Страница 22 из 41
Покамест старший брат и пахарь спорили, остальные братья увели одного вола.
Крестьянин пошел на свою пашню, а старший брат спустился в глубокий овраг. Там, в укромном месте, зарезали лжецы вола и содрали с него шкуру. Старший брат сказал младшему:
— Ты зажаришь вола, а мы с братом пойдем поищем хлеба и вина. Как вернемся, устроим славный пир.
И они отправились в город, который был близко. Средний брат зашел в пекарню, где пекли хлеб для солдат.
— Я, — говорит, — новый поставщик. Прежний прислал меня забрать хлеб.
— Бери! — ответил пекарь. — Вон тот полный мешок и есть для солдат. Забирай, а то он мне мешает.
Лжец ухватил мешок и понес в овраг. Тем временем старший брат купил на базаре глиняный кувшин, вмещающий десять литров вина, налил его до половины водой и зашел в первый попавшийся трактир.
— Найдется у тебя хорошее вино? — спросил он трактирщика.
— Вино у меня такое, что лучше не сыщешь, — ответил тот.
— Ну, раз так, налей мне пять литров.
Трактирщик нацедил ему вина и сказал:
— Давай деньги!
— Сейчас не могу, — начал хитрить старший брат, — на обратном пути заплачу. Или ты мне не доверяешь?
— Конечно, не доверяю! — воскликнул трактирщик. — Коли у тебя нет денег, верни мне вино!
— Ну, что ж, верну, — согласился лжец.
И отлил половину разведенного водой вина.
Затем отправился по другим трактирам. И там повторилось то же. Наливал он и отливал, пока вода в кувшине не превратилась в искристое вино, и тогда вернулся к братьям. Провели они в овраге целую неделю, пока не съели всего вола.
— Теперь я не прочь курятинкой полакомиться! — зевнул старший брат и обратился к младшему: — Ты, — говорит, — разведи огонь, средний брат пойдет за вином, а я отправлюсь на базар за курочками.
Младший брат начал собирать хворост, а средний и старший снова пошли в город. Средний завернул с кувшином в трактир, а старший на базар пошел. Оглянулся по сторонам, видит — какой-то крестьянин несет пять кур со связанными лапками.
— Эти куры как раз для архиерея! — сказал ему старший брат. — Иди за мной!
— Куда? — спросил крестьянин.
— В архиерейские хоромы. Там владыка заплатит за них.
— А ты кто будешь? — полюбопытствовал крестьянин.
— Я его служка, — ответил лжец.
Подошли они к архиерейским хоромам. У ворот лжец сказал крестьянину:
— Подожди тут, пока я скажу владыке, что ты принес кур.
И вошел в дом. Постучался к архиерею.
— Что тебе надобно? — высунул тот из-за двери свою бороду.
— Владыка, я привел к тебе на исповедь великого грешника. Дозволь ему войти.
— Пусть войдет! — ответил архиерей.
Лжец выскочил на улицу и подтолкнул крестьянина:
— Ступай к архиерею, он тебе денег отсчитает, а кур дай мне, я их зарежу, потому что к обеду девять попов приглашены.
Крестьянин отдал кур и направился в архиерейские покои. Постучался и вошел.
Архиерей смерил его строгим взглядом и спросил:
— Сколько их у тебя?
— Пяток, — ответил крестьянин.
— Всего-то? Не маловато?
— Верно, маловато, владыка, да зато все большие и стоят немало.
— Нехорошо совершать большие грехи, — начал поучать крестьянина архиерей, но тот перебил его:
— О каких грехах ты говоришь? Я к тебе насчет кур пришел.
Покуда они разобрались, в чем дело, лжеца с курами и след простыл. В глубоком овраге воры съели кур, выпили все вино, но этого показалось им мало, и младший брат вздохнул:
— Эх, кабы вечером забраться в какой-нибудь погреб, полный бочек с вином!
— А почему бы и нет? — ответил старший брат. — Как только стемнеет, пойдем в самый большой винный погреб. Скажем, что мы виноторговцы. Покуда мы с братом будем зубы заговаривать хозяину, ты залезешь в какую-нибудь пустую бочку и останешься в ней. Настанет ночь, хозяин уйдет спать, а ты отопрешь нам дверь изнутри, мы и войдем. Всю ночь пить будем!
Сказано — сделано. Ночью, когда все уснули крепким сном, младший брат, спрятавшийся в бочке, отпер дверь погреба, и остальные двое забрались туда. Каждый взял себе по ведру. Пили, пили, покамест не напились. Когда вино ударило им в голову, младший брат сказал заплетающимся голосом:
— Давайте, братцы, споем!
И они заревели что есть мочи.
Хозяин погреба услышал шум, позвал на помощь соседей и схватил умников.
На другой день троих бездельников отвели со связанными руками куда следует.
БЕДНЯЦКАЯ ПРАВДА
Жил да был на свете один гончар — бедняк из бедняков. Мастерил он из глины горшки, миски и кувшины, обжигал их в своей гончарной печи и развозил по селам — менял свой товар на хлеб. У гончара была кляча, которую он впрягал в тележку, и сын Иванчо — умный и ловкий паренек. Когда Иванчо исполнилось восемнадцать лет, отец нагрузил тележку посудой и сказал:
— Ты, сынок, уже стал взрослым. Пора тебе сменить меня. Садись-ка на тележку и отправляйся горшками торговать. Покуда вернешься, я наделаю других. Не буду тебя учить, что и как делать, у тебя свой ум есть. Одно лишь скажу: из дому поезжай верхней дорогой, а домой возвращайся нижней. Посреди поля есть перепутье. Как подъедешь к нему, встань лицом к месяцу и подыми левую руку. Месяц тебе укажет правильную дорогу. А если свернешь направо — попадешь в логово к разбойникам. Ну, счастливого пути!
Сел Иванчо в тележку и поехал. Семь дней ехал, на восьмой утром приехал он в одно село, бедное-пребедное. Во всем селе только с десяток богачей и было: староста да его бородатые советники. Они по семь шкур драли с бедняков и жили припеваючи. Иванчо выпряг своего конька среди базарной площади и начал выкрикивать:
— Посуду продаю! По дешевке отдаю! За миску зерна — расписной кувшин.
Но никто к нему не шел, потому что крестьянские амбары давным-давно стояли порожние. Молодой гончар приуныл: «Переночую, — думает, — да и уберусь восвояси».
Вечером на площадь явился сельский глашатай и начал бить в барабан:
— Продается, — кричит, — столетняя навозная куча за околицей. Кто купит, не прогадает!
— Дай-ка куплю, — решил Иванчо и пошел к старосте.
— Что дашь за столетний навоз? — спросил его тот.
— Дам, — ответил Иванчо, — тележку со всей посудой.
— Маловато, — покачал головой бородатый староста, — надобно прибавить!
— Дам в придачу лошаденку! — согласился гончар.
Староста обернулся к своим десяти советникам:
— Что вы скажете, продать ему ненужный нам навоз?
— Продавай, — отвечают советники, — ты себе возьмешь тележку и лошадь — будешь со старостихой разъезжать, а мы посуду разделим.
Ударили по рукам. Купил Иванчо столетнюю навозную кучу и стал думать, что с нею делать, наконец, решил раздать навоз беднякам. Вынул последний грош и заплатил глашатаю, чтобы тот еще раз ударил в барабан и объявил крестьянам, что, мол, у кого есть захудалая земля, пусть свезет туда сколько угодно навоза даром. Пригнали бедняки телеги и стали навоз разбирать. Целых двадцать дней свозили его на поля. Наконец явился последний бедняк и начал остатки сгребать. Вдруг лопата ударилась о камень. Бедняк отгреб землю и увидел большую гладкую плиту.
— Стой! крикнул Иванчо. Дай погляжу, что под ней! — и нагнулся.
Поднял плиту и остолбенел: там был спрятан серебряный кувшин, доверху наполненный золотыми монетами.
Бедняки рты разинули. Староста и его бородатые советники начали было хитрить:
— Мы, — говорят, — продали тебе навозную кучу, а кувшин под плитой наш.
Тут за парня народ заступился:
— Кувшин принадлежит парню! Никто не имеет права отнять его! закричали бедняки.
Поспорили-поспорили и, наконец, пришли к согласию: серебряный кувшин селу останется, а золотые монеты — Иванчо. Купил себе Иванчо вороного коня на диво, с хвостом до самой земли, высыпал золото в новые переметные сумы, перекинул их через седло, вскочил на коня и пустился в обратный путь. Поехал нижней дорогой, как отец наказывал.