Бегство

Согласившись с идеей Брэзена, Традьютриз и надзиратель всю дорогу выкрикивали предупреждения. Многие были ошарашены и удивлены, но последовали примеру мужчин и надели предложенные противогазы. Некоторые отнеслись со скептицизмом. Были и те, кто в открытую потешался, говоря что-то с усмешкой. Времени им втолковывать не было — нужно было донести информацию до стольких людей, до скольких возможно. Длилось это недолго — уже через полчаса к строению сразу с нескольких сторон начал подкрадываться туман. Оставаться снаружи было бессмысленно — на улице людей видно уже не было, а если они и были, то они были в тумане, а, значит, для них всё было кончено.

Брэзен с остальными вошли в здание. Внутри столпилось около тридцати пяти человек. Ничтожная доля в сравнении с количеством людей во всей крепости. Не теряя времени, люди поднялись выше, расположившись на третьем этаже. Выглянув последний раз в окно, Брэзен с ужасом увидел, что газ обступил дом со всех сторон. Путь был отрезан. Оставалось только ждать.

========== Глава 20 ==========

Город исчез, неспешно утопая в белых облаках. Только изредка можно было заметить шпили одиноких зданий, прорезающиеся сквозь клочья белой ваты. Третий этаж казался вершиной мира, единственным существующим островом жизни. Под ногами была белая смерть. Окутав город, она сокрыла страшную правду под непроницаемым одеялом. Что происходило под ним, никто не знал — никто не решился спуститься вниз. Все поднялись как можно выше, столпившись в просторных комнатах. Для пущей безопасности окна было решено закрыть. Щели заткнули тряпками, найденными в большом количестве в комнате.

Даже в полной тишине слышалось волнение. Солдаты переминались с ноги на ногу, осматривались, нервно прохаживались из стороны в сторону, а самые смелые подходили к окнам, в надежде увидеть хоть что-то. Внизу ничего не было видно. Звуки как будто тоже исчезли. Эта практически замогильная тишина давила. Создавалось впечатление, что вокруг не осталось никого. Это пугало. Каждый пытался уловить хоть какой-то шорох, доказывающий, что это не так.

— Брэзен, ты уверен, что это газ? С нами все в порядке, да и на улице тихо. Не похоже, что кому-то плохо, — тихий голос Традьютриза в этом безмолвии казался настоящим рокотом, заставлявшем вздрогнуть.

— Я могу ошибаться. Я надеюсь, что я ошибся, но уверенности нет.

— И что нам делать? Оставаться здесь?

— Да. Мы останемся здесь на несколько часов.

— За это время газ рассеется?

— Я не знаю, должен. Возможно, его смешали с чем-то еще, и он будет держаться дольше. Нужно ждать.

Никогда время не тянулось так медленно. Солдаты, скованные страхом, застыли, словно куклы, боясь дышать — даже вздох казался неестественно громким. Секунда длилась целую вечность, а на смену ей приходила еще одна. Без внешних ориентиров, отрезанным от мира, им мерещилось, что проходили годы, в то время как часы отмеряли всего лишь минуты.

Прошла еще одна вечность.

— Брэзен, мы здесь уже несколько часов, сколько нам ещё ждать?

Напряженная атмосфера, натянутая, как струна, была готова порваться в любой момент, сменившись неприкрытой паникой.

— Традьютриз, успокойся. Нам нужно ждать. Фосген действует не сразу. Человек даже не понимает, если он отравлен. После вдыхания идет скрытый период в течение нескольких часов. В это время отравленный чувствует себя хорошо и не подозревает ни о чем. Но раз мы ушли и не вдыхали газ, то с нами все будет хорошо. Сейчас мы в противогазах, они защитят. Нам ничего не угрожает. Поэтому успокойся. Но стоит ещё подождать, пока развеется газ, чтобы перестраховаться, а уж потом…

Не успев договорить, Брэзен замолчал на полуслове. Млечную гладь прорезал душераздирающий крик. Все без промедления прильнули к окну. Никого не было видно. Однако стало ясно — то, чего каждый так боялся, было правдой. Солдаты казались спокойными, но при близком рассмотрении даже через стекла противогазов был виден нескрываемый страх. Некоторые мужчины даже не пытались спрятать своего ужаса. Они начали что-то нашептывать. Без перевода Традьютриза было ясно — они молятся. Религия в Королевстве Люмье была разрешена.

Находясь в неведении, они продолжили ждать. Время от времени снизу стали доходить странные звуки. Это были не крики. Непонятный шорох, копошение, глухие хрипы. Отзвуки мучений. Брэзен непроизвольно заткнул уши. Лучше уж неведение, как раньше. В самой комнате тишину прерывал только кашель. Сначала он был легким и почти незаметным, но спустя время стало очевидно, что несколько солдат кашляют все более хрипло. Чем больше времени проходило, тем более глубоким и мокрым становился кашель. Сомнений не осталось — несколько солдат успели вдохнуть газ. Они умирали. Вскоре это поняли и остальные. В паническом испуге жались они к стенам, прочь от своих товарищей, словно от прокажённых.

— Что с ними? Брэзен, они больны?

Поднявшись со своего места, Брэзен подошел к одному из них. Присев рядом с ним на корточки, он начал осмотр. Из-за сильного кашля мужчина не мог сидеть спокойно, он всё пытался принять удобную позу, в которой мог бы прокашляться и которая бы позволила дышать спокойнее. Поймав его за руку, Брэзен всмотрелся в лицо. За противогазом лицо было практически не видно, но сквозь стекло была заметна синюшность кожных покровов. Кашель влажный. Брэзен не видел из-под маски рта, но он был уверен, что из него идет пена неестественного розового цвета — пена с кровью.

Брэзен придавил кисть. Пульс неровный, ритм нарушенный. За время осмотра дыхание становилось всё более рваным. Солдат судорожно вдыхал воздух, и было понятно, что ему его не хватает. Темп становился все быстрее, а вдохи всё более шумными, пока не превратились в один сплошной мокрый, гортанный, булькающий звук. В попытках спастись мужчина уже не видел ничего вокруг. Оттолкнув Брэзена, он на корточках прополз вперед, попеременно хватаясь за грудь и шею. В каждом его движении читалась агония.

— Сделай же что-нибудь, Брэзен! Ты что, не видишь, он же мучается!

— Я не могу.

— Какого черта? Хоть что-то!

— Не могу. У него отек легких. Это смертельно. Я бы мог дать в лучшем случае обезболивающее, но у меня его нет.

Брэзен знал — всё бесполезно. Мужчина обречён. Отвернувшись, он постарался думать хоть о чем-то, в надежде, что мысли отвлекут его и заглушат предсмертные хрипы.

Хрипы длились недолго. Спустя несколько минут агонии они начали стихать, пока и вовсе не прекратились. Человек умер. Но он не был единственным. Еще несколько припали к земле в попытках облегчить состояние. Слушать это было невыносимо. От их мук практически выворачивало. Но и эти постепенно стихли. Всё закончилось.

Еще какое-то время Брэзен стоял не двигаясь и только потом обратил внимание, что кто-то тянет его за рукав.

— Они дышали? Этим газом?

— Да. Дышали.

— А мы?

— О чем ты?

— Противогаз? Он защищает? Или мы тоже? — Традьютриз с опаской покосился на трупы, лежащие посреди комнаты.

— Они вдохнули раньше, чем надели противогазы. Мы в безопасности. Если на нас противогазы и мы не вдыхали газ перед тем, как их надеть, то с нами всё будет хорошо.

— А эти? Трупы. Они не опасны?

— Нет. Не опасны. Опасен только газ.

Даже через противогаз было слышно, как Традьютриз вздохнул с облегчением. Обернувшись, он передал это остальным солдатам. Те, прежде жавшиеся к стенам, почувствовали себя свободнее. Некоторые заняли свои места на стульях. Трогать трупы пока никто не решился. Никто к ним не подходил. Несмотря на заверения Брэзена, все еще боялись.

Комната снова погрузилась в размеренное ожидание. Сидели в тишине.

Часа через три дым стал редеть. Вскоре сквозь него проглянули очертания зданий и улиц. Колыхаясь в воздухе, клубы газа таяли. То там, то здесь кусок отщеплялся от общей кучи и растворялся, исчезая. Опасность миновала. Концентрация была уже неопасной, и можно было выходить. Но большинство решили все же остаться. Некоторые смельчаки собирались осмотреть окрестности, чтобы получить информацию о текущем состоянии дел. Все понимали, что снаружи ждут ужасные картины, поэтому решившихся на осмотр оказалось немного. Не снимая противогазов, они двинули наружу.