Серая радуга

— Сегодня оружия не нужно, Вонда. Возьми меня за руку.

Второй рукой директор Одонара поймал портал, оставленный Холдоном.

Глава 24. Солнце над чёрными ирисами

Что-то мягкое шлепнуло Кристо по физиономии. Он приоткрыл глаз и обнаружил на своей щеке крупный ирис.

Рядом еще один. Потом еще.

Невеселый голос Мелиты пропел:

— Солнце-солнце, поднимайся, петушок пропел давно…

Лицо Мелиты было сразу же над ним, а подумав немного, Кристо понял, что его голова лежит у нее на коленях.

Позиция неплохая, а вот положение, в котором они оказались…

— О-ох… — застонал Кристо, приоткрывая и второй глаз. — Когда это меня вырубило?

— Не берусь судить, — отозвалась рассудительная Мелита. — Кажется, когда они нас перебрасывали.

А разве перебрасывали? И чем — порталом? Точно, было дело — тащили их, стало быть, к площадке дракси, от Одонара подальше… потом ещё что-то налаживали эти, которые в синих плащах… артемаги, или кто они там. Потом как тряхануло, стиснуто, закрутило, как на внешнемирских каруселях, куда он как-то Дару затащил… Потом сдавило совсем и стало черным-чернёхонько. Ну да, ну да, через портал такой-то компанией и при таком-то раскладе! Бестия же говорила ещё — опасно сигать…

В нос Кристо сунулся еще один ирис — черный, и вопросы о том, где они, отвалились сами собой. Черные ирисы росли только в одном месте Целестии.

— Неймется, ему, жухляку, с этим полем… — просипел Кристо и принял сидячее положение.

Теперь наглые ирисы качались на уровне плеч и расходились во все стороны. Только чуть подальше, шагов за тридцать влево, в черное море врезалась напропалую белая и широкая длинная полоса, шла, изгибаясь, отмечая собой путь Солнечного Витязя в том бою…

А над головой было целестийское радостное солнце и нецелестийская серая радуга — жуткое сочетание.

Пленникам отвели что-то вроде вольера, над которым наверняка работал сам Холдон. Жемчужно-белая, светящаяся зимними узорами сетка висела в воздухе, огораживая пространство в сто шагов длиной и десять — шириной. Возле самой сетки, сложив руки на груди и пялясь на узоры, застыла Дара. Увидев Кристо и Мелиту, она мимолетом кивнула.

— Смеяться будете.

— Не будем, — заверили ее.

— Сколько нас здесь? — Дара обернулась, чтобы подсчитать. — Одиннадцать артемагов, четыре боевика, один паж Альтау…

Дара считала по головам, всех сразу, а зря. Кристо видел, что кое-кто и в себя-то ещё не пришёл. Убнак, кажись, не дышал — видать, приложило при переноске сильнее остальных. Фрикс пытался подняться, падал обратно и кривился — лицо залито кровью. Девчонка-снабженец, которая была его соседом по позиции, пыталась опомниться с помощью Нольдиуса… Бестия, вздрагивая, застыла поодаль от всех, вид у нее был дикий.

— В общем, сколько ни есть — у нас не хватит сил, — закончила Дара уныло.

— А что такое? «Гидра»?

— Произведение Холдона, — Дара изобразила торжественный «тыц!» в сторону сетки. — Не зря же он столько лет проникал в секреты вещей. И беседовал с ними с детства — или как это там в его биографии говорится. Ну, с посохом своим он точно болтал. В общем, похоже, в биографиях не наврали: я даже не могу просмотреть все узлы. Такое ощущение, что это сделала спятившая паучиха.

Кристо задрал голову в чистое небо, но Дара и тут нашла, где разочаровать.

— Она тянется и вверх, просто невидимой становится.

— Шедевр, э?

— И не говори.

Теперь Кристо рискнул обозреть окрестности. В окрестностях было много черных ирисов (что было ясно) и нежити (что было неприятно). Урчащая толпа в две-три сотни бурлила на поле, отчего оно казалось живым. Подальше замерли соратники Холдона из мыслящих: люди, маги и высшая нежить. Все — отдельными группками: пару дюжин разбойных морд и наёмников, ещё дюжины полторы — непонятных ребят в тёмно-синих плащах, а кровохлёбов, арахнеков и прочей нечисти и дюжины не наберётся. Да и у остальных видок потрёпанный. То ли не все пошли через портал, то ли Бестия им таки успела как следует задать.

— А этот… — Кристо проглотил что-то неприятное в горле, — там еще?

Ему никто не ответил, и он понял: там. Они здесь, а эта воскрешенная сволочь — в Одонаре.

— И долго?

— Минут десять, — утешила Мелита, — ты не очень долго валялся.

Раз так, все должно было решиться в ближайшие несколько минут.

— П-печать там же, — робко попытался он быть оптимистом. О своей жизни речи уже не шло: откуда там вообще взяться оптимизму. — Ну, этот, как его бишь. Оплот с цветочным именем.

Будто ему и без того цветочков не хватало.

— Чего он нас-то сюда приволок? — вслед за этим озадачился Кристо. Ответила Бестия: она ежилась и смотрела прямо перед собой, а голос у нее сделался глухим и почти мужским.

— Он всегда обожал брать пленных. И трофеи. Был помешан на трофеях: живых и нет. Хотя ведь для него даже вещи были живыми. Когда началась война, после него мало что оставалось в городах и деревнях, а потом в Хелденаре были обнаружены кладовые… столько кладовых. Лабиринты, уставленные вещами. Хранилища артефактов. Оставшиеся в живых приспешники уверяли, что он всегда выбирал время для посещения какой-нибудь своей галереи: беседовал с ними…

— А мы? — наивно спросила Мелита.

— А нас брали живыми изначально. Иначе и ударили бы с большей силой. Есть вероятность, что кто-нибудь из нас ключник. Или что кто-нибудь из нас знает, кто он.

— Кто-нибудь из нас? — озадаченно повторил Кристо. Он-то понятия не имел ни о каких ключниках, а о Малой Комнате знал только то, что Бестия на давешнем совете вывалила. Дара уставилась на Бестию, губы ее насмешливо подрагивали.

— Может, Нольдиус? Или Фитон?

Фелла скрестила руки на груди и не ответила. У нее был вид человека, которому само место, посреди которого он стоит, причиняет боль.

— Ясно, — подытожила Дара, — нас он прихватил за компанию: поубивать на глазах у «кого-нибудь», если «кто-нибудь» будет упрямиться. Так?

Все прелести положения Кристо осознал быстро — наверное, успел поумнеть за прошедший год. Вот ругаться он только-только начал, когда началось действо.

Ирисы Альтау пригнулись. Нежить и люди отхлынули в стороны, будто почувствовав какую-то энергию. В мгновенном вихре возникла высокая, в серебристой хламиде фигура с посохом.

Цветы распластались по земле и притаились, будто почувствовав ярость Холдона. Посох свистнул, прошил воздух наискось — и лепестки чёрных ирисов посыпались в траву, леденея.

Один удар — а потом Холдон взял себя в руки, повернулся к своим сторонникам и кинул пару слов сквозь зубы. Сторонники что-то пробормотали в ответ. Нежить ощутимо примолкла, отхлынула почтительно подальше и чуть ли не в землю закопалась.

Сняв капюшон, Сын Дракона повернулся к пленникам.

— Твою ж ма… э, — одинокий голос Кристо прозвучал в тишине Альтау не совсем к месту. Холдон слегка наклонил голову и перевел взгляд на него — безразличные глаза сытого хищника, в которых где-то глубоко горела приутихшая ледяная ярость. Эти глаза заслоняли и висящую клочьями кожу на левой щеке, и изъеденные губы, провалившийся нос, свалявшуюся бороду… Не отрываясь от созерцания, Сын Дракона вынул из кармана плаща длинную нитку бус и бросил за спину. Бусы тут же раскатились по полю сами, образовав ровный, выжженный круг диаметром метров в тридцать. Прозвучал завистливый вздох Дары по поводу такого мастерства.

— Время до заката еще есть, — голос, глубокий и почему-то ясно стало — древний, будто влез внутрь мозга, неприятно царапнул виски изнутри. — Мы подождем и посмотрим, кто появится в круге.

Почему-то никому не захотелось узнать, что будет на закате. Зато пара-тройка слуг Холдона в отдалении заухмылялась самым нехорошим образом.

— Значит, ты не добрался до Малой Комнаты сам? — Кристо не сразу узнал голос Бестии и саму Бестию не узнал сразу. У нее был такой вид, будто она плывет в ледяном море против течения, но останавливаться не собирается. — И, кажется, ты теперь знаком с Максом Ковальски.