Страница 11 из 18
Хозяин дома находился в малой гостиной и, потягивая портвейн, медленно перелистывал газету, пробегая глазами по заголовкам. У стола в соседнем кресле стоял портрет молодой девушки. Ее точеные руки были сложены на шелковой юбке. Но само лицо было невыразительно и тускло. Никаких манящих искр в глазах или чувственности в линиях фигуры князь не наблюдал. Это был самый неудачный портрет, который только можно было себе вообразить, но Эилерту было определенно все равно. Иногда он приподнимал глаза и несколько минут смотрел на этот уродливый длинный подбородок. От людей, часто бывающих в столице, князь уже знал, что принцесса далеко не первая красавица, но на данном этапе жизни для него не были важны ни ее внешность, ни ее ум.
Власть, которая будет сосредоточена в этих белых нежных руках, поистине лакомый кусок. Для этой цели можно и потерпеть. Совсем немного…
–Карета подана, Ваша Светлость! – возвестил дворецкий.
–Благодарю.
Князь аккуратно закрыл газету, еще раз взглянул на лицо на портрете и, одним глотком допив портвейн, вышел на улицу.
Солнце светило ему. Все было уложено и упаковано как нельзя лучше. Князь Эилерт верил в хорошее и плохое начало, верил в приметы, поэтому яркое солнце, сухая дорога и веселый кучер только вселили в него еще больше уверенности, что эта поездка не окажется бесполезной, и его замысел удастся.
Когда он уселся в карету, и слуга в ливрее закрыл за ним дверь, лошади тронулись. Дорога была долгой.
Мириам в одной рубашке босиком стояла в темной комнате и с восторгом наблюдала, как прибывают экипажи гостей. Леди, одетые по последней моде Андории, и их красивые и не очень мужья щеголяли друг перед другом. Многочисленные перья, сверкающие драгоценности, шифоновые накидки, плюмажи, атласные пояса, ботфорты и искусно сшитые мундиры – столько ненужных и непонятных вещей вмещал в себя дворец Короля. Парадный въезд был весь усеян цветами и маленькими фонариками. В центре двора бил фонтан, подсвеченный магическим светом – дело рук Королевского мага Огмия. Бриллианты, золотые подвески, нагрудные медали ослепительно мерцали в этом притушенном свете. Стоя на втором этаже, Мира щурилась, стараясь разглядеть изысканные платья светских дам. В голове проносились мысли о сказочных принцессах, феях и нимфах. О том, что она сама была принцессой, Мириам даже не вспомнила.
Ее не менее прелестное платье оказалось несколько длиннее. Портнихи спешно подшивали его в комнате, а сама принцесса вышла в соседнюю классную, откуда наблюдала за гостями.
По гербам на экипажах и ливреям слуг она старалась определить и семейство. Вспомнила далеко не всех, но она жаждала увидеть только один герб – три серебристых звезды. То был символ самый желанный для нее – герб градоначальника Бата. Конечно, в глубине души она прекрасно знала, что градоначальник закрытого города магов вряд ли посетит такое мероприятие, но надежда теплилась в ней с самого детства. С самого детства она мечтала увидеть еще одного мага, еще одного такого же, как и она сама. Огмий, хитрый и добрый старик, не шел в счет. Он был уже в летах, из-за чего Мира не могла избавиться от ощущения, что стоит ее магии войти в силу, как она тут же состариться. Но ее наперсница Мартре говорила, что маги, по сути, как и люди: рождаются, взрослеют, стареют и умирают. Вот только живут они дольше, чем человек, а так, собственно, ничем от обычных людей (внешне, по крайней мере) не отличаются. Носят они ту же одежду, едят ту же еду, любят те же развлечения. И многие молоды и хороши собой. Вот, например, градоначальнику Бата было всего двадцать пять лет. Наперсница описывала его как знатного красавца, но немного замкнутого и хмурого. Откуда она это знала – Мира не задавалась подобным вопросом.
Снизу донеслись первые звуки музыки. Смех наполнял бальную залу, которую специально открыли для праздника. Предвкушая веселье, Мириам воспарила духом.
–Мириам, – позвала ее Мартре, появившись в дверях. – Все готово. Иди переодеваться.
Принцесса улыбнулась, подскочила к своей подруге, поцеловала ее и кинулась к себе.
Платье действительно было хорошо. Оно уже не выглядело как те детские платья, что она носила до сих пор: с укороченной юбкой, смешными панталонами и наглухо закрытым лифом. Теперь принцесса стала взрослой. Так посчитала ее мать.
–Тебе позволено надеть драгоценности, – напомнила Мартре, указывая на стол, где были разложены сверкающие подвески, кольца и серьги.
–Могу я надеть жемчуг? – спросила принцесса, едва оглядев восхищенным взглядом фамильные бриллианты. Она все еще чувствовала себя немного неуютно с открытыми плечами. Надевать такие изумительные вещи ей показалось вульгарным. К тому же, она хотела, чтобы в этот вечер сверкала только одна звезда – Элиана.
Жемчуг в Андории признавался едва ли не самым дешевым камнем, «бриллиант рыбака» – так его называли. Но Мириам любила этот камень до безумия. В день своего шестнадцатилетия она получила от отца длинную нить жемчуга, которую и мечтала надеть на первое торжество. Мартре не разделяла этой страсти принцессы, но все-таки жемчуг надеть позволила.
Когда ее одели и причесали, Мириам взглянула на себя в зеркало. От переполнявшего счастья ей даже показалось, что платье было удивительно шикарным и ни в какое сравнение не шло с нарядами других дам. Мартре смотрела на свою подопечную отстраненно и хмуро. Что являлось причиной ее переживаний, можно было спросить и после бала.
И вот Мириам, такая взрослая и прекрасная, наконец спустилась вниз. Чувствуя, как отчаянно ее сердце бьется об тугой лиф, она подошла к родителям и почтительно поклонилась им, как того требовал этикет, а затем встала рядом.
–Ты прекрасно выглядишь, – шепнула ей Элиана и ободряюще подмигнула, заставив сестру покраснеть. Получить комплимент от самой красивой девушки Андории было честью для любой женщины.
Бальная зала, наполненная светом огромных люстр и канделябров, поражала своей пышностью. Впервые для Элианы проводили празднество именно здесь. Впервые зал так пышно украсили цветами, золоченой посудой и инкрустированной мебелью. Впервые Мириам видела столько ослепительно красивых людей.
Гости все прибывали. Вскоре радость Мириам сменилась усталостью от каблуков. Никогда раньше она так долго не носила их. Стоя в богато убранной парадной вместе со всей своей семьей, она все чаще бросала унылые взгляды на кресло, в которое так и хотелось присесть. Мельком взглянув на родителей, Мириам стала коситься на брата и сестру. Элиана казалась счастливой и безгранично благодарной каждому, кто выказывал ей свое почтение. Конечно, все это было для нее той ролью, о которой девушка так долго мечтала, и которая делала ее безгранично счастливой. Младшая принцесса с ослепительной улыбкой выслушивала поздравления в свой адрес, отвечала с сердечностью в голосе и пожимала руки любому, кто того хотел. Ее брат, наследник Реувен, не разделял общего веселья. Он хмуро смотрел на присутствующих и поминутно подавлял зевоту. Утреннее купание давало о себе знать.
Наконец, поток ряженных дворян иссяк. Выслушав последние пожелания, а также немногословную речь Короля, Элиана тут же была ангажирована на танец. Мириам наконец смогла присесть. Отзвучал первый вальс. За ним – второй и третий. Элиана все кружилась по зале, бросая очаровательные улыбки на гостей. Принцесса казалась счастливой и беззаботной, и только ее сестра знала, что именинницу по-прежнему заботит холодность третьего сына князя Эрдонии.
Мириам поискала взглядом Грея и нашла его на диване в окружении почтенных дам и молодых леди. Как лакомого представителя хорошей партии его и его братьев наделяли самым откровенным вниманием. Отказаться было невозможно, о чем (судя по его кислой физиономии) Грей сильно жалел. Он пустыми глазами смотрел в лица светских дам и отчаянно зевал. Два его старших брата – Иоганн и Ренат – оказались более почтительными и воспитанными. Ренат, чаще вхожий в светский круг Юга, был весел и максимально красноречив. Его брат Иоганн старался не отставать от него, хотя его северные привычки нередко шокировали и вызывали неловкость, но настойчивых и проворных леди это мало смущало. Они брали напором.