Страница 14 из 51
— Мамочка! Мамочка! Он опять… опять сделал «это»!
— Что?
— Что ты опять натворил, урод? — из гостиной надвигался дядя Вернон с газетой в руке.
— Ничего, дядя. Я просто убегал, Дадли и Пирс догоняли, и я перепрыгнул через забор.
— Ты не мог его перепрыгнуть! Ты опять сделал «это», ненормальный псих!
— Дадли, если бы ты жрал чуть поменьше, ты тоже мог бы прыгать так же, как я. Ну или наоборот, удвой порции и будешь прошибать изгороди брюхом с разбега. Ой!
— Да как ты смеешь, неблагодарная скотина! — тетя Петунья схватила Гарри за ухо, но это было лучше, чем если бы за Гарри принялся Вернон. — Мы отрываем от себя деньги на твое питание, даем тебе крышу над головой, и ты еще имеешь наглость нас попрекать!
— Я не попрекаю, тетя! Просто, — Гарри твердо знал, что пока идет словесная перепалка, подзатыльники ему не грозят, кроме того, тетю надо удержать рядом, чтобы она не уступила свое место и его ухо дяде, — просто наша учительница, миссис Аддерли недавно посоветовала мне передать вам… В общем, опекунам полагается компенсация от Правительства, там довольно много. Вам надо просто обратиться в Отдел Опеки, и они обязательно заплатят!
На лице тети Петуньи отразился испуг. О компенсации Гарри поведала, разумеется, вовсе не миссис Аддерли, а мисс Стрит, причем она же рассказала Гарри и о том, что его дядя и тетя регулярно получают положенные деньги, а ведомости с их собственноручными подписями хранятся в архивах. И явно не в интересах Вернона и Петуньи привлекать внимание к явному несоответствию получаемых сумм и трат на содержание носящего обноски и недоедающего племянника.
— Поучи еще меня, — буркнул дядя Вернон, возвращаясь в гостиную.
— Немедленно в чулан, — тетя отпустила покрасневшее ухо, — и сегодня останешься без ужина!
«Больно надо было», — подумал Гарри, устраиваясь на коротком матрасике с книжкой в руках. Несмотря на пробежку и на два фантастических прыжка, отнявших довольно много энергии, полторта, кола и сэндвичи создавали непривычное и, что уж там, весьма приятное чувство сытости, позволившее Гарри полностью сосредоточиться на приключениях мальчика, попавшего в стаю волков.
Даже нытье Дадли, разочарованного тем, как легко отделался кузен, ничуть не мешало. Гарри к нему давно привык.
***
— Превосходно, мистер Поттер. Просто образцовая манипуляция! — миссис Кейн несколько раз хлопнула в ладоши, мисс Стрит и миссис Бересфорд просто одобрительно кивнули. — Только давайте разберем ее поподробнее. Итак, почему Вы… эээ… словесно атаковали Дадли?
— Ну, я подумал, что если дядя и тетя будут защищать своего жирнюка, это будет безопаснее, чем если они будут обсуждать мою ненормальность. Точнее, не подумал, а, наверное, почувствовал.
— На самом деле Вы подумали, мистер Поттер, только очень быстро. Настолько быстро, что сами не смогли это осознать. Отличная реакция. Продолжим. Дядя и тетя, в свою очередь, обвинили Вас.
— Наверное, это потому, что они не смогли ничего возразить?
— Браво. Люди очень часто поступают именно так: не имея аргументов, меняют тему. И Вы?
— Я вроде как согласился с ними. То есть это они подумали, что я согласился, а на самом деле я снова, как Вы сказали, словесно атаковал. Только они этого не поняли.
— Скорее, они все прекрасно поняли. Но, с одной стороны, Вы продемонстрировали свое миролюбие, якобы пытаясь помочь им как минимум сохранить лицо. Это японское выражение, мистер Поттер, оно означает, что противнику позволяют выйти из схватки без серьезного ущерба для его репутации. А для таких людей как Дурсли, репутация значит несколько больше, чем это разумно.
— А с другой?
— А другой стороны, Вы дали им понять, что продолжение конфликта приведет к серьезному ущербу для этой самой их репутации. Ведь даже если бы они вернулись к вопросу о Ваших особых способностях, Вы могли бы позже поднять тему выплат при той же миссис Аддерли, а они не уверены, что та не предприняла бы каких-либо официальных действий. В результате их злоупотребление положением опекунов могло бы стать известным всему городку.
— Как это сложно…
— Война — неважно, ведут ее солдаты или такие вот манипуляторы, как Вы — всегда сложное дело.
— Миссис Кейн, а это плохо — быть манипулятором?
— Не всегда. На самом деле, все наше взаимодействие, любые человеческие отношения в той или иной мере построены на манипуляции. И это не всегда плохо. Вот простой пример. Сегодня мы сказали Вам, что такие наши общие встречи заканчиваются, поскольку они слишком опасны, и теперь мы будем встречаться с Вами реже и, в основном, поодиночке. И вот эта встреча — тоже дополнительный риск. Так почему мы не сказали вам об этом во вторник, и снова собрались здесь, несмотря на этот риск?
— Мммм… Чтобы не портить мне день рождения? Это тоже манипуляция?
— Именно. Нам хотелось, чтобы у Вас был полностью счастливый день. Сообщи мы Вам о переменах в начале праздника — и Вы не получили бы удовольствия от собственного Дня Рождения. А в конце — вся радость, которую Вы получили, была бы смазана. И, кстати, просто замечательно, что Ваш день рождения завершился такой прекрасной победой.
— Так что манипуляция — не всегда плохо. Плохо, когда манипулятор вынуждает тебя идти против собственных интересов, — Делла Стрит улыбалась с того самого момента, когда Гарри рассказал дамам о том, как он воспользовался злостью и испугом, — поэтому старайся замечать, когда другие, особенно взрослые, ведут себя так по отношению к тебе.
— А почему именно взрослые?
— Потому что у них лучше получается. Давай, кстати, разберем мой разговор с твоей тетей. Ты ведь все слышал из сада?
— Ага.
— Так вот, почему я сделала вид, что не замечаю тебя и начала разговор, обрушив кучу комплиментов на Дадли и сад тети Петуньи?
— Мисс Стрит, но Вы же сами говорили, что никто не должен знать…
— Не только. Интерес к тебе, даже неодобрительный, сразу же настроил бы твою тетю против меня. С ее точки зрения, идеальная ситуация — когда тебя, Гарри, вообще не существует. Или, по крайней мере, тебя не замечают. А комплименты Дадли и саду — потому что тетя гордится именно ими: Дадли и садом — и может обсуждать их до бесконечности. Далее. Почему я стала жаловаться, что не могла завести такой сад в Калифорнии?
— Чтобы тетя пожаловалась в ответ?
— Совершенно верно. Она уделяет своему саду такое внимание, что, скорее всего, в молодости у нее не было возможности завести что-то подобное. А мне надо было перевести разговор на ее молодость.
— Зачем?
— Чтобы узнать, где искать информацию о ней и ее сестре. Мы же не можем обшарить всю Англию, поэтому нам следовало сократить область поиска.
— О ее сестре? Вы… Вы имеете в виду мою маму? — на глаза Гарри помимо воли навернулись слезы. — Но зачем? Тетя же сказала, что мама и папа погибли.
— Видишь ли, Гарри. Когда весь город знает, со слов твоей тетушки, что твои родители погибли в автокатастрофе — это довольно обычно. Но когда столь заботящаяся о своей репутации персона, как миссис Дурсль, чуть ли не на каждом углу кричит, что ее сестра со своим мужем были бездельниками, алкоголиками, а то и наркоманами — это как минимум странно. Ведь такая репутация твоей мамы бросает тень и на ее собственную репутацию, а Петунье это как ножом по горлу.
— То есть, мои родители не были…
— Готова съесть свою многострадальную шляпу. Впрочем, думаю, она в очередной раз избегнет сей горькой участи. Если бы твои родители действительно были такими, как говорит тетя — она предпочла бы зашить себе рот суровой ниткой, чем хоть раз рассказать об этом. Из чего я делаю вывод, что этой версией она скрывает нечто, значительно более для нее неприятное. И как ты думаешь, что это? Чего больше всего боится твоя тетя?
— Мои папа и мама были ненор… были такими же, как я?
— Это версия номер один. Ну и кстати. Как ты думаешь, удалось ли мне добиться цели? Узнала ли я, где искать записи о твоей маме?