Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 77 из 86

            Сносимая к нагромождению обглоданных брёвен с угрожающе торчащими острыми сучками лодка разрезала мелкую волну и по широкой дуге входила в поворот. Эх, у Калхи получилось ладнее! Пойкко с опаской покосился на шипящие буруны у основания длинного залома.

            - Сносит, сносит! – завопил за спиной Итки, отчаянно махая вёслами, совсем уже и не в такт, а просто колотя плашмя по волне.

            Пойкко вогнал вёсла в зелёную глубину и сделал мощный гребок, чувствуя, как затрещали плечи. Мгновение казалось, что их утянет под груду голых стволов, но потом берестянка словно скакнула вперёд и проскочила мимо; лишь свешивающиеся ветви ольхи легонько коснулись гребцов, как бы вознаграждая за отвагу и старания.

            Но расслабляться было рано. Течение бросило их к противоположному берегу, а река круто уходила вправо. Вновь пришлось бороться, чтобы не быть выброшенными на куски обвалившегося берега, чёрными макушками выглядывавшие из бегущих вод. Тут справились легко, складно поработав и выведя лодку на середину реки. Подгоняемые течением, выскочили на следующий плёс.

            Река, словно по волшебству, вновь успокоилась и раздалась вширь. Движимые струями течения, Пойкко и Итки опустили вёсла и предались отдохновению, вбирая терпкий лесной воздух полной грудью. После отчаянных усилий в теснине поворотов им требовалась хоть короткая передышка. Даже вид удаляющихся соперников не заставил их взяться за греблю раньше, чем прошла ломота в натруженных мышцах: они понимали сколь необходимо дать отдых уставшему телу, чтобы не истратить все силы нужные для победы. Ещё ничего не решено. Пусть Калха вырвался вперёд, но это только пока: излишняя торопливость может сыграть с ним злую шутку. А что касается остальных, тех, что борются с рекой на крутом изломе, так пускай борются, ведь победителями сегодня могут быть только двое. Пойкко ещё раз вдохнул пьяный лесной ветерок, встряхнул плечами и, обретя уверенность, прошептал:

            - Вперёд!

            Они со свежими силами налегли на вёсла и погнали берестянку вдогон.

            Слева на прогалине засветился сигнальный знак – белый кусок бересты, возвещающий, что половина пути пройдена. А после – сплошная стена непроницаемого леса. Только зелень разных отливов мелькает по обоим берегам.

            Гребли не останавливаясь, стараясь не тратить впустую сил. Лодка Калхи, дотоле казавшаяся маленькой, ускользающей, теперь медленно, но непреклонно приближалась. Пойкко и Итки видели как спины и руки соперников устало кидают вёсла вверх-вниз: движения их становятся всё скованнее и скованнее, вёсла всё чаще сбиваются и скользят по поверхности почти вхолостую. Ещё поворот-другой, и они настигнут Калху!

            Сзади раздавались отдалённые выкрики с сумевших пройти опасную теснину лодок. Но Пойкко и Итки не обращали на них внимания. Та борьба велась уже не с ними; их единственный соперник – впереди: это Калха. И он устал: зря они с напарником так налегали с самого начала состязания. Главное, не совершить такую же ошибку.

            Плёс плавно изгибался то в одну, то в другую сторону. Безмятежная вода отражала неровную кайму чёрного на фоне опускающегося солнца леса. Мириады стрекоз со звоном проносились над головой. По отмелям торопливо сновали серые кулички. Безмятежность и очарование вечера нарушали только люди, затеявшие игру на реке. Им было некогда наслаждаться разлившимся окрест покоем: напряжённые тела их были отданы борьбе; разум подчинён одной лишь цели – если и не победить, то обязательно дойти до стойбища, где заканчивается гонка, и ни в коем случае не прийти последними, чтобы не стать объектом всеобщих насмешек. Борьба стала всей их жизнью на время состязания, и ничто не могло отвлечь их, вырвать из состояния эйфории соперничества. Даже те, что отстали, пробив берестянку о предательскую корягу, подсунутую Водяным, или те, что не смогли отвернуть от громады затора, изрядно покорёжив лодку – все они выкладывали последние силы, чтобы довести гонку до конца: кто спешно клеил берестяную заплату на повреждённое днище, кто пытался с помощью лыковой верёвки стянуть расколовшуюся распорку. И никто не отчаивался, напротив, с упорством достойным муравья, что тащит в свой дом побеждённого жука, каждый рвался вперёд.

            Пойкко немного сбавил темп: теперь и так уже было видно, что Калхе от них не уйти. Равномерными сильными гребками они подгоняли берестянку всё ближе и ближе к соперникам. Калха и его товарищ то и дело оглядывались, пытались набрать ход, но это им не удавалось. Тем не менее, Пойкко никак не мог подобраться к их лодке вплотную. Сил и упорства Калхи и второго паренька, кажется, Соори, пока ещё хватало, чтобы удерживать первенство.

            За новым поворотом река стала мелкой. Несколько покрытых зеленью брёвен перегораживали русло. Лодка Калхи упёрлась в первое бревно и юноши, не мешкая, выскочили и перетащили её на свободную воду. Пойкко и Итки заранее выбрались из своей берестянки и тоже провели её поверх выступающего ствола. Когда они подошли ко второму препятствию, Калха и Соори уже перелезали через четвёртую и последнюю лесину.