потому вряд ли искренней. А то, что сделал в конце прошлого года Перси, сильно напоминало попытку Джока прирезать его на площадке с месяц назад. Тогда ублюдок поплатился рукой, кожаным прикидом и мотоциклом. Сейчас Перси платить явно не собирался.
Судя по надменному виду, Лаванда думала точно так же — в конце концов, она была свидетельницей обоих случаев.
Гарри отметил, что его имя Перси не упомянул. Впрочем, формально против него-то Перси не интриговал, да и забоялся бы.
— Я тоже прошу прощения, — присоединился к брату Рон. — Я, ну… Я правда думал, что это ты, Гермиона. Тем более, что… В общем, я был неправ. Профессор Дамблдор рассказал мне, что произошло на самом деле, и… Мне очень жаль, что я тогда набросился на тебя, и что потом обвинил тебя на суде. Я просто жутко рассердился, ну и… И за тот случай в коридоре тоже простите, пожалуйста, Гермиона, Лаванда.
Гарри и Лаванда переглянулись и посмотрели на мисс Грейнджер. Решение было за ней, тем более что Рон тоже не упомянул Поттера. Если бы на месте Гермионы была мисс Браун, Гарри чувствовал бы себя увереннее: блондинка смогла бы парой-тройкой уточняющих вопросов довести хотя бы Рона до действительного признания вины и искренних извинений… Или, наоборот, довести его до очередного срыва на глазах его матери и старших братьев. Но Гермиона мудростью своей подруги не обладала.
— Я принимаю ваши извинения, мистер Уизли, мистер Уизли, — наконец сказала она. — И я никогда не винила в ваших… ошибках всю вашу семью. Напротив, я очень благодарна Фреду, Джорджу и Джинни за поддержку во время и после суда.
Это было даже не приемлемо, а на удивление неплохо. Принятие извинений подругой было столь же формальным, как и сами извинения, а благодарность Джинни и близнецам достигала главной цели: сохранить хорошие отношения с семьей Уизли в целом.
Судя по всему, Молли, Чарли и Билл думали точно так же.
Молли с грустью посмотрела на Перси и Рона и неуверенно улыбнулась. Билл, видимо, исполняющий в отсутствие Артура роль главы семьи, подошел к Гермионе и протянул ей руку.
— Спасибо, мисс Грейнджер, — сказал он. — Для нас это было очень важно. Мисс Браун… Отдельное спасибо за то, что Вы помогли исправить эту ошибку и не допустить худшего.
— Я помогала своим друзьям, Билл, — ответила та, пожимая протянутую руку.
Гарри понял, что вот Лаванда-то не упустила великолепной возможности промолчать и не принимать извинений даже формально. Ведьма.
— А ты ведь Чарли? — спустя пару десятков секунд прервала неловкое молчание Лаванда, обратившись ко второму брату. — Я слышала, что ты был лучшим ловцом Гриффиндора за всю историю.
— Да, мисс Браун, — улыбнулся тот. — Я действительно очень люблю летать.
— Кстати, как поживает Норберт? — вступила в светскую беседу Гермиона. — Норберт — это дракончик, которого Чарли помог… спасти от неприятностей. Он работает в драконьем заповеднике, в Румынии, — пояснила она Лаванде.
Та посмотрела на Чарли с удвоенным интересом.
— На самом деле, ее — не его, а ее — зовут Норберта, — улыбнулся Чарли. — У нее все хорошо, она нашла себе подходящую скалу для гнездовья, и, надеюсь, следующим летом мы сможем познакомить ее с симпатичным дракончиком мужского пола. Норвежских Горбатых осталось очень мало, так что владелец нашего заповедника, господин Дракулеску, придает этому знакомству довольно большое значение.
— Жаль, что я не участвовала в той авантюре, — вздохнула Лаванда.
— Мне тоже очень жаль, причем дважды, — галантно склонился Чарли, — и этого, и того, что я тоже ограничился ролью почтового ящика. Иначе я познакомился бы с такой красивой девушкой на пару лет раньше.
Лаванда улыбнулась. Они с Чарли отсели чуть дальше и продолжили разговор. Гарри порадовался за подругу: в ее предсказании, в которое она, похоже, верила, был ловец, был дракон… Чарли имел отношение и к тому, и к другому. Остались только узы.
Он подошел к Фреду и Джорджу.
— Парни, спасибо за тренажер, — сказал он.
— Какой тренажер? — удивились близнецы.
— По противодействию Принуждающим Чарам, тот, что вы мне на День Рождения прислали, — о том, что на одну, самую первую, конфету он все же попался, Гарри умолчал. — Бродяга очень высоко оценил вашу работу.
— ПРАВДА? — открыли рты близнецы.
— Ага. Вот его письмо, — Гарри протянул близнецам конверт.