Страница 37 из 56
— Боже, — пискнула я. — О, боже.
А потом он улыбнулся. Он просиял, и красивый мужчина стал мальчиком.
Очаровательным.
— Что такое? — завопила я. — Ты шутишь?
Он отклонился на стуле и рассмеялся. Красиво и заразительно.
— Зараза! — кипела я. — Ты придурок. Я тебе еще отомщу, клянусь.
Джей попытался что — то сказать, но смех не утихал. У него даже слезы выступили.
— Твое лицо, — выдавил он сквозь смех. — О, видела бы ты свое лицо.
— Шутить и смеяться надо мной — не слишком? — рявкнула я. — Мне больше нравилось, когда ты был бесчувственным роботом.
Он вытер под глазами, выдохнул, все еще улыбаясь.
— Тебе повезло, что ты красивый, — сказала я, выходя из кабинки. — Я в туалет. Не веселись без меня.
— Ты считаешь меня красивым? — спросил он, пока я уходила, но я не оглянулась.
В туалете были пластиковые ракушки вокруг зеркала, и я рассмотрела себя. Я хмурилась, но щеки сияли, как не было раньше. Я не знал, был то румянец смущения или чего — то приятнее.
Я развернулась, проверяя, что три кабинки пустые, а потом сказала отражению:
— Угомонись, принцесса.
Я выбрала среднюю кабинку и сделала свои дела, радуясь уединению.
Я хотела встать и смыть, когда вдруг смыли в кабинке рядом со мной.
Что это такое?
Я оглянулась на свой унитаз. Ручной слив. Может, в соседней кабинке был автоматический, потому что там никого не было — и дверца была открыта — и никто не входил.
Вдруг муравьи побежали под моей кожей.
Нет. Плохой знак.
Я задержала дыхание и слушала, проверяя, что я одна, что это паранойя.
«Тут никого нет, Ада», — сказала я себе.
Но там кто — то был. Я что — то слышала…
Дыхание. Очень слабое. Хриплое и бульканье.
Шум крови в ушах стал громче. Мне нужно было убраться отсюда. Мне нужно было просто уйти. Открыть дверцу и убежать.
Зуд усилился, и я рассеянно почесала руку.
Весь туалет словно замер, задержал дыхание.
Шмыганье. Словно кто — то нюхал воздух.
О, боже.
Я вспомнила Расщепителя.
Не скова. Не тут. Я не хотела, чтобы Джей вбежал в туалет спасать меня, и это если повезет.
Я глубоко вдохнула, тело двигалось так медленно, как во сне, но я знала, что это не сон, ведь я ощущала запах.
Нечто гнилое, гадкое. Это жалило мои ноздри, как кровь и уксус, что — то выкопанное, когда оно должно быть под землей.
Я открыла дверцу, двигаясь вяло, и вышла из кабинки. Зеркало отражало меня, мое бледное лицо и приоткрытые дверцы. И больше ничего.
Я взглянула на соседнюю кабинку, робко толкнула дверь.
Я задержала дыхание, пока та двигалась, ударяясь с тихим стуком.
Пусто.
Я выдохнула с облегчением, кровь в венах потеплела. Я повернулась к зеркалу.
Кто — то был за мной. Высокая фигура из теней.
Лица не было. Только красные глаза.
И улыбка медленно расплылась, показывая острые блестящие зубы.
— Ада, — прошептало оно, и голос вызывал желание упасть на колени и молить о пощаде.
Но я побежала.
Я вырвалась из туалета и побежала в кафе, зашагала, когда поймала взгляды людей.
Я завернула за угол, увидела Джея в нашей кабинке спиной ко мне, и я была готова схватить его за руку и утащить за собой.
А потом поняла, что он не один.
Я застыла. Официантка чуть не врезалась в меня, раздраженно бормоча.
Плевать. Моя мама сидела на моем месте в кабинке.
Она склонилась с паникой в глазах, что — то говорила Джею.
Он кивал, но, если и отвечал, я не видела.
После произошедшего в туалете я знала, что это не совпадение. Это проделки демона. Но почему Джей был вовлечен?
И почему я знала сердцем, что это не уловка?
Я впервые видела маму не во сне.
Она прошла в мой мир в этот раз.
Я разрывалась между желанием подбежать к ней и остаться на месте, дать ей время рассказать Джею все, что надо. Я хотела бы просто поговорить с ней о нем, обо всем. Мам, многое произошло с твоей смерти…
Она посмотрела на меня. Ее лицо вытянулось.
Она быстро вышла из кабинки с необычной грацией и покинула ресторан быстрее, чем я могла предсказать.
— Что? — сказала я себе и побежала за ней.
Я миновала Джея, но даже не посмотрела на него. Я бежала, распахнула дверь и выбралась на солнце, чуть не врезалась в старика на скутере, подъехавшего к обочине.
— Осторожно, — буркнул он, но я не слушала.
Мамы нигде не было.
Я обернулась, задыхаясь, но видела лишь туристов и прохожих, проехала машина.
— Мам? — закричала я, рассеянно кружась.
— Ада!
Джей вырвался из кафе, схватил меня за руку.
— Ада, — сказал он, сжимая крепче, притягивая меня к себе.
— Мама, — прошептала я, озираясь. — Я видела ее внутри, она говорила с тобой. И ушла. Почему она ушла?
— О чем ты? — спросил он.
Я лишь покачала головой. Как она могла убежать от меня?
— Ада, прошу, я не знаю, о чем ты, — продолжил Джей, и я посмотрела ему в глаза. Там были айсберги недоверия.
— Это был призрак моей мамы!
— Там никого не было, — спокойно сказал он, опустив ладони на мои плечи. — Я был один, пока ты была в туалете.
Я отмахнулась, не хотела, чтобы со мной нянчились.
— Тогда это был демон.
— Ада, я бы ее увидел. Это в твоей голове. Ты сказала в машине, что бывала тут с семьей в детстве…
— Нет! — закричала я, щурясь от солнца. — Это была она. Я ее видела. Ты говорил с ней.
— Тогда что я говорил?
Я беспомощно пожала плечами.
— Не знаю. Я не смогла увидеть.
— Тогда откуда ты знаешь, что я говорил с ней?
— Ты кивал, — слабо сказала я. — Она говорила с тобой, она была испугана, и ты кивал, словно понимал.
— Я мог двигать головой, пока пил кофе, — сказал он. — Прошу, Ада. Это только вредит.
Слезы выступили на моих глазах. Блин. Блин. Блин. Я не хотела быть той, кто не мог пережить горе, кто срывался все время.
— Эй, — мягко сказал он, провел большим пальцем под моими глазами, словно убирая слезы раньше, чем они пролились. — Посмотри на меня, принцесса.
То, как он говорил «принцесса» обезоруживало. Это не было унижением. Это было как милое прозвище. Он нежно шептал, и мое сердце таяло. Согрелось. Наполнилось.
— Я заплачу, — он смотрел на меня. — Мы вернемся в отель. Уверен, комната готова. Закажем вино. Закажем угощения в номер. Повеселимся.
Я невольно слабо рассмеялась.
— Сейчас два часа дня.
— Но где — то пять часов, — сказал он. — Президент так не говорил?
— Думаю, это был Джимми Баффет.
— Из «Margaritaville»? Это логично, — он мягко улыбнулся. — Идем.
На миг я испугалась, что он бросит меня на обочине, а потом пропадет в кафе и не вернется, а я останусь навеки одна. Мысль была глупой, но пугающей.
Но он сжал мою руку, как тисками, и повел внутрь. Он оплатил счет, добавил двадцатку, и мы пошли к воздуху океана.
Мы прошли по улице, и я описала то, что увидела в туалете.
Он вдохнул, сжал мою руку.
— Плевать на номер, — он повел меня в магазин. Он схватил бутылку белого вина из холодильника, пару пакетиков соленой карамели, заплатил на кассе и повел меня к песку.
Мы нашли место среди маленьких дюн на горке песка в клочках травы. Он дал мне карамельную конфету, открыл бутылку и протянул мне.
— Выпей, — сказал он. — Тебе нужно.
Я забрала бутылку, наши пальцы соприкоснулись, и шок волнами пролетел по моему телу. И хоть ветерок был свежим, шум волн звучал как колыбельная, а вопли детей неподалеку должны были успокаивать, я нуждалась в этом вине. Если не из — за того, что я видела. То из — за ощущений.
Из — за Джея.
Я отклонила бутылку. И пила.
* * *
Я напилась. Днем.
Напилась сильнее обычного.
Я выпила бутылку вина.
Она стояла рядом со мной на песке, торчала, как из ведерка со льдом, будто я была богатой.
Джей был рядом, закрывал обзор. Передо мной были бесконечный пляж и океан. Но я видела только Джея.