Страница 3 из 17
Олега Белоконя призвали в армию. На проводах белобрысый раздурился так, устроив целое побоище, что вместо военной службы чуть не угодил в тюрягу. С огромным трудом отец, которому тоже досталось во время бойни, «отмазал» своего отпрыска. Дав солидную взятку ментам, Белоконь-старший влез в огромные долги, с которыми очень долго расплачивался, едва не лишившись жилья. Военкомат быстро перенаправил Олега в горячую точку, прямо на передовую.
Оксана поступила в училище осваивать профессию повара, но там вдруг «нарисовался» бывший её одноклассник, который сразу рассказал другим про «любовные романы» девушки. И без того не налаженные отношения с однокурсниками переросли во взаимную неприязнь, и Оксана сбежала с первого же курса. Она попыталась уехать и найти себя в первопрестольной, но и оттуда её с треском выпроводили домой, даже не вдаваясь в подробности. Лишь местные власти сжалились над девушкой, устроив Оксану рабочей по кухне в небольшой столовой, рядом со станцией. Хоть деньги свои стали, сыта и домой ещё наберёт. Там она и прижилась, быстро освоившись с профессией и научившись всему.
Артём долго лечился в психбольнице. Дома у него была попытка самоубийства. Парень, окончательно зациклившись на своих видениях, когда мать пошла за продуктами, перерезал в ванной комнате себе вены, повторяя, как заклинание, одну и ту же фразу:
– Ты будешь счастлива, Оксана…
Анастасия Григорьевна, почувствовав неладное, неожиданно вернулась.
– Тёма! Сынок! Открой. Мальчик мой! Сынонька! – истошно закричала она, барабаня в дверь ванной комнаты.
Из ванной в коридор вытекала вода, окрашенная алым цветом. Мать что есть силы рванула дверь за ручку обеими руками. Поток окровавленной воды хлынул ей под ноги.
– Тёма-а-а-а!..
…Внизу неслась вызванная карета скорой помощи, яростно выла сирена.
Прошло два года. Олега Белоконя комиссовали из армии по ранению. Под Хасавюртом отряд федералов успешно разгромил банду боевиков Ичкерии и уже пробирался к самим главарям в одно из селений. Но приказ госсекретаря по безопасности Александра Лебедя – прекратить боевые действия – прервал наступление. Старшина Белоконь, приняв командование ротой после убитого командира лейтенанта Якимова, с досады сильно напился и устроил беспорядочную стрельбу в чеченском ауле. Кто-то открыл ответный огонь, и старшину тяжело ранило. Олегу грозил военный трибунал и приличный срок за самовольную стрельбу по мирному населению. Однако по ряду причин, включая военные заслуги Олега и полученные ранения, военное начальство проявило гуманность, и парня списали в запас.
Оксана продолжала успешно трудиться в той же столовой, радуя родителей хорошей зарплатой и приносимыми домой продуктами. Её мамаша ещё больше располнела и раздобрела. Отчим значительно меньше стал прикладываться к бутылке, прекратил скандалы, повеселел, помолодел, начал хорошо одеваться и ухаживать за собой.
Повзрослевшая девушка ещё больше похорошела, покупая себе дорогие вещи, сделав модную причёску в парикмахерской. Теперь она ходила на работу вся нарядная, накрашенная и ухоженная. Стройная фигура привлекала внимание многих парней даже из состоятельных семей. Но Оксана, которая не могла простить себе своего предательства по отношению к Артёму, не могла увлечься кем-то или завести роман, чувствуя вину за собой.
Несчастный Артём продолжал проходить длительное лечение в психбольнице. Анастасия Григорьевна постарела раньше времени, на лице появились морщины, ходила в поношенной одежде. Она стала молчаливой и необщительной с окружающими. Разговаривала только на свиданиях с сыном в психбольнице и с его лечащим врачом. Но доктор никаких утешительных прогнозов не давал, и женщина снова замыкалась в себе.
Оксана не находила себе места ни на работе, ни дома. Слёзы ручьями лились из её глаз по ночам, когда она одна закрывалась в своей комнате. Родители были заняты собой и как будто не замечали её страданий. Совесть мучила, стоило только вспомнить или подумать об Артёме. Днём работоспособность сохранялась, а вечером уже ничего не хотелось, одолевали тоска и депрессия. Само собой, девушка отшивала в грубой форме очередного ухажёра, под настроение начала покуривать и прикладываться к бутылке. Выпив немного вина, становилось легче.
Оксана вдруг захотела встретиться с Артёмом, даже понимая, что он не простит, всё равно броситься к нему в объятья, умолять, рыдать, вымаливать прощение, только бы быть рядом с любимым…
Она узнала от кого-то, что парень в очередной раз уже несколько месяцев лежит в психбольнице. Накупив гостинцев, девушка, не раздумывая, направилась прямо в лечебный корпус. Ключница второго мужского отделения, престарелая толстая мордовка встретила Оксану неласково.
– Барышня, вы к кому? – недовольно причмокивая нижней челюстью, спросила старуха в белом халате.
– К Артёму Жиганову, – уверенно ответила стройная симпатичная блондинка.
– А кем вы ему будете? – навязчиво и пытливо выспрашивала ключница.
– Сестра, ну, двоюродная я сестра ему, недавно приехала из другого города погостить у тёти, то есть у его мамы, – начала завирать Оксана.
– Нет у него никаких сестёр! – категорично заявила недобрая бабка. – К нему только одна мать ходит, и то редко. Давайте уходите отседова, а то охрану вызову!
– Ну, дайте мне повидаться с парнем! – сорвалась на крик Оксана. – Хоть пять минут!
– Никаких пяти минут! – в тон заверещала злая мордовка, – а ну вон отседова!
– Анна Ильинична! Повежливей, – раздался мягкий мужской голос из ординаторской.
Из дверей вышел молодой врач.
Высокий доктор, тактичный и вежливый, в красивых дорогих очках, пригласил девушку к себе в кабинет на беседу. Оксане стыдно было признаться психиатру, что Артём страдает из-за её предательства. Она лишь упрашивала врача, чтобы тот разрешил с ним увидеться хотя бы на несколько минут.
– Ну, зачем вам нужен этот несчастный молодой человек, – недоумевал психиатр. – У него хроническая форма параноидной шизофрении, которая очень трудно поддаётся лечению. Мы с Ильёй Борисовичем уже даже не надеемся на успех.
– А кто это – Илья Борисович? – спросила Оксана.
– Это заведующий нашим отделением по совместительству, а вообще он главный врач нашей психбольницы. Психиатров у нас, к сожалению, не хватает, – спокойно ответил молодой специалист.
– Но я Артёма так хочу увидеть… – заплакала девушка и достала из кошелька в сумке несколько денежных купюр, намереваясь задобрить врача.
– Не надо! – вдруг резко ответил молодой доктор, – уберите деньги! И вообще… У нас определённые дни и часы посещения. Только близкими родственниками. Табличку при входе видели?
– Ну, всего несколько минут! – не унималась Оксана.
– Хорошо, несколько минут, – уступил всё же врач и набрал номер местного телефона. – Жиганова из второй палаты попрошу ко мне.
Через минуту пожилой, но здоровенный санитар ввёл в ординаторскую худого, обритого наголо парнишку с вытянутыми вперёд руками и трясущимися ногами. От красивых и нежных глаз Артёма не осталось и следа, – лишь закатывающиеся бесцветные веки…
– Что с ним? – в ужасе отшатнулась Оксана.
– Что с ним? – повторил вопрос врач. – Болен! А это тремор от побочных действий лекарств. Скоро пройдёт. Я ему корректор увеличил.
Ничего не понимающая девушка только пожала плечами. Она надеялась увидеть всё того же смуглого, стройного и красивого парня, а сейчас перед ней стоял какой-то «овощ»…
– Артём, – обратилась она к больному. – Артём! Это я, Оксана. Ты помнишь меня?
Да, он помнил. Несмотря на тяжёлый недуг, усиливающийся с каждым днём, несмотря на то, что залечен большими дозами нейролептиков, как эти препараты называют в психиатрии, несмотря на тяжёлую душевную травму, причинённую предательством этой девушки. Он помнил всё.
– Ок-са-на… – простонал несчастный парень, – мне холодно…