Страница 16 из 24
- За славнейшего Гильома виконта Безье! - прогремели разом захмелевшие рыцари, вскочив со скамьи вслед за господином.
В эти же мгновения на крепостной стене, завернувшись в плащ, отороченный собольими мехами, стояла герцогиня. Сосредоточенно вглядываясь в неприятельский лагерь, она отчетливо поняла всю тщетность замыслов по избавлению от заклятых врагов. Последние несколько дней герцогиня сквозь сон явственно слушала голос мужа, но каждый раз пробуждаясь и не находя его рядом с собой, она понимала, что этот звук был рождён игрой разума и её сердцем истосковавшимся по любимому.
- Арман, в случае начала штурма сколько по вашему опытному мнению мы сможем продержаться? - благородная дама задала рядом стоящему начальнику стражи вопрос, на который она и сама прекрасно знала неутешительный ответ.
- Два, от силы три часа, - сухо произнёс Арман, готовый до последней капли крови драться за честь госпожи, - Эти дьявольские отродья знатно подготовились к приступу замка. Осадные лестницы, тараны, требушеты. Видно виконт давно намеревался пригрести к своим поганым рукам ваши земли. Только и ждал удобного случая. Умоляю, ваша светлость, уходите этой ночью вместе с детьми через потайной ход. Я дам вам в сопровождение отряд, который позволит вам добраться до Парижа и обратиться к аббату Сугерию с призывом покарать Гильома.
- Я не размениваю честь своего рода на возможность спасти собственную жизнь, бросив на растерзание злодеям беззащитных людей, - не раздумывая, холодно ответила герцогиня, не дрогнув ни единым мускулом на лице, - Если мне и будет суждено принять смерть от их мечей, я встречу её в окружении храбрых воинов. И не тешьте себя напрасными надеждами. Аббат, озабоченный личной безопасностью, укрылся за стенами Сен-Дени и до возвращения короля и шагу не посмеет сделать из Парижа. Нам остается только взывать к милости Господа и надеяться, что его гнев покарает нечестивцев до того момента, как они начнут штурм замка, - Аделаида печально опустила взгляд и добавила последние наставления, - Проверьте еще раз все караулы и проследите, чтобы стражники неусыпно наблюдали за неприятелем. Может статься, что двухдневная отсрочка всего лишь уловка виконта, намеревающегося застать нас врасплох.
- Слушаюсь, ваша светлость. Позвольте идти?
- Ступайте, Арман. Да хранит вас Господь, - герцогиня осенила крестом склонившего голову начальника стражи и спустилась по лестнице во двор замка. С той поры как герцог Раймонд отправился в поход с королём, хозяйка замка с каждым днём становилась печальней. Доселе веселый нрав герцогини сменился на мрачное уныние, улыбка всё реже украшала её прекрасный лик. Все до единого слуги, начиная от строгого мажордома и заканчивая молодыми конюхами и кухарками, с первого дня появления Аделаиды в замке были покорены её добрым и жизнерадостным нравом, а посему были крайне обеспокоены разительным преображением хозяйки, стараясь всячески угодить герцогине, дабы привести её в благодушное настроение. Но все их усилия были тщетны и лишь толики свободного времени, остающиеся в распоряжении Аделаиды после многочисленных и срочных дел по управлению замком и фамильными землями, которые она проводила с детьми, возвращали на мгновения былую веселость.
Величаво ступая по опустевшим ночным улицам к донжону и окидывая взглядом заснувшие дома и лавки, достопочтенная дама с нестерпимой горечью представляла, как вскоре по каменным мостовым, гремя доспехами, промчаться рыцари на конях, утверждая огнём и мечом власть виконта. Реки крови обагрят дорогой сердцу замок. Сотни людей погибнут в неравной битве с чудовищем, вознамерившимся прервать счастливое многовековое правление герцогов Нарбонны.
Аделаида возвращалась мыслями в прошлое, когда в одиннадцатилетнем возрасте впервые оказалась в этих краях, со своим отцом Бодуэном графом Геннегау. Очарованная красотой здешних мест, наполненных цветущими долинами южной Франции, каштановыми и оливковыми рощами, она всем сердцем приняла и полюбила их. Здесь всё было иное: темпераментные пышущие здоровьем люди взамен сухих флегматичных земляков; мягкий средиземноморский климат, резко контрастировавший с родными местами герцогини, пребывающими во власти пронизывающих холодных ветров с Атлантики; буйная растительность, покрывающая любой свободный клочок земли, вместо редколесных равнин. От природы обладающая веселым и задорным характером, Аделаида, вдыхая полной грудью, божественную какофонию ароматов наполнявших местный воздух, чувствовала себя в этих краях сродни путнику, много лет шествующего по миру в поисках места, воплощавшего все мечты о земном рае, и наконец, добравшегося до цели. Визит в возвышающийся над долинами герцогский замок ошеломил её окончательно. Такого огромного количества купцов и изобилия товаров со всех концов света она никогда прежде не видела. Генуэзские и венецианские ткани и предметы гардероба невиданной роскоши и изящества; восточные приправы и благовония, дарящие при вдыхании божественное наслаждение; диковинная посуда и многое другое, что всего и не причислишь. Знакомство с семейством старого друга отца и соратником по первому крестовому походу Эмери герцога Нарбонны и его старшим пятнадцатилетним сыном Раймондом, покорившим гостей своей благовоспитанностью и красотой, устроило полный переполох в душе юной графини, всем сердцем полюбившей в юношу. Проводя вдвоём всё свободное время в общении и просмотре огромной коллекции трофеев, привезённых отцом Раймонда из крестового похода, юные наследники именитых фамилий сблизились настолько, что любое даже мимолетное расставание приводило в отчаяние и наполняло их сердца взволнованным ожиданием новой встречи.
Засыпая в покоях герцогского замка, девочка обращалась к всевышнему с просьбой воплотить в явь её мечты о замужестве со знатным и прекрасным отроком. Годы, прожитые до этого дня в холодном и неуютном графстве, казались ей напрасными и пустыми. Её сердце, душа, тело, вся её сущность принадлежала этому дивному краю, наполненному благоухающими цветами, цветущими деревьями и Раймонду – единственному и неповторимому юноше, которому она без единого сомнения была готова вверить свою жизнь и судьбу.
Доподлинно неизвестно по воле божьей или по велению сердца юный герцог воспылал не меньшей любовью к гостье, в чём смущенно признался своему отцу, прося замолвить перед графом слово о помолвке детей. Видя взаимную влюбленность юных созданий, родители благосклонно приняли решение о браке детей по достижении Аделаидой шестнадцатилетнего возраста. Не передать словами ликование и безбрежное счастье, царившее в душах молодых людей, с этого мига денно и нощно мечтающих поскорее связать себя супружескими клятвами.
Каждое присланное от жениха письмо, наполненное страстью и пылкой любовью, Аделаида трепетно прижимала к груди, прочитывала на несколько раз, вдыхая аромат бумажных листов надушенных цветочными эссенциями, и бережно складывала в шкатулку к остальным письмам. И по прошествии долгих лет герцогиня могла вспомнить дословно каждую фразу из письма возлюбленного, так дороги и проникновенны были они для её чистой души. Знаки внимания, оказываемые Аделаиде многочисленными воздыхателями из знатных родов, желающих взять её замуж и породнится с могущественным графским родом, она отвергала не задумываясь, бесповоротно решив связать свою судьбу с Раймондом. На беду одним из бывших отвергнутых оказался Гильом виконт Безье, вторжением в герцогские земли желающий не только отобрать их у Раймонда, но и доказать ошибочность выбора Аделаиды.
Пять лет вынужденной разлуки с любимым мучительно тянулись день за днём, пока в её покои не вошёл отец и не объявил о скором отъезде в Нарбонну на пышное венчание. Уточнив не передумала ли Аделаида за прошедшие годы отдать своё сердце юному герцогу и получив полное согласие дочери на бракосочетание, граф отдал распоряжение слугам готовить вещи к отъезду.
Приезд в герцогский замок и венчание Аделаида воскрешала в памяти сквозь пелену невероятного счастья и восторга, захватившего её с первого дня пребывания на полюбившейся земле Лангедока. Одна возможность видеть, разговаривать, держаться за руки с любимым возносила будущую герцогиню на вершину блаженства. Как прекрасны были те мгновения и каждый день прожитый рядом с возлюбленным. Как же тяжелы нынче воспоминания о тех днях и мысли о судьбе мужа, ушедшего полгода назад в священный поход. Но Аделаида была истинной дочерью Севера и не позволила себе ни на минуту погрузиться в отчаяние и предаваться оплакиванию своей несчастной судьбы. С молоком матери она впитала в себя осознание, что из любого даже самого безысходного положения есть выход, который будет ясен при холодном и здравом рассудке. Погруженная в печальные размышления герцогиня поднялась в детские покои, поцеловала беззаботно спящих детей и прильнула к иконе Божьей Матери.