Я в тебя верю

Лас открыл рот от изумления - остальные драконы показались летучими мышами в сравнении с этим восхитительным чудовищем. Сразиться с ним - величайший подвиг, счастье для настоящего рыцаря. Не удержаться.

- Он мой, - произнёс Лас, опустил копьё и пришпорил коня. - Мо-о-ой!

Вес всадника - больше тысячи фунтов. На полном скаку, сконцентрированная на стальном острие копья, эта масса пробьёт любую шкуру.

- Стой! - закричал герцог. - Это не твоя битва.

Но Лас не послушал. Герцог тронул поводья и тут же бросил.

- Короли сами выбирают судьбу, - тихо сказал он и отвернулся.

Лас во весь опор нёсся к вершине, копьё целило в грудь дракону. А тот не стал ждать. Как бы быстро ни скакал всадник, дракон ещё быстрее изогнул шею, резко наклонился, схватил зубами рыцаря, выдернул из седла и проглотил неочищенным, вместе с доспехами. Потом взревел, залез в пасть лапой и выплюнул помятый щит. Тот пролетел мимо принца и со звоном ударился о камень. Потерявший седока конь свернул в сторону и ускакал к людям.

- Впечатляет, - спокойно заметил Генри.

Он так и не покинул камня, на котором стоял.

- Ты! - загремел дракон. - Как смел ты вызвать меня?! Меня!

Генри поморщился.

- Не ори, пожалуйста, у меня хороший слух.

- Ах, ты! Червь! Почему ты не бежишь?!

Дракон выпустил длинную струю пламени. Генри недовольно провёл рукой по непокрытым волосам, но огонь прошёл слишком высоко и не опалил их.

- Потому что не боюсь. Дело в том, что я в тебя верю, - сказал он.

Дракон замер.

- Веришь?

- Да. - Принц спрыгнул с камня и прошёлся взад-вперёд, сцепив руки за спиной. Потом небрежно махнул в сторону далёкой толпы и продолжил: - Они не верят, они знают. Это совсем другое, не то. Они знают, что ты есть, хотя и не помнят, как тебя зовут. Но они поверили мне, что ты явишься сюда, и вот ты здесь. Их вера призвала тебя.

Дракон от удивления открыл пасть.

- А ты? - спросил он.

- А я читал старые книги, древние легенды. И я поверил в одного бога-защитника, который честно оберегал свой народ, пока битвы не покатились прочь от родных городов в чужие земли. Бог-защитник превратился в бога войны, и люди начали его бояться, но продолжали верить. Верить, что нет ничего ужаснее собственного бога. А боги что, они существа подневольные, во что верит паства - то они и творят. Бог превратился в дракона и сожрал свой народ.

Дракон опустился брюхом на землю и зачарованно уставился на Генри. Тот подошёл ближе и по-отечески похлопал дракона по лапе.

- Но я в тебя верю. Я один. Посмотри сам, ветер от твоих крыльев разметал камни, но не сбил с ног меня. Потому что я верю, что ты не причинишь мне вреда.

Дракон отдёрнул лапу и отстранился от принца.

- Вера - удивительная штука, взять хотя бы драконов. Люди поверили, что у тебя должны быть дети, и они появились. Никто не видел, как рождается дракон, но они встречаются по всей Ойкумене.

Генри поманил дракона пальцем, тот нехотя наклонил голову, и принц зашептал ему на ухо.

- Ты пережил их всех. И своих детей, и людей, которые придумали тебя. Говорят, что когда теряешь близких, - теряешь частичку себя, умираешь с ними. Когда умрут все, кого ты знаешь, становится незачем жить. Как тебе. Ты уже умер. Давно. Только ещё не понял этого.

Дракон с трудом прохрипел:

- Нет. Я тебе не верю.

- Я! - с нажимом произнёс Генри. - Я верю. Этого достаточно. Не ты. Я один во всём свете по-настоящему верю в тебя. И ты должен делать то, что я скажу. Ведь ты - бог, а я вся твоя паства. И я верю, что древнему богу пора обратиться в камень. Этой сказке пришёл конец.

Никто не заметил, как мир переменился. То же солнце, та же трава, тот же свежий ветер. Только чего-то вдруг не стало. Чего-то неощутимого, но очень важного.

- Как скажешь, - прошелестело над землёй.

Дракон вытянул хвост, осторожно положил голову на лапы, прикрыл глаза и застыл. Дыханье его остановилось, дым из ноздрей истончился, медная чешуя потускнела и покрылась патиной.

- Прощай, - шепнул принц и отвернулся от каменеющей глыбы.

По полям прокатился многоголосый вздох. Зрителям издалека трудно было разобрать, что происходит на холме, но все видели, как погиб славный рыцарь, и как непобедимый дракон склонил голову перед принцем Генри и испустил последний дымок.

На вершину въехал герцог Харт - он один ждал у подножия холма, другие рыцари ретировались сразу после гибели Ласа. Генри коротко кивнул дяде, а герцог остановился возле помятого щита с эмблемой дракона и долго не сводил с него взгляда.

Генри мягко сказал:

- Извини за Ласа, но он так и не научился брать для супа ложку. Я не стал его останавливать. Может, я поступил нехорошо, но правильно. Он бы создал проблему.

- Да, он создавал проблемы, - глухо подтвердил Харт.

- Я прикажу изготовить статую в его честь. Как рыцарь убивает дракона.

Герцог не ответил и даже голову не повернул.

Почему-то подданные не радовались победе молодого короля. Они вспоминали Ласа: какой тот был весёлый и сильный, как все его любили и слушались, как он первым бросался в любую драку. Вот каким должен быть настоящий король! В человеческой памяти не осталось злобы на его казавшиеся теперь невинными шалости. Даже калека Олаф тепло отзывался о своём обидчике. Всеобщая любовь только окрепла после смерти кумира, а народная молва приписывала ему несуществующие подвиги.