Психология проклятий

Когда он вернулся в кабинет, всё такой же серый, мрачный и заставленный светлыми папками, Котэсса старательно что-то писала и делала вид, что совершенно его не замечает. Мужчина занял стул, придвинул к себе ближайшую стопку, наколдовал ручку – ему, благо, покупать это чудо инноваций не приходилось, магия работала отменно, - и, раскрыв первую же папку, принялся заполнять бланк колонкой предметов. Оценки потом вписывал деканат; они, собственно, должны были заполнять весь индивидуальный план от начала и до конца, но, к сожалению, заниматься этим не любили, предпочитая всё чаще срываться на крик и призывать несчастных старост к подобной бесполезной работе.

Девушка делала вид, что его совершенно не замечала. Сагрон не настаивал; в этом сегодня не было никакого смысла. Может, и вправду оставить её в покое?

Но Котэсса, неумело пытаясь излечиться магией, теперь не чихала, но вздрагивала ежеминутно и подпрыгивала на месте, руки у неё побелели, словно кровь отхлынула, а лицо, напортив, было красным-красным, словно она страдала от невыносимой жары, но не могла попросить отворить окно.

- А вы не знаете, - не выдержала она наконец-то, - принимает ли летом студентов общежитие?

- Нет, - пожал плечами Сагрон. – Не должно. А что?

- Это не имеет значения, - Котэсса вновь склонилась над бумагами.

Для неё и вправду всё это было неважно. Она отправила родителям почти всю свою стипендию, потому что не смогла отправиться сама и помочь, так что теперь даже об уплате за общежитие приходилось забыть. А что до съема какой-нибудь квартиры на лето, то об этом Арко даже и не думала, прекрасно понимая, что денег у неё на подобные выдумки нет, не было и никогда, скорее всего, не будет.

Ну ничего. Она найдёт где-нибудь место.

…За окном громыхнуло. Дело приближалось к вечеру, а она всё писала, не прерываясь даже на обед. Быстрее сделает – быстрее отправится домой и освободится от этого бесконечного, ненужного занятия, освободится от потребности находиться в университете. А Сагрон может делать всё, что его душе угодно – хоть на голове стоять, хоть рыдать и падать на колени. Она просто не обратит внимания.

Ушла Котэсса поздно-поздно – мужчина ещё оставался, дописывал последнее дело из избранной стопки, а когда поднял голову, то девушки на месте больше не было. И сумки её тоже.

Зато осталась Ойтко, словно искренний фанат учёбы. Она лучезарно улыбнулась мужчине, вновь поправляя свои чёрные кудрявые волосы, находившиеся в беспорядке ещё худшем, чем до любых манипуляций с причёской.

- Что ж, - заявила она, - вы с Котэссой очень хорошо потрудились, готова половина первого курса, представляете! Ещё немного – и можно будет переходить ко второму… Хорошо, что она пришла. У нас проверки, всегда получаем по голове за то, что планы не заполнены, а теперь вот у нас будет прекрасная, замечательнейшая возможность…

Мужчина вздохнул и кивнул. Хотелось спросить, куда именно отправилась Котэсса – но откуда об этом было знать Литории?

- Я завтра вернусь, - промолвил он. – И продолжу работу.

По крайней мере, дела помогали отвлечься от мыслей о проклятии, а заодно и от страждущих дам, которые, несомненно, появятся у него на пороге совсем-совсем скоро. Об этом – о брошенной им безо всяких объяснений своей недовозлюбленной в частности, - Сагрон тоже предпочитал не думать. Лучше всего решать проблемы по мере их поступления – по крайней мере, не будет так уж сильно болеть голова.

- Я буду с нетерпением вас ожидать, - Литория склонила голову набок, умилённо улыбаясь.