Страница 3 из 5
Из вышеизложенного текста можно сделать вывод, что русской мебели уделено довольно мало внимания со стороны исследователей. Так как информации о предметах русской мебели практически отсутствует. Тому свидетельствуют различные причины. Одной из главных причин является уничтожение памятников и всевозможных документов об этих памятниках (эскизы, фотографии, живопись и т.д.) в годы Великой Отечественной войны. Но всё же многие памятники русской культуры и искусства сохранились и до наших дней. И для того, чтобы атрибутировать тот или иной предмет конкретной мебельной эпохи, нужно потратить немало сил и терпения, так как собирать информацию о русской мебели – занятие требующее от исследователей максимум знаний в различных областях наук и искусств.
И всё это – скрупулёзная реконструкция, требующая ко всему прочему максимум внимания и времени.
Глава I.
Период историзма в русском искусстве «стиль ренессанс»
Изучая эту тему, пришлось ознакомиться с порядочным количеством разнообразной литературы, в основном касающейся истории стилей в искусстве, где главным объектом исследования является мебель (в том числе столик для рукоделия), выполненная в стиле «Неоренессанс», что в переводе означает «новое возрождение». Первая книга, с которой довелось ознакомиться, называется «Русский интерьер XVIII–XIX веков». Авторы этой книги И.А. Бартенев (доктор искусствоведения, член-корреспондент Академии художеств) и В.Н. Батажкова.
Книга посвящена одному из наименее разработанных вопросов русской художественной культуры XVIII–XIX веков – внутренним отделкам дворцовых, жилых, общественных и иных сооружений. Выявляются лучшие интерьеры, созданные замечательными мастерами русского зодчества: Растрелли, Кваренги, Стасовым, Росси и другими. Также представлены иллюстрации с интерьерами, на которых присутствуют объекты исследования (столики для рукоделия).
В книге «Русский интерьер XVIII–XIX веков» историзму посвящена целая глава. Следовательно, хотелось бы раскрыть для Вас содержательную часть этой главы. Итак, начнём. Речь пойдёт об интерьере: «Россия XVIII–XIX веков дала миру замечательные памятники архитектуры. Им посвящены многие исследования, публикации и монографии. Но есть в этих сооружениях то, что изучено в меньшей степени. Это – интерьеры, в работе над которыми соединялись труд и вдохновение архитекторов, художников, мастеров прикладного искусства. Обобщающие по русскому интерьеру практически отсутствуют» (И.А. Бартенев, В.Н. Батажкова. Русский интерьер XVIII–XIX веков).
Вторая четверть и середина XIX века – один из наиболее сложных периодов в социально-политической жизни страны.
Это время политической реакции и одновременно усиление борьбы с крепостным правом, с самодержавием. Чем больше прогрессировала общественная мысль, тем настойчивее становились попытки господствующих классов найти опору в прошлом в области духовной и художественной культуры.
Ретроспективизм в архитектуре решительно вытесняет в это время классицизм, всё более и более укрепляет свои позиции. И если на рубеже 1820-х и 1830-х годов мастера-классицисты еще создавали свои крупнейшие сооружения, то это был уже последний взлёт стиля. Одновременно возникали здания совершенно иного характера, связанные эклектическими тенденциями.
В статье «Наша архитектура», подводящей итоги развития русского зодчества в XIX веке, В.В. Стасов констатирует, что у архитектуры «две физиономии, как у Януса». Одно лицо её глядит вперёд, другое назад, и оба так пристально, оба так упорно, что все охотно веруют – так и надо, иначе и быть не должно! Лицо, глядящее назад, это архитектура, копирующая со старых образцов…
Двойственность отмечается также и в области интерьера: наряду с классицистическими в этот период появляются и эклектические по своему характеру отделки. Стилистическое единство в убранстве интерьера постепенно утрачивается.
Происходящие изменения, как в зеркале, отразились в работах по восстановлению Зимнего дворца после грандиозного пожара 1837 года, в переделках интерьеров Мраморного дворца, в строительстве ряда новых крупных зданий того же типа: Большого Кремлёвского дворца в Москве, Мариинского, Ново-Михайловского, Ново-Николаевского дворцов в Петербурге. В этих сооружениях появляются помещения, оформленные в «готическом», «мавританском», «помпейском» и других стилях. Во многих отделках смешиваются элементы самых различных «преобразованных» стилистических форм.
В первой половине XIX века появляется и новый социальный, буржуазный, заказчик с совершенно новыми эстетическими требованиями. В этих условиях меняется роль архитектора и художника в организации внутреннего облика зданий.
В ходе исследования эпохи историзма автору данной дипломной работы приходилось одновременно обрабатывать информацию из нескольких источников, в данном случае это книги, посвящённые конкретным темам (Интерьеры и «Стильная мебель» эпохи историзма). Вследствие чего, постоянно производились попытки брать необходимую информацию из разных источников и собирать (компоновать) в единый и по возможности последовательный текст.
Таким образом, можно предположить, что обзор автора данной дипломной работы окажется более насыщенным и не однообразным. И повлияет на качество раскрытия проблемы атрибуции и реставрации мебели в стиле «Неоренессанс» на примере столика для рукоделия, собственно, раскрытие темы дипломной работы.
Работая с несколькими книгами одновременно, сразу же можно было выделить книгу Н.Ю. Гусевой «“Стильная мебель” и ретроспективизм». Основываясь на изучении материала, хотелось бы непременно воспользоваться представленной информацией и предоставить её здесь. Далее будет представлен этот текст в виде одной большой цитаты, так как не хотелось нарушать целостности оригинального текста: «Интерес к художественному наследию прошлого определил особенности развития русского искусства середины XIX – начала XX столетия, известного сегодня в истории отечественной культуры как эпоха историзма. Особенно ярко романтические идеи историзма проявились в произведениях декоративно-прикладного искусства. Русские мастера создали целую галерею мебельных произведений в различных исторических стилях, в каждом из которых воплотилось представление современников о “вкусах” и “стилях”. Не случайно в словарный обиход со временем вошёл даже специально модный термин – “стильная мебель”, которым стали обозначать предметы обстановки с легко узнаваемыми признаками известных исторических эпох. Интерьеры украсили “готические” стулья, ширмы в “китайском стиле”, а кресла – в стиле “ренессанс”».
Производство подобных вещей было тесно связано с ретроспективизмом – художественным направлением, породившим «ностальгический» интерес к историческому наследию. Что касается технической стороны, то набор известных ранее декоративных приёмов был значительно расширен. Эпоха бурного технического прогресса, создававшая новые представления о комфорте, выдвигала иные требования к обустройству быта.
Книга о «стильной мебели» – первая попытка рассмотреть мебель в исторических стилях как уникальный художественный феномен.
Однако обращаясь к различным периодам прошлого, особенно тем, которых не было в родном Отечестве, художники на первых порах пытались оперировать некими историческими образами, весьма далёкими от реально сохранившихся памятников. В своих достаточно эклектических композициях, «во вкусе» чего-либо, мастера старались преодолеть приевшиеся классицистические каноны. Примечательно, что изделия, которым современники давали определение, как выполненным в том или ином стиле, на практике весьма условно напоминали свои исторические прототипы; главным являлось – ввести детали, которых, несомненно, не могло быть у классически решённых предметов.
Так, уже хорошо знакомые строгие мебельные конструкции приобретают «стильные» поперечины спинок, накладные детали на царгах, «готические» или «барочные» навершия; а их боковые устои делают иногда «по-ренесансному» витыми. У столов особенно характерным элементом становится своеобразный резной подзор, идущий по краю столешницы, в орнаментике которого используются различные мотивы: готические, барочные, рокайльные, ренессансные, восточные и т.д. Всё это придало уже известным формам новое звучание. Возродился интерес и к ряду технических приёмов, устойчиво ассоциирующихся с известными мастерами прошлых времён, в частности скульптурной декорировки… мудрый политик, похоже, недооценивал российскую культурную жизнь. А ведь именно в России в 1830-е годы, как, пожалуй, ни в одной европейской стране, на страницах журнальной хроники звучала постоянная озабоченность художественной общественности судьбами отечественного искусства и утратой его духовности. В частности, известный литературный критик В.Г. Белинский в своих статьях, посвящённых вопросам русской литературы 1840-х годов, не раз обсуждая «волшебное словцо», «направление», с горячностью отмечал, что в сфере искусства никакое модное направление, во-первых, «гроша не стоит без таланта», а «во-вторых, самое направление должно быть не в голове только, а прежде всего в сердце, в крови пишущего…»