Под контролем

Гнев вспыхнул в Джонсе. Будь перед ним не гребанный Томас Шелби, он уже пустил бы пулю в лоб каждому, кто произнес эти слова. Никто не смеет лезть ему в душу. Но он слишком долго налаживал связи с «Shelby Company Limited», слишком желанны и долгожданны были эти только что достигнутые договоренности… Предложи Шелби ему подобный обмен год назад, он согласился бы не раздумывая. Но сейчас, представив, как эта несносная сучка Купер покинет его дом под руку с самодовольным англичанином, как внутри что-то сжалось.

— Она просто девка, игрушка, не более, — тряхнул головой Джагхед, отгоняя опасные мысли. — И уж точно не стоит таких денег.

— Тогда тем проще будет отдать ее.

Джонс дышал глубоко, через нос, чтобы хоть как-то заглушить в себе желание дотянуться до ящика стола, достать оттуда короткоствольный Вальтер и нажать на курок, выпуская парочку стальных пуль, и продырявить жилетку этого пижона вместе с грудью. Кто вообще сейчас носит жилеты? В Италии, в разгар лета?

Миллионы и Бетти. Бетти и миллионы.

— Или можем сделать так: ты отпустишь ее ко мне на часа три-четыре, и если она захочет вернуться к тебе — вернется. Нет — ты не станешь ее удерживать.

Томас видел смятение Джонса и предложил более щадящий, как ему казалось, вариант. Джагхед отпрянул, словно от брошенной, как скулящей собаке, кости. Уж в чем-чем, а в подачках Шелби он не нуждался.

— Забирай. Совсем забирай. Завтра ее привезут тебе в отель. Потерпишь?

— Вполне. Улечу на день позже, — Томас встал с места, забирая кепку со стола. — Скажу, чтобы внесли правку о беспроцентном полугоде в соглашение. Завтра, к девяти вечера я жду.

Джагхед смотрел на протянутую ему для рукопожатия ладонь, и словно не знал, что это. Кабинет кружился вокруг него. «Что ты как кисейная барышня!» — одернул он сам себя, призывая взять самообладание и выдержку в руки. Он самый молодой из представителей итальянской мафии, а тут разомлел перед всезнающим цыганом из-за бабы!

— По рукам, — Джонс встал с места и протянул ладонь навстречу.

Наконец-то, пошел дождь. Впервые Бетти увидела неаполитанский дождь. Она с удовольствием сидела перед распахнутым балконом в кресле, ощущая, как влажный прохладный воздух окутывал ее своими невидимыми руками, и заполнял своим дыханием всю комнату. Ровно до тех пор, пока не послышался первый раскат грома. Бетти всегда боялась этого явления, и причины этого не знала. Просто неуютно и страшно. Она не любила в грозу бывать в одиночестве. Поднявшись, она закрыла окно, задернула воздушную тюль, и вышла в встретивший ее молчанием коридор. Прислуги нигде не было.

Случались дни, когда Джонс распускал их всех одновременно, и возможно, сегодня был один из таких дней — было слишком тихо и безлюдно. Лишь раскаты грома за стенами и гуляющий сквозняк. Хозяина дома Бетти не видела с того момента, когда они с Томасом ушли в кабинет. Бетти неслышно спустилась на первый этаж, и направилась в сторону кухни, заглядывая по пути во все комнаты и залы — никого.

Дверь кабинета Джагхеда была приоткрыта и внутри горел свет. Как всегда, приглушенный, только от настольной лампы. Что за любовь сидеть в полутьме и напрягать зрение? Не сдержавшись, Бетти двумя пальцами толкнула тяжелую дверь и заглянула внутрь. Джагхед сидел в кресле за столом, развернувшись в профиль ко входу, глядя в окно, за которым бушевала стихия. Одна рука его была на поверхности стола, и в кулаке был зажат стакан. В нем красиво переливалась рубиновая жидкость, в которой плавали два кусочка подтаявшего льда.

— Говорят, что в грозу надо закрывать окна и избегать сквозняков.

Джагхед сделал глоток и не повернул головы, словно не замечая и не слыша ее.

— Ты распустил слуг?

Снова тишина и игнор. Бетти сделала шаг внутрь кабинета.

— Что-то случилось? О чем задумался? Не заладилось с Томом и делами?

На имени своего партнера Джонс развернул голову и сверкнул глазами.

— Наоборот. Сложилось даже лучше, чем я предполагал.

— Тогда почему ты такой хмурый? — не сдавалась Бетти, подходя к столу вплотную.

— Тебе понравился Томми?

Джонс словно сбил с ног Бетти таким вопросом. Она часто захлопала ресницами, удивленно глядя на сердитого мужчину перед собой.

— Да, — справившись с удивлением, заговорила Бетти. — Он хотя бы разговаривает со мной и не относится как к предмету интерьера. Он добр и вежлив. И не ведет себя как осел.

— Острый козырек Томми Шелби добр? — Джагхед то ли не услышал явно адресованного в его сторону «осла», то ли не заострил внимания, и лишь коротко хохотнул. — Ты вовсе не разбираешься в людях.

— Однако насчет тебя я не ошиблась.

Джонс зло сверкнул глазами, и отпил из стакана. Кубики льда громыхнули о стакан, и он снова отвернулся.

— Ты спрашиваешь, о чем я думаю? — неторопливо заговорил Джагхед, глядя перед собой. — Мы с «Shelby Company Limited» заключили очень крупную и взаимовыгодную следку. В условиях сделки со своей стороны Томас предлагает полгода беспроцентной работы моих казино, которые я открою после подписания сделки в Англии.

— Это, наверное, очень щедрое и выгодное для тебя предложение?

— По самым средним подсчетам речь идет о шести нулях.

Глаза Бетти увеличились. «Не хило. И это только процент. Сколько же заработает сам Джонс?». В голове раздался громкий щелчок. Словно воздушный шар, наполненный водой, ткнули иглой, и брызги разлетелись по сторонам. Девушка чувствовала, как что-то горячее расползалось по ее телу — предчувствие.

— А что ты должен дать взамен? — потерявшим звон голосом спросила она.

— Тебя. Он хочет получить тебя.

Джонс повернул голову и впился глазами в Купер. Он был зол как черт. Испытующе смотрел на нее, ожидая хоть какой-то реакции, но Бетти нечем было крыть. Она не знала, как реагировать на это известие, и тем более не знала, какой реакции от нее ждет Джагхед. В мозгу всплыли обрывки разговора с Томом, и последнее, что он сказал ей, прежде чем Джонс прервал их: «Я постараюсь тебе помочь».

Потом еще «Я не могу забрать тебя отсюда, если только он сам тебя не отдаст». Дрожь окинула тело Бетти. Блеклый луч надежды прорезал ее сознание, маня, словно мотылька. Неужели это правда? Том хочет ей помочь? Сердце забилось как ненормальное, предвкушая свободу.

— А что ты? — не спросила, пискнула Бетти, пытаясь демонстрировать равнодушие. Джонс не должен понять, что это то, что она хочет больше всего.

Но, кажется, он уже знал это. А если и не знал, то непременно чувствовал. Иначе к чему этот не моргающий взгляд, плотно стиснутые челюсти?

— А я думаю, — сощурив глаза, он еще пристальнее стал смотреть на Бетти. — Достаточно ли я наигрался или еще нет?

Слова неприятно резали слух и что-то под ребрами. Но Бетти прекрасно понимала, что он говорит это специально, больнее. Он испытывал ее, чтобы понять, на что она способна. На еле движимых ногах девушка обогнула стол и недолго пораздумав, опустилась перед Джагхедом на корточки, позволяя ему смотреть на нее сверху вниз. Как он привык в принципе смотреть на людей, женщин. На нее.

— Я телка? — без страха заглядывая в голубую бездну глаз Джонса спросила Бетта полушепотом.

— Да, ты телка. Ты моя телка.

— Ради простой, очередной телки ты готов терпеть такие убытки? — Бетти говорила медленно, тихо, чтобы не спугнуть.

— Не готов.

— Тогда, может, стоит отдать ему меня? Я же просто телка.

Волнение едва не сносило ее с ног. Бетти сама не верила в то, что говорила. Не хотела верить в то, что говорила. Ее на клочья, в две стороны тянуло желание сбежать отсюда, подальше от проклятого Джонса, и надежда в то, что сейчас он заявит, что она не вещь, и торговаться ею он не будет. И Бетти не понимала, зачем ей это надо. Зачем ей оставаться здесь. Что держит ее?

— Шелби назвал свою цену. Что предложишь ты?

Бетти казалось, что комнату наполнило хлором, аргоном, углекислым газом — чем угодно, только не кислородом. Стало нечем дышать, несмотря на то, что в кабинете гулял сквозняк.