Страница 19 из 51
3. Мою дочь вытолкнули из очереди за сахаром (не говоря о том, что дочь понимает и говорит по-латышски, но с акцентом) из-за того, что она по-русски говорила с женщиной - соседкой по очереди.
4. Меня 3 месяца назад убрали с должности начальника производства (при реорганизации производства), а на мое место был поставлен член городского совета (Думы) Народного фронта без специального образования.
В народе уже ходит присказка: какая твоя специальность? - "латыш!"
Как Вы считаете, это нормально?
Нормально, когда девочку-школьницу забрасывают в такси камнями только потому, что ее отец офицер?
А закон об языке?
Нормально, что до сих пор не принят закон о гражданстве, а по проекту вся наша семья - лица второго сорта с видом на жительство?
И это - каждый день, три года!
Где Вы были раньше, уважаемый Приставкин, Вы, Ваш кумир - Борис Ельцин предали всех нас, русскоязычных, здесь, бросили на произвол судьбы.
Вы что, не видите ту истерию, которую нагнетает радио, телевидение, газеты? Вы за это?
Вы за то, что в Риге до предела нагнетена обстановка "мирными латышами" и народ четко избрал образ врага - армия, президент, русские.
Вы, писатель, сделали свое "черное" дело, выступив по телевизору с нападками на Горбачева, Вы - источник гражданской войны, а не Горбачев... Да, Вы! Вы!!!
Вы не встретились с русскими, как и Ельцин, который был летом в Юрмале, а вещаете за них с позиций курортника, даете советы людям, чьи права раздавлены и попраны, у которых нет точки опоры.
Вы своим выступлением еще больше распалили обманутый латышский народ, народ прекрасный и трудолюбивый, я преклоняюсь перед ним, но он обманут, его ведут не к свободе, а к пропасти и гражданской войне. Бог Вам не простит.
Подумайте над моим письмом.
И над своими соотечественниками здесь.
Орлов".
Это письмо серьезное, искреннее, и писал его человек, остро переживающий всё, что с ним и его близкими тут происходит.
Он на своей шкуре испытал ошибки экстремистов от демократии и сильно это переживает. Хотя выводы о том, кто же его друг, а кто враг, он делает, по-моему, ложные.
Даже его, житейски умудренного, это видно по письму, Горбачев смог обмануть, затеяв гражданскую, по сути, войну, которую он объявил республикам.
Вчера демагогически изрекал:
"Создали такое общество, что стычки и побоища стали нормой"... Кто же такое общество создал? Не вы ли, Михаил Сергеевич? И поджигаете, поджигаете, поджигаете... Мало вам крови? Да большевики ею уже землю на полметра пропитали, с тех пор как объявились, к несчастью людей, на земле...
А что касается русского человека в Латвии (да и повсюду), в силах и возможностях Народного фронта защитить этих людей и превратить их из своих врагов в своих друзей, если у них хватит разума и понимания истинного положения в обществе.
В ТЫЛУ ВРАГА
(По мотивам дневника)
Я могу ответить на вопрос товарища Орлова, прозвучавший в его письме: "Где Вы были раньше, уважаемый Приставкин?.." - и рассказать о моей службе в армии, которая пала на прекрасные города: Ростов Ярославский, на Саратов, а потом. и на Ригу.
Мы даже приехали с Орловым в Прибалтику в одно время.
Теперь-то я понимаю, какое это было везение попасть в молодые годы сюда, в тихую Балтию, в которую я прямо-таки влюбился, увидав впервые зимним утром 30 декабря 53-го года.
Четверо солдатиков, я помню их и сейчас - Башкатов, Титкин, Фалалеев и я, - вышли на рижском вокзале и направились в штаб округа, чтобы получить назначение в часть, в которой мы будем служить.
Полагаю, что сегодня это уже не секрет и можно назвать номер моей части: 64325-Б; находилась она в пригороде, за рекой Даугавой, окруженная глухим забором.
Пока мои друзья оформляли документы, пробежал я по центральной улице. В дневнике у меня написано: "Город мне понравился. Аккуратный. Чистый. Красивый. Жители - народ вежливый и культурный. Культурнее даже, чем у нас в Москве. Уборная у них в одном зданьице вместе с буфетом, где мы перекусили. Продавцы вежливы и услужливы необычайно, не успеешь подойти, как начинают предлагать, помогают выбрать..."
Это было в канун нового, 54 года. А сам Новый год, помню, встречал необычно: без друзей, в "ленкомнате", играла радиола, а я сидел и писал дружкам грустные письма. Оттого, наверное, что было одиноко, почему-то вспомнился и прошлый Новый год, когда 31 числа заставили меня выступать в Доме офицеров, это было еще в Саратове, а в перерыве даже не подпустили к буфету взять бутылку воды... И только из-за того, что рядовым это не полагается.
Надо бы наплевать на этот Дом и на буфет и уйти, что я и сделал, но сделал-то после того, как повеселил "господ офицеров". Они даже мне поаплодировали, а потом взашей...
- Двигай, двигай, рядовой, тут тебе не место! Твое место в казарме! Там из-под крана и попьешь!
Бродя впервые по Риге, накупил открыток, много, их почему-то в большом количестве тогда продавали во всех киосках. Стоили они совсем не дорого и были мне по карману. Я на радостях накупил их с полсотни, если не больше. Эти открытки я запаковывал, сидя в ленкомнате в ночь на новый 54 год (благо спать не гнали!), по пять штук в конверт и адресовал друзьям. Особенно открытки потрясли руководительницу нашего драмкружка Марию Федоровну, она рассказывала потом, что получала несколько дней подряд конверт за конвертом, ее не столько потрясла Рига, сколько обилие открыток!
Где-то в марте впервые удалось снова вырваться в город, и направились мы - Башкатов, Титкин, Фалалеев и я - по адресу одной из "заочниц", этот адрес кто-то нам подарил при отъезде из Саратова.
"Заочницы" дома не оказалось, но в том же доме мы неожиданно для себя познакомились с семьей бывшего военного по имени Петр Стефанович, у которого оказалась прехорошенькая, как тогда показалось, дочка Алла, а у Аллы подруга Марина.
На столе, как у нас в России, объявилась закуска. А мы скинулись, сбегали за пол-литрой, и началось общение. В чужом городе, даже таком прекрасном, как Рига, мы ощущали себя еще чужаками. А тут оживели, повеселели, расковались, чувствовали себя почти как дома.