Страница 57 из 86
— В деревне траур. Умер фермер. Не думаю, что мистеру Муру будет до меня!
И я оказалась права. Шон не вернулся в понедельник, как обещал. Я специально отправилась к Мойре, чтобы пройти мимо его дома. Видно, его не отпустили из тёплых объятий, и после них ему, возможно, не будет до меня никакого дела. Так даже лучше — не предложит же Лиззи мне вместо него медвежонка Падди?! У него ж на лице написано, что даже влей в него весь виски, что есть в пабе, ни одной топ-модели не удастся совратить этого добропорядочного семьянина. Не то, что мне! Без юбки. Без каблуков. Без причёски. Без косметики. На меня можно было запасть только изголодавшемуся кобелю. А нынче этот кобель вернётся сытым и довольным. И, возможно, действительно расстроится из-за смерти соседа. Остаётся только молиться, чтобы всё так и вышло.
— Не приехал, — скрипела Мойра, трепя собаку за ухом.
Она явно включила старушечью неуёмную фантазию.
— Да ничего с ним не случится, — попыталась я приободрить её. — Он же не играет в перегонки с тракторами.
Мойра подняла на меня глаза, и улыбка сползла с лица без моего разрешения.
— Сколько бы в нас не пихали счастья, оно тухнет вдали от его источника. Он не должен был к ней ехать. Я должна была его остановить.
Я перехватила под столом ошейник и подтянула Джеймс Джойс к себе.
— Шон не маленький мальчик…
— Вот именно!
Даже Мойра не даёт мне говорить. Надо научиться быстрее обличать мысли в слова.
— Я пойду порисую.
Из собаки вышла плохая модель. Она ласкалась ко мне, звала играть, наступала на доску с листом. Не верилось, что этой вертлявой сучке больше десяти лет. Каким же несносным щенком она была! Но я сумела сделать пару набросков и вечером создала шедевральную карикатуру. Лиззи минут пять глядела на рисунок и наконец выдала:
— Ну и где же твой ненаглядный водопроводчик?
— Я рисовала собаку!
Я так резко подскочила со стула, что Лиззи пришлось отпрыгнуть.
— Я не про рисунок…
Я выдохнула и покачала головой.
— Прости, Лиззи, ему не до меня. У него в Лондоне живёт любовь всей его жизни. После неё он даже не посмотрит в мою сторону.
— У кобелей не бывает чувства сытости.
Я стащила со стола рисунок и запихнула в папку. Поскорей бы Шон уже вернулся и показал Лиззи спину. И поскорей бы она дописала последнюю картину для выставки, и мы собрали чемоданы. Мне не нужен ирландский водопроводчик, чтобы доказать Лиззи, что я хочу быть с ней. Что я сделала не так, чтобы заставить её в себе усомниться?
Голову разрывало от мыслей. Я прокручивала в памяти последние месяцы и не находила за собой никакого криминала. Бессонница не выпускала меня из своих когтей даже под одним с Лиззи одеялом. Я уснула лишь под утро и встала ближе к полудню, когда Лиззи во всю уже работала. Завтрак в одиночестве встал поперёк горла. Даже варенье Мойры показалось кислым. Весь день пошёл наперекосяк. Я вытащила наброски собаки, но меня начало от них тошнить после первого же мазка. Я думала об её хозяине и ненавидела бедное животное. Так и солнце сядет, а я ничерта не нарисую.
Я схватила этюдник и решила догулять до Мойры. Хотелось зелёной малины, хотелось обратно в детство, когда должны только тебе. Полная ненависти ко всему миру я распахнула дверь. Хорошо, что не ногой, а то бы точно сорвала с петель. Но закрывала я её уже тихо, заметив в конце дорожки Шона. Моё шумное появление оторвало его от созерцания почтового ящика, но он не сделал ко мне шага, только повысил голос:
— Я просто зашёл спросить, что ещё раздражает тебя в моём доме?
Я стиснула пальцы, лежавшие поверх этюдника, хотя стоило закрыть ими вспыхнувшие уши. Я реально забыла про неприкосновенность частной собственности.
— Это стирается. Не беспокойся.
Шон улыбнулся своей прежней наглой улыбкой, которая идеально подходила к бежевым слаксам и щегольскому джемперу болотного цвета. Неужто первым делом он заскочил к нам? Не вырядился же он так ради меня? Ответ — точно нет.
— Вот я и переживаю из-за недолговечности краски, доверяя твоему артистическому вкусу, — он улыбнулся шире, и я покраснела сильнее. Дёрнуло же меня разрисовать эту железную мусорку для писем! — Я боюсь спросить, сколько будет стоить настоящая роспись?
Издевается! И у него это ловко получается.
— Если дашь мне краску по железу, я сделаю это бесплатно, — попыталась я отшутиться, но только захлопнула мышеловку!
— Магазины пока открыты. Если быстро переоденешься, — и Шон действительно окинул меня презрительно-недовольным взглядом, — можем прямо сейчас купить краску.
Я стиснула зубы, чтобы не сказать новую глупость. Меня только что сравнили с английской леди, и я проиграла по всем пунктам. Даже в художественном вкусе.
— Я сотру всё это завтра, не переживай, — выдала я мёртвым голосом.
— Лана, я серьёзно. Мне безумно понравился твой дизайн, — Шон почти бегом сократил между нами расстояние и протянул раньше не замеченный мною кулёк. — Задаток. Солёная английская карамель.
Я приняла подарок и не сдержала улыбки:
— А у меня для тебя припасена такая же, только ирландская. Хотела быть оригинальной. Не получилось.
Он улыбнулся в ответ:
— Намного лучше, когда у людей сходятся вкусы. И чертовски приятно, что ты думала обо мне.
Он стоял почти вплотную. Между нами был лишь кулёк.
— Я думал о тебе слишком много.