Страница 1 из 18
Кто хочет жить счастливо и в любви,
тот должен и в малом находить счастье и любовь
Великие души строят Великие города
Вместо первой главы
Канцлер – мужчина средних лет – твердой походкой пересекал зеленую гостиную. Каблуки его ботфорт утопали в мягком ворсе ковра, а металлические карандаши аксельбанта тихо постанывали на груди, смешиваясь с кротким перестукиванием каминных часов, оповещавших неведомо кого о том, что уже пять часов утра.
Лицо государственного служащего было примечательно своей сосредоточенной серьезностью и по-детски сдвинутыми черными бровями. Он был красив, знатен и считался одаренным незаурядным умом. Он был приближен к Королю Андории и имел все привилегии близкого друга королевской семьи.
Без стука он вошел в кабинет Короля и огляделся. Сильно пахло книгами и жжеными свечами. Видимо, Его Величество снова работал допоздна.
Фридрих был уверен, что о нем уже доложили, и оставалось только ждать. Тогда он без стеснения сел в ближайшее кресло и откинулся на спинку. Его морил голод и сон, усталость разливалась по телу, но мозг Канцлера был настолько взбудоражен последними событиями, что он не мог заснуть. Его темные глаза рассеянно блуждали по скромному для Короля помещению, пока не наткнулись на ярко-алое пятно за окном. Тут только он уловил удушливый запах роз, витавший в комнате.
Розы в этом году цвели невероятной пышно, расточая приторно-сладкий аромат и мучая им всех домочадцев загородного королевского дворца Серди.
Но Канцлер, утонув глазами в этих красных пятнах, будто более не слышал этого запаха. Его мысли лихорадочно смели одна другую, перемешиваясь где-то на задворках усталого сознания.
«Ты – как чума… как холера! – мысленно обращался он к кому-то. – Нет того, кто стоял бы над тобой, нет тебе равных. Все – ниже тебя, все – недостойные. И только ты один себе закон и правда…»
Внезапно легкий щелчок отвлек Канцлера от его дум.
Потайная дверь, скрытая под обшивкой стены, медленно открылась, и в кабинет, хромая, вошел Король Андории Элизиам.
–Рад видеть тебя, мой друг, – поприветствовал Король, протягивая вскочившему Канцлеру руку.
Элизиам выглядел уставшим, будто постаревшим. Его безукоризненная в прошлом осанка за последние несколько месяцев сгорбилась, словно Его Величеству было тяжело держать прямо могучую спину. Белые, как молоко волосы поблекли и безжизненной паклей свисали между лопатками. Хромата, полученная во время несчастного случая еще в юношестве и излеченная Королевским магом тогда же, снова проявилась, делая из здорового мужчины дряхлого инвалида.
–Вижу, ты встревожен, – Король также приметил некоторые изменения и во внешности своего Канцлера: легкую небритость, помятый мундир и грязные брюки. – Какие новости в столице?
–Неутешительные, государь, – отвечал тот. – В Сайрааме поговаривают о тайном договоре князя Эилерта с князем Грассии. Сам Эилерт говорит о дружественном расположении к своему «брату». Он не опровергает и не подтверждает сплетни.
–Сначала Арсания, теперь – Грассия, – задумчиво проговорил Король. – Кажется, Наши вассалы сомневаются в легитимности Нашей власти?
Король горько хмыкнул, затем резко встал и в бешенном порыве, скрестив руки за спиной, прошелся к окну и обратно. Канцлер молчал, не смея тревожить государя.
–Думается, что Эилерт сменил тактику, – задумчиво проговорил Король некоторое время спустя. – Вместо союза Северных земель он решил пойти с востока и заручиться поддержкой флота.
–Южный флот слаб, Ваше Величество, – тактично напомнил Канцлер. – Боюсь, князь Фракии выбрал не лучших союзников. Северяне, преданные Вам, быстро расправятся с ними.
Однако заново распалять конфликт между северной и южной Андорией Король не желал, прекрасно понимая, что это могло снова привести к расколу могущественной единой страны.
–Что же Сайраам? – поспешил сменить щекотливый вопрос Элизиам. – Что говорит Совет? Мне стоит вернуться?
–Совет встревожен, но не настолько, чтобы принять решительные меры, – отвечал Канцлер. – В городе действуют провокаторы и профессиональные паникеры. Многие покидают свои дома. Мне удалось на время восстановить мир и призвать к благоразумию, но Ваше присутствие, думаю, было бы крайне полезным.
Государь вскинул массивный подбородок и откинулся на спинку кресла, глядя на Канцлера задумчивыми карими глазами.
–Считаешь, что среди моих советников есть предатели?
–Не могу этого утверждать, – покачал головой дипломатичный Канцлер. – Но мало кто хочет междоусобной войны.
–А что сам князь Фракии?
–Эилерт не скрывает своих намерений. Он готов выступать. Я не видел его армии, но, думается мне, она достаточно многочисленна и хорошо обучена. Во Фракии князь слывет блестящим оратором и лучшим воином. И я могу поклясться любыми богами, что среди более преданных Вам вассалов вряд ли найдется хотя бы один, кто сможет с ним тягаться.
–Фридрих, ты же атеист. Кем ты собрался клясться? – усмехнулся Король Элизиам. – Что остальные князья?
–Большинство предпочли не вмешиваться в конфликт. Но мне удалось послать весточку маршалам Кристиану и Синеусу. Они подойдут к Сайрааму в течении недели.
–Такой шаг еще сильнее укрепит андорийцев во мнении, что войны не избежать, – нахмурился Король. – Моя власть не может быть оспорена ни одним глупым… князем! И мой отъезд в Серди и та показная небрежность в отношении планов Эилерта должны были развеять все сомнения и успокоить народ. А теперь… Лучше бы ты не предпринимал ничего, пока не посоветовался со мной.
Намек на откровенную глупость и наглое самоуправство заставил Канцлера покраснеть до корней волос. Мужчина опустил глаза и пробормотал извинения. Но Элизиам, не дослушав и половины, вдруг подошел к бюро и, вытащив несколько листов бумаги, протянул их растерянному Фридриху.
–Что это? – спросил он, прежде чем взглянуть на исписанные мелким почерком листы.
–Наше спасение.
Канцлер перевел взгляд на бумаги, развернул их и стал читать. Едва он прочел несколько строк, как лицо его исказило изумление и ничем не прикрытое презрение. Фридрих узнал почерк и манеру изложения фракийского князя.
«Милостивый государь! – начиналось письмо вассала Короля Андории. – Недоразумения, возникшие между мной и Вашим Величеством, по прошествии времени стали настолько существенны не только в моих глазах, но и в глазах всей Андории, что я вынужден обратиться к Вам с просьбой рассмотреть мое предложение по возможности как можно скорее. И хотя я отдаю себе полный отчет в дерзости моего поступка и в еще большей дерзости моей скромной просьбы, я ни в коей мере не имею в виду поставить Вас перед невыгодным выбором.
Ранее в письме я уже имел честь описать Вам все мои претензии в отношении Андории. Я не намерен повторять свои мотивы дважды, как и не намерен еще раз делать предложения, которые Вам были столь неприятны.
Цель данного письма – (если угодно) – примирение.
Я знаю, как сильно Ваша душа желает установить в Андории мир и процветание. Я знаю это потому, что сам желаю того же. Однако, обстоятельства и время сложились против нас. Народ (насколько не был бы он разумен) уже решил все за нас. По его мнению, нам остается только борьба, которая может превратиться в самую ожесточенную междоусобную войну. Я уверен: Вы того не хотите.
И я знаю, как сделать так, чтобы мы оба сможем выйти из создавшегося положения, доказав всем, что по-прежнему являемся достойными тех шпаг, которые носим на наших поясах.
Я предлагаю заключить союз между домом князей Фракии и Королевской династией. Союз, который не будет изложен сухим юридическим языком на бездушной бумаге, но который будет благословлен небесами! Ваше согласие и добрая воля Вашей дочери станут залогом мира между нами. Мы заставим недоброжелателей молчать!
Предлагая это, я понимаю всю дерзость моей просьбы, но поступить иначе просто не могу. Я готов к последствиям, которых не избежать в случае нашего примирения. Я целиком и полностью несу ответственность перед своими сторонниками, кто храбро вручил мне свою судьбу. После освещения данного брака святым отцом я готов отказаться от всех претензий на Трон в пользу Вас и Вашего сына и вторично принести Вам клятву верности.