Пятерня Гвиру

   Гвиру перестал существовать, а Я остался - раненый, но живой.

   Золотое свечение отделилось от постамента и двинулось в сторону Лаэ, а затем...

   Я услышал музыку: так поврежденный мозг интерпретировал то, что произошло.

   Легкая, радостная и озорная, словно журчание ручья, она стала усиливаться, распространяться вокруг, тянуться к камням, к травинкам, к облакам, к воде. И то, чего она касалась, принималось "журчать" вместе с ней.

   Я услышал, как пространство сделало глубокий выдох: спокойный и ровный.

   Выдох облегчения, выдох освобождения, выдох умиротворения.

   Где-то невообразимо далеко Зверь непонимающе выглянул из норы, куда он забился в страхе, и стал неторопливо нюхать воздух, словно проверяя, пришло ли время выбираться из берлоги.

   Я обратил взор на Левиафана и коснулся его сознания: это был спокойный, осознающий себя разум...

   Нежная рука стала гладить меня по щеке: рука Лаэ, Сестры Зверя, Хранительницы Ключей, Третьего дитя.

   Я пытался разглядеть ее, но не мог, пытался сказать ей хоть что-то, но не мог: мозг был слишком поврежден.

   Но я слышал ее голос, и этот голос сказал:

   - Что-то изменилось, Сорг. Может быть, наконец... все будет хорошо?

<p>

Пятерня Гвиру</p>

   Гвиру был стар. С каждым днем становилось все очевиднее, что его тело угасало. Сидя за массивным столом, он выжигал на пергаменте витиеватые символы. Каждый из пяти необычайно длинных пальцев выводил отдельную часть единой фигуры. В воздухе витал едва ощутимый запах паленой бумаги.

   - Ваше становление являлось ключевой задачей всей моей жизни, но я вынужден признать, что не справился.

   Сложив руки на груди, я внимательно следил за тем, что говорил и делал наставник: темп, тембр, паузы, интонации, мимика.

   - Я был удивительно наивен, считая, что Вселенная послала мне знак, - Гвиру продемонстрировал лишенную кисти правую руку. - Тогда я решил, что пять учеников станут моими новыми "перстами", сформируются в единый кулак и пройдут тараном сквозь пространство и время, неся мою волю в будущее. Станут той рукой, что возьмет Оружие, лишь когда она окрепнет. Что ж, теперь остается только закрыть образовавшуюся брешь, пока не стало слишком поздно. И это должен сделать ты, Соргар. Именно ты являешься ключевой фигурой на этой доске. И если я умру раньше, чем настанет день решающего боя, тогда ты займешь место Хранителя ключей. Подготовишь будущее поколение, которое отправится на битву.

   Я почтительно склонил голову. Вполне возможно, что учитель говорил то же самое и остальным. Старик всегда играл на уровень выше, хотя сегодня...

   - Соргар, один из оставшейся четверки собирается завладеть Оружием. Я чувствую, как Ключи тянутся к возжелавшему их, как они перестают быть покорны моей воле. Ключи хотят, чтобы Дверь отворилась, чтобы Оружие было использовано.

   - Учитель, но разве это не может быть следствием того, что вы...

   - Умираю? - в голосе Гвиру слышалась сталь. - Я знаю, о чем говорю: Ключи чувствуют чужое желание и стремятся к нему. Нельзя допустить, чтобы Оружие вступило в бой раньше времени. Вы еще не готовы! Сил слишком мало! - старик внезапно закашлялся кровью. - Нет смысла побеждать... в битве сегодня... если это приведет к поражению в войне... завтра! - он утер кровь рукавом.

   В мою память врезался этот жуткий образ: дикий взгляд, пересохшие окровавленные губы, хриплое дыхание.

   Я старался переварить услышанное: один из моих названых братьев - предатель.

   - Тот, кто вознамерился завладеть Оружием, чувствует слабость моего тела. Ты должен помочь мне! Отыскать предателя и уничтожить его, пока идея под названием "Будущее человечества" не пошла на корм этим чертовым морским тварям.

   Гвиру закончил выводить символы и пододвинул жженый лист ко мне: пять частей фигуры образовали общий контур, напоминающий пентакль, четыре луча которого смотрели вверх, а пятый луч вниз. В его вершине медленно пульсировала капля крови.

   - Я могу доверить эту ношу только тебе.

<p>

***</p>

   Воспоминание о разговоре с Гвиру устремилось в костер. Голубое пламя охватило тело старого мистика. Чтобы душа покойного продолжила свой путь по-настоящему целостной, следует выбрать одно ключевое воспоминание об умершем и отпустить его. Это воспоминание переставало быть только твоим, но становилось частью энергетической опоры, именующейся "Психопомп", проводник душ. Может следовало вспомнить то, как Гвиру вытащил меня из оков на галере работорговцев. Или самый первый, простой, но важный урок о том, что нет иного пути к победе, нежели тяжелый труд. Или одну из тех славных посиделок у костра, которые мы устраивали, чтобы отвлечься от сражений: мы шутили, смеялись, травили байки, пили вино. Но, полагаю, именно этот разговор накануне его смерти был самым важным: именно он должен определить, будет ли жить идея Гвиру или нет.

   Я обвел взглядом остальных "перстов". Каждый внимательно наблюдал друг за другом, на лицах читалось только одно: не было ни страха, ни злости, лишь готовность принять вызов.

   Один из них, моих единственных друзей, хладнокровно убил человека, давшего нам все.

   Безрассудной части меня хотелось отчаянно атаковать наобум и немедленно, одним мощным ударом ментального бура, прорваться к правде.