Страница 38 из 56
Он искал бумагу и ручку. Я сказала, что хотела написать сообщение, сунуть в бутылку вина и бросить в море.
Он потакал мне. Знал, что я пьяна. Он сделал пару глотков вина, и все. Я спросила, мог ли он опьянеть. Может, быстрый метаболизм мешал ему. Вампиры точно не могли опьянеть. Только от крови.
Но Джей сказал, что такое возможно, потому он отказался.
Я назвала его нюней. И он рассмеялся. Я любила его смех.
Я слышала его во второй раз, эту искреннюю радость из его души, но я любила его.
Он сказал:
— Ты говоришь так, будто это плохо.
Снова ирландский акцент. Я решила не говорить об этом. Я смотрела на него, продолжила, будто ничего не было.
У меня были теории. Что он был ирландцем в прошлой жизни. И если акцент проявлялся, может, и другие его части станет видно.
Мысль показалась опасной. Я проигнорировала это.
Джей протянул мне листок, и я вытащила подводку для глаз из сумочки и стала писать.
— Что напишешь? — спросил он, забавляясь. Мне нравилось, что я его веселила.
— Пока не знаю, — сказала я ему.
Я положила листок на колено, занесла подводку. Мне пришлось писать большими буквами, чтобы не смазать. Я поглядывала на Джея, он смотрел на бушующие волны.
Не думая, я написала:
Помогите.
Помогите.
Помогите.
Помогите.
Я свернула листок, пока Джей не увидел, и сунула в бутылку. Я стала бутылкой зачерпывать песок, словно наполняла песочные часы.
— Что ты делаешь? — Джей посмотрел из — за моего плеча. — Так она утонет, а не поплывет.
— Я хочу, чтобы она утонула, — сказала я.
Я была уверена, что так надо.
— Может, нам стоит вернуться в комнату, — сказал он. — Мы еще не увидели ее.
Я глупо кивнула, без уверенности. Уже прошел ужин, желудок урчал, и пахло жареной рыбой и барбекю.
Было так красиво, что я почти застыла на месте. Я ощутила укол печали, что всегда приходила с пониманием, что лето почти кончилось.
Джей протянул руку, но я схватила бутылку и поползла по дюне, как краб, пока не встала и не побежала по пляжу изо всех сил.
Я улыбалась ветру, солнцу, что сияло на горизонте, и я бежала, бежала, бежала, порой хихикая. Я почти летела.
Я знала, что Джей за мной. Он — моя тень. И я была рада этой тени.
Я нуждалась в этой тени.
Я хотела эту тень.
За мной. Перед собой.
Всюду.
Я остановилась на краю океана, задыхаясь, почти икая, и взмахнула рукой.
Бутылка описала дугу в воздухе, упала на насыпь за волнами. Там могло быть не глубоко, но бутылку утянет в море, где ей место. Может, русалка заберет ее, не даст ей упасть на дно.
Джей остановился в паре футов за мной. Я ощущала его. Он не задыхался, как я (он ведь не человек?), но я все равно ощущала его, как знала, что за мной моя тень, даже если было пасмурно.
Я смотрела на горизонт, бесконечную черту, неровную из — за волн. Я смотрела, пока мне не стало страшно, что я смотрю в бездну, а она — на меня.
Только этого не хватало.
Я развернулась и посмотрела на Джея.
Он был таким красивым. А я — такой пьяной.
Такой красивый. Я хотела сказать ему об этом. Чтобы он понял, что это хорошо.
Он стоял там. Два метра мышц и тайн. Рыжие волосы трепал ветер. Точеная челюсть. Острые скулы. Он пугал взглядом. Его глаза могли разбить.
И он раскрывал меня. И это было приятно.
Мой мир поплыл. Я не знала, что будет дальше.
И вдруг мы оказались в комнате, я прислонялась спиной к стене.
Он открыл бутылку воды, что стояла рядом с кофе — машиной.
Я хотела сказать ему, что это двадцать долларов.
Но рот не слушался, разум отстал на дни.
Он открутил крышку, сделал глоток воды, подошел ко мне и протянул бутылку.
— Тебе нужно все это выпить.
Мои глаза слипались.
Я накренилась влево, но он поймал меня.
Пахло морем.
— Тише, принцесса, — мягко сказал он, его губы были на моей макушке. — Я сегодня был не лучшим хранителем, да?
Я обвила руками его шею и держалась, мое лицо прижалось к его груди.
Я подняла голову и посмотрела на него.
— Ты раньше целовал девушку? — лениво спросила я.
Его глаза расширились на миг, а потом тепло прищурились.
— Я? Нет.
— Ты целовал парней?
Он тряхнул головой, огненные волосы упали ему на лоб.
— Нет. Тебя разочаровывают эти ответы?
— Нет, — я облизнула губы, попрощалась с разумом, стыдом и хорошими идеями. — Ты не хотел узнать, как это?
Я ждала, что он скажет «нет».
Но его взгляд стал пылким, почти похотливым, он смотрел на мои губы. Я ощущала его взгляд на моих губах, и они пылали, словно он уже целовал меня.
— Да, — хрипло сказал он, став тише.
Его ответ, взгляд тут же придали мне сил и трезвости.
— Можешь поцеловать меня, — прошептала я, глядя на его полные губы и желая их. — Я никому не скажу.
Он склонился, задел носом кончик моего носа. Он закрыл глаза. Прошептал:
— Это я мог бы.
Так сделай.
Он тяжело дышал. Пытался собраться. Я ощущала его пульс на его шее, он дико колотился под моей ладонью.
Я хотела раскрыть его, как он раскрывал меня.
Я хотела показать ему, как быть смертным, быть человеком. Жить по — настоящему.
Он сказал, что я вызывала в нем чувства. Пусть ощутит больше. Ощутит меня.
— Но ты пьяна, — печально и тихо сказал он.
— Я достаточно трезвая.
— Но это не важно, — он отодвинул голову на пару дюймов, его кадык покачнулся. — Ты… — он потер губы. — Если я тебя поцелую, я… не смогу остаться тем, кто я. Я не смогу вернуться.
Я не совсем понимала, но это было не важно.
Он отказывался от меня.
— Ты считаешь меня красивой? — прошептала я, закрыв глаза, ощущая стыд, который отгоняла еще пару минут назад.
— Да, — с нажимом сказал он, затаив дыхание. — Ты красивее, чем эта земля может выдержать. Ты со звезд, не отсюда. Ты — звездная пыль, и я потрясен тому, что держу тебя в своих руках.
Мозг хотел пошутить, что он поэт, хоть и не понимает этого. Но в этом не было ничего смешного. Я еще никого так не хотела. Мое тело еще не было таким заведенным, оно словно проснулось впервые.
И это сделал Джей.
— Ада, — он прижал пальцы под моим подбородком, заставил открыть глаза и посмотреть на него. — Если бы ты знала, как сложно отказать тебе. Отказать этому. Но я знаю, что случится.
— Что случится? — тихо сказала я, боясь, что нарушу чары. Наши лица разделяли дюймы, он приблизился, не осознавая этого.
— Ты будешь моей. А я буду твоим.
От поцелуя? Но ведь это не будет просто поцелуй.
— Это так плохо?
Он кивнул.
— Да. Никто не знает, как это работает. Я должен быть с тобой, а потом уйти…
— Ты еще сможешь уйти, — сказала я, зная, что это меня уничтожит.
— Не смогу, — он глубоко вдохнул носом, пытаясь успокоиться. — Моя воля слаба рядом с тобой.
— Сейчас она довольно сильная.
— Не искушай меня, прошу, Ада. Я едва держусь. Я не смогу сдержаться, и я не знаю, кто появится.
Я хотела искусить его, чтобы он отпустил. Я хотела, чтобы мы обнаружили пылкого мужчину внутри, того, кто с инстинктами зверя. Я играла с огнем, и мне было плевать, что я обожгусь. Я хотела, чтобы огонь охватил меня.
— Я хочу, чтобы ты чувствовал, — прошептала я ему на ухо.
Он поежился, не смог подавить стон, и я ощутила его всем телом.
— Ты уже вызвала чувства, — сдавленно сказал он. — Слишком много. Слишком быстро. И это меняет меня, хорошо это или плохо. Но я не могу быть с тобой никем, кроме Джея. Я берегу твою жизнь, твое будущее. И я не смогу иначе защитить тебя.
Он сжал мои запястья, убрал руки со своей шеи.
— И ты выпила бутылку вина, — сказал он, отодвигая меня. — Более того, я джентльмен. Я не воспользуюсь тобой. Ты возненавидишь с утра меня, а я — себя.
Я прищурилась, комната казалась яркой, но мой стыд пылал еще ярче.
— Ты не понял, Джей. Я пытаюсь воспользоваться тобой.