Страница 24 из 69
Магда Веллер никогда не одобряла идеи Готтфрида рассказать о другом мире пустышке Эккарт. Дитлинде, по её мнению, была тщеславна, глупа и мелочна, а таким подобное знание никогда не шло на пользу. Теперь, после всего случившегося, Веллер не мог не согласиться со старшей родственницей. И ему предстояло исправить ошибки прошлого.
*
Ал, пребывающий в абсолютно разбитом состоянии, посмотрел на часы — через полчаса у херра Шаттерханда должен был быть обед. Он не мог предположить, понял ли старший брат, в чьём доме они сейчас находились. Стоило пойти к Эду, но Альфонс отчего-то медлил. Может, бомба где-то здесь? Например, в оранжерее? И если Эд не узнал гостеприимного хозяина, а он сейчас сорвёт покров с этой тайны, не решит ли его брат обшарить весь дом, невзирая на правила приличия? Но если смертоносное изобретение этого сумасшедшего и правда тут, то им остался всего лишь один шаг!
Ал решительно направился в комнату к брату — толку сидеть и гадать не было. Эдвард ещё спал — на лице его расплылась мечтательная улыбка, безмятежность словно приняла его, редкого гостя, в объятия. Альфонс искренне порадовался за брата: наконец-то хотя бы во сне он доволен! Но в то же время на мгновение ощутил укол легкой зависти — он с удовольствием не знал бы липкого страха, принесенного его кошмарами, но, если бы не сон, не факт, что он вспомнил бы что-то о личности безногого мужчины. Ал уже собирался разбудить Эда, как увидел маленькую фигурку Ноа, прикорнувшую в углу.
— Ноа, почему ты здесь? — он потряс её за плечо. — У тебя есть своя комната, к чему терпеть такие неудобства?
Цыганка подняла глаза на Альфонса. Он был очень похож на Эда, лишенного своих самых острых углов. Принципиальный, добрый, честный — его достоинства можно было перечислять бесконечно, — да ещё и не такой импульсивный. Но Ноа словно были нужны все эти колючки, шипы, острые углы, будто нарисованный в её душе идеал без них не обретал своей живости и оставался холодным портретом.
— Я что-то так устала, — улыбнулась она.
«Или решила посмотреть в сон брата», — Ал не стал озвучивать догадку. Хорошо, что Эд ничего не заметил — он терпеть не мог, когда кто-то лез в его личное пространство без особого на то приглашения. Да и кому бы это вообще понравилось?
— Скоро обед, — Ал пожал плечами, — пора будить нашего соню.
Проснувшийся Эд пребывал в удивительно благостном расположении духа, из чего Альфонс мог сделать два вывода: либо брат попросту хорошо выспался и видел хорошие сны, либо он уже понял, кто такой этот Шаттерханд, и что делать с этим всем дальше. Но судя по тому, что пока Эдвард не фонтанировал тысяча и одной идеей о том, что делать дальше, первый вывод был ближе к истинному положению вещей. Ал замялся — ему решительно не хотелось сеять беспокойство в мятежном сердце брата, которое в это редкое мгновение пребывало в состоянии хотя бы минутной умиротворенности.
— Наверняка опять будет деликатесы в три горла жрать, — проворчал Эд, когда троица направилась вслед за идущей впереди горничной. — Зато и нам перепадет. Видишь, Ноа, когда бы ты ещё попробовала какую-нибудь икру или осетрину?
Сколько бы смущенно ни улыбалась в кулак Ноа, сколько бы ни пихал брата локтем Ал, прогнозы Эдварда оправдались: стол ломился от яств. Во главе восседал с иголочки одетый Безногий и приветливо улыбался. Альфонс поддерживал светскую беседу ни о чем и наблюдал за братом: Эд был непривычно спокоен и вежлив. Казалось, ничего не выдавало мыслей старшего в определенную сторону, кроме характерного прищура — Ал научился подмечать такие детали за долгие годы их путешествий. Если бы не это, обстановку можно было бы охарактеризовать как крайне непринужденную, даже Ноа наконец-то расслабилась и включилась в диалог.
Безногий обозревал своих гостей и был крайне доволен: даже если они его и узнали, в чем он сомневался, похоже, они повзрослели. А это означало, что на этот раз с у него были шансы с ними договориться и использовать в своих целях.
— Эд, — шепотом начал Ал, когда они после обеда возвращались к себе, — тебе не показался он знакомым?
Ноа вздохнула — опять у братьев от неё секреты! Она все больше и больше чувствовала себя бесполезной.
— Ещё как, — ухмыльнулся Эд в ответ. — Он оказался гостеприимным, предлагаю воспользоваться и обшарить по кирпичику весь этот чёртов особняк — и бомба или хотя бы её след будет у нас в руках!
У Альфонса даже сердце защемило — он узнавал и этот тон, и эту мимику, словно они только вчера искали философский камень, словно этот мир был им родным.
— Ноа! — осенило Ала. — Тебе нужно заглянуть в сознание херра Шаттерханда! Так мы сможем многое узнать!
Дни шли один за одним. Как ни старались братья, но поиски по дому не дали ничего: ни карт, ни чертежей, ни бомбы. Зато кот Вилли недовольно протяжно мяукал, сверкая на троицу разными глазами, всякий раз, когда встречал их в странное время в странных местах. Все разговоры с Безногим напоминали хождение по лезвию ножа над пропастью — стало очевидно, что он тоже прекрасно помнит их, но ни одна из сторон не упоминала ни искомое сокровище, ни Аместрис как таковой. От тактильного контакта с Ноа Шаттерханд утекал прямо-таки виртуозно и создавалось впечатление, что он прекрасно в курсе поисков братьев и смотрит на них с некоторой снисходительностью.
Ещё одной ложкой дёгтя для братьев оказался факт исчезновения Ульриха Эккарта — мальчишка словно сквозь землю провалился, и все попытки Элриков найти его не дали никаких результатов. А с учётом того, что ждать от него можно было чего угодно, внесение ещё одного дестабилизирующего фактора наводило на не слишком оптимистичные мысли.
Безногий же убедился в том, что, к его вящему сожалению, братья не только не располагали его потерянным детищем, но и даже не знали, где его искать. И Веллер, не сообщивший об этом, либо не владел этой информацией вовсе, либо зачем-то её утаил. Выяснив, что троица дальше держит путь в Мюнхен, Шаттерханд решил не препятствовать — было слишком много шансов на то, что они сами выведут его на след пропавшего сокровища.
Комментарий к Глава 15: Homines, quo plura habent, eo cupiunt ampliora/Чем больше люди имеют, тем больше жаждут
(1)Бомбардировка Мюнхена, при которой на город сбросили 3 французские бомбы, произошла в 1916 году.
(2)Речь о процессе обогащения урана.
========== Глава 16: Inter vepres rosae nascuntur/И среди терновника растут розы ==========
People like us
Know how to survive
There’s no point in living
If you can’t feel the life
We know when to kiss
And we know when to kill
If we can’t have it all
Then nobody will
Garbage «The World Is Not Enough»
Жизнь шла своим чередом. Иегуд Шварц читал лекции и продолжал вести врачебную практику; Марии были поручены хлопоты, связанные с запланированной на июнь свадьбой; Ласт готовилась к экзаменам для прохождения курсов повышения квалификации; Зольф усиленно работал, периодически встречался с Хаусхоффером и несколько раз посетил собрания общества Туле. Ледяной ещё несколько раз пытался вывести бывшего алхимика на саморазоблачение, но, по крайней мере пока, это было впустую.
Объявление о помолвке достопочтенных Зольфа Йенса Кимблера и Леонор Шварц и назначение даты свадьбы — двенадцатое июня 1924 года — легли на заботливые плечи Марии, которая с немалым удовольствием составила текст и отнесла его в редакцию местной газеты. Конечно, знакомые семейства Шварцев тут же разделились на два лагеря: одни горячо поздравляли отца и экономку, вторые недовольно качали головами на смешанный брак.
Как удалось выяснить Кимбли, к миру, лежащему по ту сторону Врат, Хаусхоффер остыл, хотя и был исполнен гордости за столь революционное слово в оккультной науке. Теперь же профессор вновь искал магическую Шамбалу и, посему, заинтересовался Тибетом. Тибет интересовал Зольфу постольку, поскольку по той информации, которую им с Ласт удалось найти, его жители обладали необычными способностями, которые вполне могли иметь самое прямое отношение к алхимии. А Кимбли отказывался верить словам Хаусхоффера о том, что Врата можно было открыть только из замка, разрушенного не без участия братьев Элриков. Значит, предстояла ещё очень, очень большая работа.