Страница 68 из 98
Парень с девушкой кружат в боевом танце по ночному берегу и не замечают, что уже не одни. Охрана не в счет. В небольшом отдалении виднеется темный силуэт третьего мужчины. Он стоит, наблюдая за весельем.
— Кажется, у нас еще один зритель. Пора устраивать платные показательные выступления, — смеется Сервидо, указывая направление. Девушка оборачивается, приглядывается.
— По-моему, я даже знаю кто, — смиряясь с нахлынувшим желанием смыться, она решает пойти и узнать, что Карлосу надо от нее на сей раз. Перед ним она не готова продолжать фехтование, да и не сможет уже. Присутствие владельца ночного клуба не только волнует, но и сковывает.
Девушка оборачивается к Сервидо.
— Здорово было! Давай закончим на сегодня.
— И завтра продолжим?
— Не знаю пока. Там видно будет.
— Лады, — соглашается парень, слегка расстроенный быстрым расставанием.
Лицо Шрама прячется в густой полутьме. Двое суток провел он без сна, пытаясь выяснить заказчика покушения, и никакого результата в итоге… След потерялся в Виго, оборвался. Либо наркоторговцы сами набрались борзости выступить против Шрама, либо кто-то стоящий за ними все же успел подчистить следы, но концов не сыскать. Передохнув, уладив срочные дела и немного успокоившись, Шрам решает позволить себе немного расслабиться. И вот он стоит на берегу, освещенный со спины, подняв воротник полупальто, неспешно курит.
Девушка будит в нем непривычное, покоряет. То сильная, то до беспомощности слабая, маленькая, трогательная, смешная, совершенно не испорченная — она не из тех, кого обычно подбирают на улицах или в ночном клубе. Вон как носится по берегу, уподобляясь малолетнему мальчишке-сорванцу.
Любуясь порывистыми взмахами ее кудрей, Шрам наблюдает необычную перемену в своей душе. Влечение диктуется уже не чистым вожделением физического обладания. Шраму непременно хочется ее себе такую всю. Скрашивала бы его мрачное существование, уберегала бы от безысходности теплом своего тела, варила бы ему кофе, рассыпала бы по подушке свои длинные светлые волосы, что так приятно гладить, и смотрела бы ему прямо в душу… задумчиво и наивно...
«Не распускай ванильные сопли!» — злобничает внутри холодный голос оценщика, жестоко возвращая к прежнему состоянию. — «Решил свернуть со знакомого пути на зыбкую почву? Не вздумай! Будешь уязвим».
Шрам сумрачно сплевывает на песок. Опыт с Камиллой играет плохую роль, приобретая разрушающую силу. Память надежно хранит прежние обиды. Они провоцируют необычайную сложность. Его не покидает чувство вины за то, что он не справился тогда с обстоятельствами, и стыда за то, что это произошло именно с ним.
Всех последующих женщин Шрам предпочитает считать недостойными для главной жизненной цели. На них нельзя опереться: они предадут, случись ему оступиться; они уйдут, если он останется без денег; без своего бизнеса и влияния он для них никто. Все они — это не женщины Карлоса, а любовницы «Шрама»… Их поведение в его клубе и в его постели каждый раз только укрепляет мужчину в своем мнении.
Запыхавшись, девушка подходит и останавливается метрах в двух. Тяжелый тренировочный меч развалился на ее правом плече, отдыхает.
— Зачем ты здесь? — интересуется она сдержанно, оглядываясь на океан, пытается отдышаться.
На песке у ее ног возникает большая тень, ползет вверх по берцам, заползает выше, поднимаясь по ногам. Это Шрам сокращает дистанцию, делает несколько шагов навстречу. Вспоминая последний разговор, девушка слегка волнуется, сверкает глазами.
— На сегодня все подвиги совершены? — хмуро спрашивает Шрам.
— Вроде того, — пожимает она плечом.
— Едешь домой.
— Нет. Пройдусь пешком.
— Это был не вопрос. Я тебя забираю. Поехали, поговорим.
— А есть ли в этом необходимость? — слегка задетая его тоном, девушка не двигается с места.
Огонек меж мужских пальцев вздрагивает, срывается и падает вниз красным метеором. Затушив недокуренную сигарету, Шрам направляется к машине. Почему то тянет курить только в ее обществе — возвращается забытая привычка успокаивать нервы.
— Запихнуть в машину насильно? Я могу, — резко замечает Шрам, не поворачивая головы и не сбавляя шага.
Девушка понимает, что он не отстанет и исполнит свою угрозу. Что-то приятное шевелится внутри. Но пробуждается гордость, мешает испробовать.
— По какому праву ты распоряжаешься мной?! — летит ему в спину.
— Сказать? — прежде чем сесть в машину, Шрам оборачивается, готовый перейти от слов к действиям.
— Пожалуй, не надо, — трусит она. Лишая себя обещанного принуждения, идет следом и садится. — Чертовски приятно иметь с тобой дело! — недовольно бурчит она, нарочно сильно хлопая дверцей.
— Не злись, — спокойно говорит Шрам. В памяти всплывает ее летняя попытка разбить лобовое стекло камнем с обочины — жест бессильного отчаянья перед ним.
— А у меня есть выбор? — слышится ее тихое ворчание, в то время как девушка сноровисто заматывает перевязь на ножнах. — Ну? Зачем я тебе понадобилась?