Страница 81 из 98
— Отчасти стал.
— Каким образом?
— Отбросил мораль общественную настолько, насколько было возможно и необходимо.
Девушка заворожено смотрит на мужчину.
— Если отбросить мораль общества как понять свои границы? — допытывается она.
— Начни с малого, — советует Шрам. — Перестань сдерживать самообладание. Поверь в полную безнаказанность. Позволь вырваться наружу своим самым низким потребностям и не позволяй страху остановить их на пути к реализации.
— Ого! — смеется она, краснея.
«Видимо процесс уже пошел визуализироваться», — подмечает про себя Шрам.
— А теперь ответь: что мешает воплощению? — стараясь взглядом удержать ее внимание, спрашивает он.
— Последствия, — тут же выдает она.
— Нет, — качает головой Шрам. — Страх наступления последствий в виде наказаний, порицаний, осуждений — вот что останавливает. Ты боишься понизить свою социальную адаптивность.
Вперив в него шелковисто-нежный восторженный взор и молчаливо улыбаясь, девушка испытывает к мужчине уважение, восхищается его умом, смелостью мыслей, силой, всем им. Шрам встречает реакцию улыбкой, за которой опять прячется легкая ирония.
— Посмотри на остальных: страх последствий уравновешивает их поведение, — заключает он. — В результате все ходят несчастными, самообманом симулируя несуществующие ощущения.
В знак согласия она коротко кивает и заканчивает сборку начищенного ружья.
— Почему ты простила меня?
Неожиданно заданный, вопрос застигает девушку врасплох. Взор вспыхивает болью, останавливаясь на изуродованном лице собеседника.
— Тебя слишком страшно убивали, — ежится она, словно ледяное дыхание пережитого ужаса касается вновь. — А потом мы все остались жить. А тебя больше не было. «И не будет никогда!» — подумала я. Что-то сдвинулось в моем сознании, — вздыхает девушка. — Тут оно и пришло, понимание насколько мелочным бывает все обстоятельства по сравнению со смертью. Ничего не исправишь. Никого не вернешь. Ты не заслуживал подобного ухода… не справедливого, не своевременного…
Выплеснув накопленное, девушка робко высматривает спокойное волевое лицо.
— Зачем ты напомнил мне об этом перед стрельбой? — тихо вздыхает она. Шрам молчит, любуется теплым золотом волос.
«В самую первую нашу встречу у яхты на причале, прояви ты тогда ко мне немного уважения при знакомстве… не было бы никакого Таро!» — мысленно признается она мужчине.
— Мне кажется, ты пожалела меня из-за того, что я тебе давно нравлюсь.
Девушка заметно смущается.
— Я прав! — самодовольно усмехается Шрам.
— А вот и нет! — она хмурится, сводит брови, упрямо не желая признаваться.
— А вот и да! — поддразнивает он.
Уловив во взгляде знакомый хищный блеск мужского желания, девушка спешит взять себя в руки и выстроить защиту.
— Ты невыносим! Давай уже стрелять, — ворчит она, пряча откровенность за отговорками.
— Я хочу отыграться. Ты не забыла? — щурится Шрам.
— Может, обойдемся без условностей. Погреем стволы без всякой цели, — миролюбиво предлагает она.
— Э, нет! Тут дело принципа, — возражает Шрам.
— Это скользкий путь…
— А у тебя шрамы есть? — перебивая ее, интересуется владелец ночного клуба и смотрит в упор.
От удивления прекрасные глаза широко раскрываются. Шрам подходит и берет ее за запястья.
— Что? — переспрашивает в замешательстве девушка.
— Вот этими... — тут Шрам проводит внутренней стороной ее ладошки по своей левой щеке, где едва различимы отметины от женских ногтей, — …ты наградила меня до того, как узнала правду о Таро и его цену.
Вот эти... — Шрам проводит ее второй ладошкой по правой сильно изуродованной щеке. Под мягкими подушечками пальцев чувствуется узловатые бороздки сросшейся кожи, колется щетина, — ...я получил в ту ночь, когда ты переспала с Таро.
А вот эти… — он останавливает обе ладони на своей груди в области сердца, — …вы женщины своим коварством умеете оставлять нам просто так, без всякой причины.
Ничего не понимая, девушка хочет высвободить руки, но хватка настойчивая.
— На твоем лице история лета. Грустное оно выдалось… для обоих… — пытаясь не заострять внимание на последних словах, с трепетным смущением произносит девушка, поздно соображая, что надо было раньше довериться ему. Ради него. И ради себя.
— Да, веселого мало, — серьезно соглашается Шрам, разжимая запястья. — Я не люблю недомолвок, не отступаюсь от намеченного и не сдаюсь на полпути. Мне нужен реванш! — заявляет он, наполняясь грозной решительностью.
— Изволь — вздыхается ей. Навык в стрельбе не утрачен. Убеждаясь в том по прошлому разу и, находясь в более или менее привычной обстановке, девушка верит в свои силы. Подходя к столу, берет ружье и предложенные патроны. Мимоходом замечается не заводская сборка, а ручная их зарядка. Но сейчас нужно сосредоточиться на другом. Внимание не должно уходить ни на посторонние мысли, ни на мишень, а оставаться при ней. Тогда правильно ляжет ружье на вскидке, крепче будет держаться приклад в упоре, не поторопиться, не станет бить по курку палец, смещая прицел.