Страница 15 из 19
Вот я снова приехал сюда. В этот раз – по особому приглашению управления водного хозяйства. Теперь моя цель состояла не в том, чтобы полюбоваться красотами озера. Я должен был поучаствовать в консилиуме и своими глазами увидеть нанесенные озеру раны.
Озеро Улянсухай
Июльский день был залит ослепительным солнечным светом. Мы сели в катер и отправились в путь. Чтобы вместе вспомнить прошлое и ничего не упустить, хозяин предложил нескольким старым рыбакам составить нам компанию. На столик на палубе выложили хэтаоский арбуз, семечки и мелкую жареную рыбу. Хозяин катера, извиняясь, сказал, что теперь это самая крупная рыба, какую можно выловить в «море». На душе стало тяжело. Сидевший напротив Ван Цзясян, бывший председатель профсоюза улянсухайского рыбного хозяйства, заговорил:
– Раньше рыбу ловили сетями из пеньковых веревок с крупными ячейками. Рыбу весом меньше полутора килограммов не брали. На ловлю ходили на семидесятитонных трехмачтовых парусниках. Одной сетью вытягивали по пятьдесят тонн. В хороший год добывали до пяти миллионов тонн. Выловленную рыбу варили в озерной воде, вкус был – свежее не бывает. А теперь попробуй только глотни эту воду, сразу живот скрутит.
К вечеру того же дня у двоих человек из нашей группы случилась диарея, недуг, помешавший им нормально работать.
Юй Бинъи, когда-то представитель образованной молодежи в местной бригаде, а теперь пенсионер, рассказал, что в семидесятых годах здесь в любом месте можно было выкопать колодец. На глубине всего семи метров начинала фонтаном бить вода. Стоявший рядом с ним председатель правления водного хозяйства, человек по фамилии Цинь, добавил:
– В девяностые до воды можно было добраться уже только на глубине тридцати метров. В 2007 году – на глубине ста двадцати метров. За пятнадцать лет вода опустилась на девяносто метров, то есть в среднем на шесть метров в год.
Катер плыл по озеру. Ничего особенного, просто увеселительная прогулка. Вот только нам было совсем не весело. В точности как писала в своих стихах Ли Цинчжао: «Но лодке утлой не под силу груз / Меня не покидающей тоски»[69]. Некогда здесь ходили семидесятитонные трехмачтовые парусники; теперь, как жучок-водомерка, скользит лишь наша «утлая лодка». Хэтао – это один из трех крупных ирригационных районов Китая. Хуанхэ протекает через район Нинся и попадает на территорию Внутренней Монголии. Здесь она орошает своими водами восемьсот ли местных земель. По семи уровням ирригационных каналов – главный магистральный канал, магистральный канал, распределительный канал, ответвление, подводящий канал, полевой канал и канавки – вода течет в поля. Затем по семи уровням отводящих каналов она возвращается в Улянсухай. Из него отстоявшаяся вода снова уходит в Хуанхэ. Озеро служит «почками» для Хэтаоской равнины, помогая накапливать и отводить воду. Это и ее «легкие», так как испарения озера определяют местный климат. Благодаря озеру равнина площадью всего в восемьсот ли дает высокий урожай независимо от погоды. Благодаря озеру к северу от гор Улашань существует лесной заповедник государственного значения, знаменитый своими красотами. За последние несколько десятилетий в этих местах выросла численность населения, появились новые фабрики и заводы, при возделывании полей стали применять химические препараты. Количество воды, которая поступает в озеро, резко сократилось, а ее качество заметно ухудшилось. Какая вода попадает теперь в озеро? Загрязненная от полива полей площадью восемьсот ли. На сельскохозяйственных угодьях в Хэтао ежегодно используется полторы тысячи тонн пестицидов и пятьсот тысяч тонн удобрений. Кроме того, в Улянсухай попадает тридцать пять миллионов тонн отработанной промышленной и бытовой воды. Все это достается озеру. Местные говорят, что теперь Улянсухай из «почек» и «легких» превратился в «ночной горшок». Эти слова режут слух, вполне отражают реальность и вызывают тревогу.
В каюте катера я слушал рассказы о прошлом. Их непринужденность не помогала избавиться от гнетущего чувства. Я вышел прогуляться на заднюю палубу. На поверхности огромного озера бамбуковые шесты обозначили фарватер шириной двадцать-тридцать метров. Наша «утлая лодка» осторожно пробиралась между ними. Раньше глубина озера в среднем составляла порядка сорока метров. Теперь же она не достигает и одного метра. Чтобы суда могли плыть, в дне специально выкопали траншею. Я посмотрел на оставляемый катером след из волн. Сейчас их завитки были не белоснежными, а желтыми с примесью черного, и напоминали свежевспаханную борозду в поле. Наполовину сгнившие водоросли комком спутанных лент качались на воде. От прежней лазурной глубины не осталось и следа. Ни прозрачности, ни игривых карпов… Теперь озеро оправдывает свое название – оно почернело от грязи[70]. Только камыши растут как обезумевшие, стоят плотной стеной и поедают озеро. Мэр города господин Ли, ответственный за гидромелиорацию, говорил, что это плохой знак. Классический пример зарастания водоема: растений становится больше, а рыба исчезает – замкнутый круг.
Если не знать, как обстоят дела, и вглядеться в уходящую даль водной глади, то покажется, что камыш все такой же зеленый, небо – синее, птицы – парят и порхают. Вроде бы ничего особо не изменилось. Кто же поймет всю внутреннюю боль озера Улянсухай? Оно – как Линь Дайюй[71]: на ее щеках играет легкий румянец, но на самом деле она так обессилела, что может упасть от слабого дуновения ветра. Красавица, сраженная недугом, с улыбкой встречает гостей и превозмогает боль. Я поднял глаза. На берегу стояли красные и зеленые домики, у причала были пришвартованы прогулочные катера, ожидавшие туристов. Лоточники продавали жареную рыбу. Над всем этим разносились громкие звуки популярной песни. Отчего-то на память пришли строки из древнего стихотворения: «В мученьях родная страна погибает. Но многим неведом стыд – / В “веселых домах” за рекой распевают: “На заднем дворе цветы…”»[72].
Мы отобедали в ресторане при гостинице. Поговорка гласит: «Без рюмки нет застолья». Во Внутренней Монголии добавляют: «Без песни нет веселья». Зазвучала музыка, певица, красивая монголка, исполнила песню «Прекрасный Улянсухай». Мелодия была мягкой и чарующей, но я не мог разобрать слов. Когда песня закончилась, я попросил певицу пересказать мне ее текст. Моя просьба смутила ее. Мэр Ли поспешил ей на выручку:
– Вы простите, это старая песня. Того, о чем в ней поется, уже давно нет.
Я продолжал настаивать. Певица заговорила:
– Прекрасный Улянсухай, красота в его водах. Густой камыш у берегов, рыб стаи в глубине, от белых точек парусов несется песнь ко мне. На небе птицы, под небом лодки, лазурь воды покрова, она с Лицзян[73] своей красой помериться готова. Паромщик старый на своем судне просторы бороздит, но вот прощаться с такой красой он вовсе не спешит.
Мгновение назад мы были под впечатлением от дивной мелодии. Теперь очарование рассеялось, словно под сорванной красочной упаковкой обнажилась неприглядная реальность. Где теперь лазурная вода? Где стаи рыб? Где паруса? Как сейчас можно сравнить Улянсухай с Лицзян? На какое-то мгновение воцарилось неловкое молчание. Гости отложили палочки и отставили бокалы. Никто не произносил ни слова. Из всех присутствующих только я сорок лет назад покинул это место, а теперь вернулся. Я был и гостем и в то же время как бы своим. Я поспешил нарушить всеобщее молчание:
– Да, многое изменилось. Я отсутствовал сорок лет и кое-чего теперь тут не нахожу. Ли, Цинь, помните белые арбузы? Белые косточки, белая шкурка и белая мякоть. Откусишь – и от сладости губы становятся липкими. А еще восковые тыквы размером с подушку. Их специально берегли, чтобы поесть на Новый год. Хлопнешь по ней рукой – и видно, как внутри сок перекатывается. Или просо. Тогда на равнине Хэтао его ели на гарнир. Сваришь просо, сверху масляная пленочка, а аромат такой, что слюнки текут. Сейчас ничего уже не вернуть. Даже горных песен – и тех теперь не слыхать.
69
Ли Цинчжао, стихотворение на мелодию «Улинчунь» «Стих ветер наконец-то…» (перевод М. Басманова).
70
Первый иероглиф «у» в названии озера Улянсухай означает «черный».
71
Линь Дайюй – болезненная героиня классического китайского романа «Сон в красном тереме».
72
Ду Му, стихотворение «Причалил к берегу Циньхуайхэ» (перевод Б. Мещерякова).
73
Лицзян – река в Гуанси-Чжуанском автономном районе Китая, одна из самых живописных в стране.