Альманах мистических историй

Кобольд громко высморкался в платок, обвёл внимательным взглядом присутствующих в зале и продолжил.

- Приникнув к приоткрытой двери кухни, я всмотрелся в коридор и увидел осторожно переступающего по полу племянника хозяина молодого Стивена Хаксли. В руках он сжимал топор, взятый с заднего двора, которым ваш скромный слуга раскалывал поленья на мелкие щепки для растопки печи.

Нюхт боязливо обернулся назад и кивнул головой в направлении крепкого юноши, сидевшего в первом ряду и тотчас изменившегося в лице. Изумление от услышанного отразилось в его глазах. Пожилая женщина, сидевшая справа от вероятного убийцы и доводящаяся ему матерью, а покойному ростовщику родной сестрой, закатила глаза и бухнулась на пол без чувств. Зал зашумел, как встревоженный улей.

- Тихо, тихо, господа, - королевский судья хлопнул ладонью по столу, призывая публику к спокойствию, - Святые небеса, да помогите уже кто-нибудь этой даме и откройте окна. Это всё больше напоминает духовку, нежели судейский зал.

Зеваки, набежав к распростёртому телу, подняли женщину под руки, и, усадив на скамью, сбрызнули на её бледное лицо водой из поднесённого графина. Бедная дама пришла в чувство и, жадно хватая спёртый воздух, обхватила в отчаянии голову руками. Констебли проворно отворили окна, впустив в душный зал порывы прохладного бриза. Публика угомонилась, все расселись по местам и в воцарившейся тишине прозвучал слабенький голосок кобальда.

- Надо добавить для ясности, ваша честь, что мой хозяин держал втайне моё присутствие в доме от всех, в том числе родственников и немногочисленных знакомых, - домовой едва сдерживал распирающие его эмоции, ведя рассказ к трагической концовке, - Уверенный в том, что его никто не заметил, племянник пробрался в столовую и, увидев дядю, сидящим в кресле спиной к входу, со всей силы саданул топором по голове моего бедного хозяина, не успевшего произнести ни слова, перед тем как отдать Богу душу. Кровь брызнула во все стороны, окропив всю комнату и одежду убийцы. Я со страху забился под шкаф на кухне и, сидя в укромном месте, только слышал громкие шаги убийцы по дому, разыскивающего богатства покойного господина. Но мой интерес возобладал над страхом и, выбравшись из укрытия, я обратился невидимкой и направился на звук шума, раздающегося в лавке. Моему взору предстала страшная картина. Убийца, перепачканный с головы до ног кровью, наконец, добрался до потайного места, в котором хранился сундук с золотом, и упивался своей победой. Пересыпая монеты из одной руки в другую, он хохотал как сумасшедший. Когда разум вернулся в его голову, Стивен смыл кровь с лица и рук, обернул гобеленом, сорванным со стены лавки, сундук и, дотащив его до заднего двора, закинул в тачку вместе с орудием убийства. Вернувшись в дом и накинув сверху на испачканную в крови одежду хозяйский плащ, безжалостный убийца, прислушался к тишине и, удостоверившись, что никто его не видел, последовал домой, толкая перед собой тележку.

- Ваша честь велите прекратить этому карлику выдвигать беспочвенные обвинения на добропорядочных господ, - вскипел юноша с пунцовым от охватившего его возмущения лицом, вскочив с места и грозно тряся кулаками.

- Еще одно слово из ваших уст и я велю констеблям схватить вас и заключить под стражу за неуважение к суду, - резко оборвав тираду племянника покойного, судья потер пальцами сморщенный лоб и, махнув рукой кобольду, дал команду продолжать повествование, заинтриговавшее всех присутствующих в зале. Юноша покорно сел на место, скрестив руки на груди и бросив взгляд полный ненависти на своего разоблачителя.

- Одолеваемый страхом за свою жизнь, я всё же проследовал за убийцей, дабы доподлинно узнать мотивы побудившие убить дядюшку. Добравшись до дома, негодяй, не подозревавший о моей слежке, затащил сундук в комнату и запрятал его под кровать. Скинув с себя всю одежду и оставшись в одном исподнем, он разжёг камин и предал огню вещи, оставившие на себе следы ужасного преступления. Спохватившись, что орудие убийства осталось лежать в тачке, Стивен накинул халат и, возвратившись с улицы с топором, принялся отмывать его от запекшейся крови. Вычищенный топор на следующий день он спрятал на верхней полке в чулане. Если ваша честь прикажет констеблям, то, обыскав дом убийцы, они найдут описанные мной сундук и топор в указанных местах, удостоверяясь в правдивости моих слов и полной невиновности Ника Питерса.

- Ну что же, - резюмировал судья услышанный рассказ, - мне придётся прислушаться к вашему совету. Только ответьте сперва: как вы оказались знакомы с молодым коронером?

- Ничего мистического, ваша честь, в этом нет, - ответил кобольд, поднимая глаза на судью, - о расследовании дела и сегодняшнем судебном заседании я узнал из криков мальчишек, торгующих газетами на углу хозяйского дома. А сегодня ночью меня разбудил скрип входной двери. Я сперва решил, что это убийца вернулся, чтобы вынести из дома последние ценности моего дорогого покойного господина. Но спустившись по лестнице и обнаружив ползающего на полу в столовой молодого коронера, я позволил себе открыться ему и предстать перед высоким судом, чтобы восторжествовала справедливость и карающий меч возмездия вознёсся над головой истинного убийцы.

- Мне по душе ваша искренняя любовь к своему господину и желание наказать настоящего преступника, - впервые улыбнувшись за всё время заседания, произнёс судья, - Посему мой вердикт будет следующим. Коронерам незамедлительно отправиться в дом Стивена Хаксли и тщательно обыскать. Его самого взять под стражу в зале суда до окончательного выяснения причастности в убийстве. Следующее рассмотрение дела об убийстве Криса Эванса назначаю на завтра десять утра. На этом объявляю заседание закрытым.

Судья звонко ударил молоточком по столу и, поднявшись с кресла, вышел из зала, из которого продолжали доноситься громкие вопли возмущенного Стивена Хаксли, взятого под стражу подошедшими констеблями.

Глава

третья

.

Запруженная праздными зеваками центральная площадь насилу вместила всех желающих поглазеть на казнь молодого Стивена Хаксли, признанного виновным в убийстве своего дяди почтенного Криса Эванса. Стоя на эшафоте и обводя взором столпившийся народ, юноша, надеявшийся до последнего дня в справедливый исход расследования и признание его виновным в убийстве всего лишь досадным недоразумением в цепочке судебных дел, только сейчас отчетливо понял, что вынесенный ему вердикт непременно будет произведен в исполнение в этом месте и в эти минуты. Безысходность, охватившая его душу, настолько явственно отразилась на лице, что палач заботливо удостоверился в хорошем самочувствии приговоренного к казни. Могучему исполнителю смертных приговоров ни в коем разе не хотелось, чтобы убийца отдал богу душу до момента затягивания петли и последующего удушения. Какое же это, прости господи, зрелище, когда кровавый безжалостный убийца преспокойно умирает на эшафоте от остановки сердца вместо того, чтобы дрыгая ногами в смертельных судорогах веселить публику.

Закрыв глаза, юноша вдохнул полной грудью воздух, пропитанный запахами тухлой селедки и прокисшей капусты, легкими ароматами розовой воды от достопочтенной публики, нотками древесного дыма, смрадом сточных вод, текущих по канавам. Как каждый человек, существуя в мире, привносит в него запахи свойственные лишь ему одному и отличные от запахов истончаемых другими людьми, так и города различаются меж собой, наполняясь неповторимыми букетами ароматов от заполняющих его улицы ремесел. Вся эта невероятная смесь являлась квинтэссенцией города, в котором Стивен прожил всю свою недолгую жизнь и которой он наполнял организм, наслаждаясь последними минутами жизни. Он не чувствовал холодное дыхание приближающейся смерти, отгородившись от неё коконом сотканным из духа родного города.

Секретарь лорд-мэра, неспешно поднявшись на эшафот, зачитал перед затихнувшей толпой приговор и обратился к приговоренному: «Ваше последнее слово».