Ловчий

Я не стал себя уговаривать, подхватил замешкавшихся Йолю с Марысей и сбежал по лестнице к колодцу.

По пути оглянулся и успел увидеть, как отец Корнелиус быстрым идет навстречу корявым, а оголовье его посоха наливается ярким обжигающим сиянием.

Интуитивно почувствовав, что спустится в колодец мы не успеем, я крикнул девочкам, чтобы они поставили щит.

Пол сильно дрогнул, раздался жужжащий гул, в комнату ворвались огненные языки и облапили радужный купол, в последнее мгновение возникший вокруг нас.

Огненный шторм продолжался всего несколько секунд, после чего пламя опало.

С легким звоном исчез щит, в нос ударил острый смрад озона и гари.

Немного помедлив, я прикрыл лицо локтем от пышущего жаром камня и быстро поднялся по лестнице.

Посередине замкового двора алела заполненная раскаленной лавой небольшая воронка. Все вокруг было выжжено до черноты, башни и стены замка покрывал толстый слой жирной гари, а в воздухе парили большие хлопья серого пепла. Корявых нигде не было видно, от статуи Хельги осталась только груда оплавленного камня.

— Он отдал себя… — тихо произнесла Рада за моим плечом. — Не за нас, а за девочек…

— Ничего не понимаю… — зло бросил я, возвращаясь в башню. — И кое-кто мне сейчас ответит на все вопросы!

ГЛАВА 18

Серединные земли. Стоозерье. Хельгина падь.

23 хлебороста 2002 года от восхождения Старших Сестер. Раннее утро.

— Он отдал себя… — тихо произнесла Рада. — Не за нас, а за девочек…

— Я что, слепой? — огрызнулся я. — Вижу…

— Но…

— Ничего не понимаю… — проигнорировав псицу, с непонятной для себя злостью бросил я, возвращаясь в башню.

Монах, конечно, спас нас всех, но что означали его слова? Что мне предназначено? Кого он уже не увидит? Куда не шагни, одни загадки. Как меня уже все это достало.

— Что случилось? — псица пошла со мной. — С чего началось, я все пропустила.

— Там стояла статуя… — я показал рукой за плечо. — Корявые принесли всех пленников ей в жертву и молились. В тот самый момент, как я заглянул в щель, статуя, каменная статуя, кикимора ее дери, ожила, подняла руку, показала на нашу башню и заорала как будто ее в гузно шмель укусил…

— Ожила? — псица озадаченно наморщила лоб. — Каменная статуя?

— Она самая…

— Милсдарь, Горан… — из пролома в башне донеслись испуганные голоса девочек. — Все уже закончилось? Нам можно выходить?

— Сейчас кто-то ответит на все вопросы… — зло буркнул я. — Абсолютно на все…

— Давай сначала уберемся отсюда, — предложила Радослава. — А потом уже допросами будешь заниматься. Место нехорошее. Да и корявые могут наведаться со стороны.

— Давай… — нехотя согласился я. — Девы. Да выходите уже… Что там с порталом?

Едва перешагнув порог комнаты с маяком, Фиса остановилась и взволнованно прижала ладошки к щекам.

— Ой…

Следом за ней заохали другие ученицы.

— Что, «ой»? — я повел взглядом по комнате и неожиданно понял, что на портал уже надежды нет. — Чтоб тебя…

Почти весь пол был оплавлен, от пентаграммы не осталось даже следа.

— А новую?

— Нет… — Марыся и Йоля сокрушенно покачали головами. — Без отца Корнелия бы новую не начертим. Кстати, где он?

— Точно? — я проигнорировал последний вопрос.

— Угу… — категорично подтвердили Юдля, Фиса и Одарка. — У него были стабилизирующие артефакты и координаты. Может все-таки позовете его? Он хороший человек, честно.

— Нет его уже с нами, — тихо ответил я и отошел в сторону.

Ну и что делать? Лезть опять в трубу? Не факт, что доберемся вплавь до берега, течения не знаем, да и вообще, пешим порядком без проводника далеко не уйдем. Корявых в лесу словно зайцев…

От злости я чуть не прикусил губу.

— Возле моста причал и лодки, — тихо подсказала писца.

— И что дальше?

— Вот здесь, — она вытряхнула из деревянного футляра рукописную карту. — Из озера вытекает Пяденица, река такая. Видишь? По нем можно сплавится прямо до Лыбеди. Только…

— Идем, — недослушав псицу решительно скомандовал я. Как уже говорил, свойства амулета из каирна Черной луны передались мне, и сейчас, я чувствовал… проще говоря, ничего хорошего я не чувствовал.

Возражений не последовало.

К мосту мы добрались без приключений. Несколько корявых уцелело, но они даже не думали нападать и как только увидели нас, сразу же задали стрекача.

К счастью, у причала нашлась большая лодка и уже через пару минут мы шли под парусом по озеру.

Девочки обнялись и тут же задремали, я правил, а Радослава…

— Откроются врата и темные твари… — полностью уйдя в себя бормотала писца сидя на носу баркаса. — Темные твари взалкают… мертвые воспрянут… камень оживет…

— Что с тобой? — тихо окликнул я ее.

— Сейчас… — воительница укрыла девочек запасным парусом и пересела ко мне. — Я кое-что… вспомнила. Только не знаю…

— Говори.

— Есть очень древнее пророчество… — подавленно начала рассказывать Радослава. — Очень древнее и не каноничное, потому что белоризцы не признают автора как пророка. Изрек это пророчество Титус, опальный прелат Синода, перед тем как его посадили на кол.

Вот с этого момента, я окончательно убедился, что ничем хорошим наше путешествие не закончится. Угу… уже было одно пророчество, автора которого белоризцы тоже не признавали и оттого, по своему обычаю, извели под корень, только путем сожжения на костре. И что характерно, несмотря на свою не каноничность, оно полностью подтвердилось. А теперь еще одно. Сглазили меня, что ли?

— Да говори уже…

— Я особо не помню его, — призналась псица. — Но в нем ведется речь об войне умного и святого, тварях из пределов, потом о живых мертвых, а дальше о оживших камнях.

— И какое оно имеет отношение… — я осекся.

— То-то и оно, — Рада виновато пожала плечами. — Умные и святые — это свара Синода и Капитула, темные твари — Добренец, живые мертвые — Черноград, оживший камень — Хельгина падь. Все по порядку и все совпадает.

— Что дальше в нем?

— Кровь с небес и потухшее солнце, — прошептала писца. — Потом еще о ложных пророках и безумии.

— Понятно. А в итоге, конечно — пробудится древнее зло? Или что-то подобное?

— Скорее всего, — кивнула псица. — Написано: придет Она.

— Кто, «она»?

— Согласно некоторых трактований пророчества, «она» — это Марена.

— Очень хорошо… — я невольно улыбнулся. — Просто прекрасно…

Расту, мать твою, кикимору… Сначала Лич, теперь демоница. Чего уж мелочиться, может сразу перейдем к Хозяйке Темных пределов? Стоп… Марена и есть оная Хозяйка. Вечная антагонистка Старших Властительниц, четвертая из Сестер, ими низвергнутая и отринутая. В своем роде падший ангел. Пожалуй, приехал ты, Горан. Н-да…

— Чего-хорошего-то? — воительница удивленно на меня уставилась.

— Шучу… — выдавил я из себя.

— А мне вот не до шуток, — Рада выудила из сумы флягу, глотнула сама и подала ее мне. — Держи.

— А что там не так с этой рекой?

— Ну… — воительница замялась. — Ничего особенного. Кроме того, что пару верст она идет под горами. Через так называемые Кукуевы Провалы…

— Кукуевы?

— Угу, почему так назвали — не знаю.

— Провалы?

— Ну да… — псица внимательно на меня посмотрела. — А почему ты переспрашиваешь?

— Не обращай внимания… — я уже не знал, смеяться мне или плакать. — Тебя ничего не смущает?

— Смущает, но… — Рада пожала плечами, потом достала карту и показала мне. — Вот, смотри. Есть еще один выход из долины, через ущелье Мертвой лисицы. Вот только не начинай опять переспрашивать, я не виновата, что здесь все так назвали…

— Не буду. Давай дальше.

— Раньше через него проходила тракт из Вышеграда в Харамшит. Что сейчас… В общем, что там неизвестно. Скорее всего опять яссы или точно такие же дикие горцы из другого племени. К тому же, поговаривали, что ущелье завалило после землетрясения. Но опять же, чтобы пройти через него, надо будет сплавиться до Кукуевых провалов, а потом пешим порядком отрогами Хребта Мертвеца.