Страница 140 из 161
— Как? — спросил Гарри. Он хорошо помнил, какой у подруги боггарт.
— Как всегда, с помощью книжки, — усмехнулся Сириус. — Она сама тебе расскажет.
— Что Том? — спросил Гарри, доставая из сумки отцепленную от сбруи кобуру с «Вальтером» и засовывая ее за пояс сзади. Профессор Люпин посетил Кровавого Таннера, и тот признал историю кобуры достойной и достаточной как минимум для Чар Отвлечения Внимания. К сожалению, на всю сбрую истории не хватило, так что Гарри оставил ее в Лаборатории. Впрочем, теперь кобура сама цеплялась к любому удобному для Гарри месту, так что сбруя уже была не так уж и нужна. Гарри подумал, что для револьвера Таппенс он закажет себе такую же.
— Дом все еще не появился, — пожал плечами Сириус. — На кладбище пока тоже никакого движения. Видимо, ждет твоего прибытия. Мы тоже ждем.
— Биллу эту штуку передали?
— Да. Он в восхищении. Он уже ждет на месте, ну и пока ждет — немного прошерстит там окрестности, по второму варианту. Фразу активации портала помнишь?
— Помню. Отличная фраза, — ответил Гарри, налепляя на левое предплечье грязноватый кусок пластыря, превращенный профессором Люпином в аварийный портключ и накручивая поверх него таннеровский бинт, без которого он чувствовал себя почти голым. — А портключ к Тому?
— Разобрались вместе с племяшкой и тетей Эми, — ухмыльнулся Сириус. — Он на кубке был, поверх того, что должен Чемпиона к трибуне вернуть. Сначала мы думали, что вам с мисс Грейнджер придется прыгать вдвоем, а ей потом снова хватать кубок…
— Она ж с ума сойдет, бросая меня там! — расстроился Гарри.
—Не переживай, Щеночек. Лунатик нашел выход. Он этот второй портал на твой волос привязал, чтобы кто-то другой случайно к Тому не улетел, если коснется Кубка. Так что спокойно хватайтесь за деревяшку вместе с мисс Грейнджер, и тебя отправит, как я думаю, прямо на кладбище у Литтл-Хэнглтона, а ее — под светлы очи жюри. Так что обратно ей прорываться не придется. О! бедная Леди Сфинкс!
— Гермиона читает ей лекцию? — поинтересовался Гарри, засовывая под бинт кинжал коммандос в старых потертых ножнах; перочинный ножик с шилом и штопором он решил оставить подруге. Жаль, что Шимус пока не разобрался с этим… тридраконитом бубонтюбера, но тут уж чего нет, того нет.
— Я все время забываю, что теперь ты знаешь ее намного глубже, — очень смешно пошутил Сириус. — Готов, щеночек? Тогда овер.
— Овер, — вздохнул Гарри и спрятал зеркало в кошелек. Когда-нибудь кто-нибудь все-таки прибьет крестного из-за его идиотских шуточек, и хорошо, если это будет не его крестник.
Что-то за зеленой стеной ритмично защелкало и стихло, и Гарри насторожился. Нет, ничего.
Он смотрел вдоль зеленого коридора в ту сторону, откуда несколько минут назад пришел сам, успокаивая себя тем, что Гермиона просто не может не задержаться немного поболтать со столь интересной собеседницей. Так что все в порядке, все в полном порядке.
Первым из-за угла показался слегка помятый бинокль на ножках. Он осмотрелся, радостно подпрыгнул, увидев Гарри, и, припадая на одну крылоногу, засеменил к нему. Гермиона — тоже после осмотра прохода через зеркальце — выскочила из-за угла и, радостно улыбаясь, побежала, причем было ясно, что бежит она к Гарри, а не к кубку.
Снова застучало, и Гарри резко поднял палочку. Черная, темнее ночного неба, тень поднялась над лабиринтом на волосатых суставчатых ногах. Акромантул. Здоровенный. Как на обложке того журнала, что подарил ему на Рождество Хагрид.
— «КОНЬЮНКТИВИТУС!» — гигантский паук отшатнулся, промахнувшись ворсистой лапой с футовыми когтями на конце мимо Гермионы. Но, к сожалению, глаз у твари было слишком много, так что страшилище снова двинулось на них.
— «РЕДУКТО! СТУПЕФАЙ! ИНСЕНДИО! ДИФФИНДО!» — они колдовали хором, стоя плечо к плечу, но паук был слишком здоровым. Длинная суставчатая лапа выстрелила прямо в лицо Гарри…
— «АРРАНИА ЭКЗУМЕ!» — Гарри и сам не понял, откуда в его мозгу на той самой уже почти позабытой темной волне всплыло это заклинание. Бело-голубая вспышка осветила ночь, и паук, в брюхо которого попал луч, отлетел ярдов на двадцать в сторону.
— Что это… было? — спросила Гермиона.
— Это было «Я придурок», — пробормотал Гарри. — Говорил же нам Хагрид, что акромантулы, пауки его гигантские, переговариваются, щелкая этими своим жвалами, и даже журнал мне прислал, с такой вот жутью на обложке….
Ритмичное постукивание теперь звучало обиженно и явственно удалялось.
— Я про заклинание.
— Не знаю. Слышал где-то, наверное. Ну… Потом разберемся.
Они обнялись, прижимая друг друга к себе исключительно левыми руками. Палочки в правых были наготове, и каждый из них внимательно наблюдал за тем, что творится за спиной другого. Гарри подумал, что чувство опасности тоже может быть… вдохновляющим.
— Портал к Тому привязали на меня, — сказал он. — Касаемся вместе и разлетаемся…
— Ненавижу, — прошептала Гермиона. — Ненавижу провожать! Я же тебя точно так же на первом курсе…
— Ну, а я тебя — на втором и третьем. Считай, что сравнялись.
— Да? А как я в прошлом году смотрела, как ты хроноворот крутил — не в счет уже? — обиделась мисс Грейнджер. — Ты тогда, конечно, не к Тому шел, но все равно!
— Ну… тогда позже сочтемся, — потерся о ее щеку Гарри. — Тем более, что ты сейчас тоже не к Тому, но все равно! Готова?
— Давай еще немного постоим, — сказала ему девушка. — Флер еще далеко, а Крам вообще сошел с дистанции, представляешь? За использование Непростительного, он «Круциатус» на Флер применил…
— Нифигажсебе, — выдохнул Гарри. — Я-то думал, он…
— …И по невозможности продолжать прохождение Лабиринта. Его Флер в ответ вырубила. Ну его и сняли.
— Неожиданно, — признался парень. — Что-то я думал, что после «Круциатуса» не поколдуешь, только трястись будешь…
— Я тоже не поняла, в чем дело, — призналась Гермиона. — Но я слышала, довольно далеко за мной, голос Виктора, который кричал «Круцио! Круцио!», а потом Флер крикнула «Ступефай!». Нормальным голосом, а не таким, который бывает после пыток. И пустила красные искры. То есть за нее-то я не беспокоюсь, а вот за Лаванду… Ей такой Крам вообще нужен?
Гарри не знал, что ответить.
— Сириус говорит, один из твоих соплохвостов угодил прямо на стол жюри, — шепнул он ей, сменив тему.
— Это приятно слышать. Надеюсь, это был тот, который побольше.
— Там нормально получилось, — успокоил ее парень. — Кого-то вроде как даже унесли. Надеюсь, не Директора Бэгшот, а остальных не жалко.
Они захихикали. Обе половинки бинокля — и слегка помятая, и почти целая — с умилением смотрели на них и жалели только об отсутствии у них ушей. Ну или микрофонов.
— А боггарта ты как прошла? — спросил Гарри. — Я же помню…
— Ну… Я снова увидела твою могильную плиту, — призналась Гермиона, — и… превратила ее в книгу. Большую такую книгу, как раз в надгробие размером.
— «Для легкого чтения»? — подколол ее Гарри.
— Ага. А название — «Гарри Поттер, — это получилось тем же самым шрифтом, что и надпись на памятнике, готическим таким, — И Придурки, Которые Его Окружают».
— Окружают-то меня как раз умные, — засмеялся Гарри. — Но да, действительно смешно. Извини, но…
— Понимаю. Беремся, Гарри? — Гермиона, присела, заслонив свои руки спиной от биноклей, запустила руку в грязную торбочку «Хелло, Китти», достала из нее что-то, ощутимое и видимое только ей самой, и надела на шею. Гарри передал ей складной нож, который девушка приспособила на пояс.
— Вместе, — оба знали об одном нюансе этого «вместе», но, естественно, ничего не сказали о нем словами, только взглядами.
— ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!
— Теперь давай… эм-м-м… так же синхронно! — усмехнулся Гарри.
Они подошли к постаменту и, под взглядом половинок биноклей, протянули руки к кубку.
— На счет «Три» — сказала Гермиона. — Раз… Два…
Когда прозвучала последняя цифра, они схватились за кубок, по-прежнему глядя друг другу в глаза.