Страница 17 из 22
– Отряд сонзера проберется в квартал фей, проникнет в тайное святилище под фонтаном и уничтожит сосуд, который хранит в себе сущность Света, – пояснил одержимый. – Баланс будет восстановлен и рано или поздно мы вступим в эпоху мирного сосуществования со светлыми созданиями.
Чтобы его друзья поняли ровно то, что должны были понять, Ахин умолчал о громоздких теоретических построениях Киатора, принципах мироустройства и магнетизма единственной полярности сил, притягивающей хаотичную энергию, которая вышла из равновесия после исчезновения второй полярности, воплощенной в сущности Тьмы, уничтоженной по нелепой случайности, что привело к Катаклизму, текущему миропорядку и постепенному разрушению всего сущего… Если подумать, то одержимый и сам далеко не все понимал.
– Сосуществование со светлыми?! – Биалот едва не задохнулся от возмущения. – Да я при первом же удобном случае убью человека, сниму шкуру с гатляура, сожгу живьем атлана и изнасилую фею, какого бы она пола там ни была! А затем убью! Мрази, ненавижу их…
«Да, об этом и говорил старик, – вздохнул Ахин, глядя на беснующегося друга. – Мир и покой наступит очень нескоро…»
– Угомонись, успеешь еще навоеваться, – подняв руку в примирительном жесте, произнес одержимый. – То, что произойдет если… когда сущность Света будет уничтожена, уже послужит светлым созданиям ужасной карой. Согласен, простить их получится не сразу…
– Им нет прощения! – прорычал сонзера. – Ты видишь, что они сделали с нами? Посмотри на Темный квартал и его жителей! Видишь это? Посмотри на Фипа, взгляни на его руку! Загляни в глаза любому встречному порождению Тьмы, что ты там увидишь? Есть ли там место прощению светлых ублюдков? Нет, там только жажда мести!
– Не надо судить по себе. В их взглядах нет ничего, – твердо возразил Ахин. – Они пусты. Но Киатор хочет дать им надежду на лучшее будущее, шанс все изменить.
– Иногда мне кажется, что ты и правда человек, – буркнул Биалот. – Что, шибко хорошо живется? Мало тебе от Элеро достается? Может быть, тебя устраивает мерзнуть по ночам в гнилой халупе? Справедливость наступит только тогда, когда последняя светлая сволочь будет вздернута на собственных кишках!
– Мне хватает благоразумия и желания жить, чтобы стремиться к гармонии и миру, в котором нет бессмысленного насилия, – повысил голос одержимый. – Мы можем ненавидеть друг друга, презирать, но если создания Света и Тьмы хотят выжить, наш долг – перешагнуть через прошлое и вместе войти в будущее.
– Как только создания Света оклемаются, так сразу же попытаются вернуть свое господство. Даже если мы сделаем шаг им навстречу, они никогда не примут нас полноправными членами общества. Без крови не обойтись, и мы обязаны ударить первыми!
– И начнется очередная Вечная война. Здорово придумал! Молодец!
– Война будет не вечной, а очень даже скоротечной. Надо только воспользоваться моментом и истребить весь светлый род!
– Ты хоть минуту подумал, прежде чем языком попусту чесать?
– А что тут думать? Додумались уже! Пора действовать!
– Так действуй! Сам подохнешь и других за собой потянешь! Нравится, когда вокруг все умирают?
– Если большая часть умирающих – светлые, то нравится!
– Как можно быть настолько недальновидным?
– Тот же вопрос! Ты хоть понимаешь, что с живыми светлыми у нас не будет будущего?
– Ага, а ты хочешь, чтобы никого не осталось в живых? Мы убиваем их, они убивают нас. Идиллия… Такое будущее тебе нужно, кретин?
Угольно-серое лицо Биалота исказилось яростью, он был готов наброситься на одержимого с кулаками и выбить из него все нелепое миролюбие, которому нет места в жестокой реальности. Поняв намерения сонзера, Ахин вскочил и приготовился дать отпор. Глупому спору – глупый итог.
– Успокойтесь вы! – встрял Фип. – Еще ведь даже ничего не произошло…
«И то верно», – Ахин опустил руки и плюхнулся на тюфяк с подгнившим сеном. Биалот, поняв, что друг не окажет никакого сопротивления, разочарованно хмыкнул и подсел рядом.
На заброшенной смотровой площадке повисло неловкое молчание. Каждый был по-своему прав, однако на один и тот же вопрос не бывает несколько полностью правильных ответов.
– Два раба чуть не подрались, решая судьбу всех живых существ, – наконец усмехнулся Ахин, откупоривая бутылку. – Слушай, Биалот…
– Да, ага. Я погорячился, наверное. Просто выпил лишнего… В общем, извини.
«Дело вовсе не в выпивке, а в том, что ты – упрямый, озлобленный, измученный несправедливостью раб, проклинающий день своего появления на свет и желающий взорвать назревший гнойник страданий, выместить всю боль на хозяевах этого мира, низвергнуть их с пьедестала, окунуть в отчаяние и утопить в крови», – Ахин отвел взгляд в сторону и с неестественной улыбкой произнес:
– Ничего, я тоже виноват. Сам ведь прекрасно понимаю, что мои представления о будущем чересчур… наивны.
– Ты мечтатель.
– Это помогает мне жить и двигаться вперед. Так же, как тебе помогает твоя вспыльчивость.
– Верно!
Биалот попытался рассмеяться, но вышло какое-то хриплое карканье. Порой забываются даже такие естественные вещи, если подолгу их не практиковать. А поводов для веселья в последнее время не было.
Фип, до сих пор стоявший в напряжении между двумя друзьями, облегченно выдохнул и принял удобную для своей расы позу, обхватив тощие колени непропорционально длинными руками и расслабив крылья, чтобы они как бы облегали тело с боков. Посмотрев через дыру в навесе на небо, силгрим с тоской отметил, что уже давно за полночь. Но раз для доставки сегодняшних писем не надо лететь через весь город, то можно еще немного посидеть в приятной компании и поговорить ни о чем…
– Кстати, что ты хотел сказать нам? – спохватился Фип.
– А, да… – Ахин понюхал открытую бутылку, поморщился и протянул ее сонзера. – Киатор дал мне поручение в предстоящем… деле. Пустяковое, конечно, но именно поэтому я не могу подвести старика. Это как инициация, что ли… Так что мне нужна ваша помощь, чтобы все прошло гладко.
– Мионай взял тебя в отряд? – возмутился Биалот, выхватив вино из рук одержимого. – А как же я? Я ведь сонзера! И я сильнее тебя! Как так-то? Ты что, старикашку подмазал?
– Никто меня никуда не брал…
– Значит, будешь действовать в одиночку? А, точно, ты же хорошо знаешь квартал фей. Устроишь поджог, посеешь панику?
– Нет…
– Все, понял! Пока городская стража занимается переполохом в квартале фей, ты под шумок проберешься…
– Просто дай Ахину договорить, – взмолился Фип.
Биалот пожал плечами и приложился к бутылке. Вонючее пойло с бульканьем влилось в его нутро, ударив крепкими парами в мозг. Утром ему будет очень плохо, а потом станет еще хуже, когда два хозяйских сынка-имбецила начнут осыпать не до конца протрезвевшего раба ударами огромных кулачищ за какую-нибудь нелепую оплошность, которую тот допустит из-за раскалывающейся головы и трясущихся рук.
– Киатор поручил мне забраться на стену квартала фей, дождаться момента, когда отряд Мионая проникнет внутрь, и опустить решетку на воротах, чтобы задержать городскую стражу и тем самым выиграть для сонзера немного времени, – пояснил Ахин и внимательно посмотрел на силгрима: – Сможешь откуда-нибудь сверху следить за передвижениями патрулей?
– Это же очень опасно, – Фип испуганно заморгал. – Если нас там увидят, то убьют на месте.
– Скажешь, что доставлял почту.
– Ты меня слышишь? Они даже разбираться не станут.
– Мы будем очень осторожны.
– Да не в осторожности дело, – силгрим вскочил, хлопнув крыльями, и принялся нервно ходить по смотровой площадке. – Я жить хочу, понимаешь? Прости, но я не готов рисковать жизнью…
– У нас поганая жизнь, друг, – пробормотал Биалот. – Лучше подохнуть в попытке что-то изменить, чем дальше гробить себя рабским трудом, жить в этой помойке, жрать гнилые объедки и пить всякую отраву…
– Жизнь поганая, согласен. Но ведь мы друзья, нам весело и спокойно вместе, ради таких моментов стоит жить… – Фип остановился и умоляюще взглянул на одержимого. – Прошу тебя, брось ты эту затею. У вас ничего не выйдет, незачем рисковать почем зря …