Страница 41 из 185
— Ты, конечно же, сможешь попрощаться с мужем, — заверил её Роланд. — Но вот после…
— Хорошо, — проговорила молчавшая до этого Джоанна на удивление спокойным голосом. — Спасибо за то, что дождались меня.
Попрощавшись со всеми и сославшись на плохое самочувствие, она скрылась в своей комнате.
За окном медленно переливался всеми красками закат, посылая радиоактивной земле последние прощальные лучи. Его наблюдала Выжившая, сидя на подоконнике, прислонившись к холодному оконному стеклу лицом.
— Трудный день? — спросил напарник, до этого задумчиво наблюдавший за ней.
— Не то слово, — ответила она и повернулась к нему. — Но меня сегодня не убивали, уже хорошо.
— Да ты оптимистка, — хмыкнул он, и женщина измученно улыбнулась на его слова.
— Просто устала.
— Понимаю. Ладно, ты лучше ложись спать пораньше. А я пойду, поблуждаю по округе. Быть может, найду что-либо интересное. Спокойной ночи, Джоанна.
— Удачи там в поисках… чего-либо, — проговорила леди и помахала ему рукой, провожая детектива взглядом.
Жадин так и не объявилась сегодня.
***
Чтобы попрощаться в последний раз с мужем, Джоанна встала рано. Не хотелось задерживать Миллеров здесь надолго, ведь дома их ждут заботливый отец, двойняшки, ворчливая Матушка Гусыня и неизменно учтивый Дживс. А её путь так или иначе должен продолжаться.
Возвращаться назад было невероятно тяжело. Видеть все эти холодные стальные стены Убежища, с которым, казалось бы, она уже навсегда попрощалась. Спускаться вновь вниз, к могиле, на лифте-шестерёнке, опираясь на руку Ника: сама бы не пошла, не хватило бы духу. Как бы она ни храбрилась перед выходом, всю её смелость как ветром сдуло, стоило только увидеть механическую платформу подъемника, так что на вопрос напарника: «Тебя сопровождать?» ответила порывисто, отчаянно, может быть даже чуть громче, нежели следовало: «Да, пожалуйста».
«Пожалуйста, не оставляй меня одну сейчас, я не выдержу, я сорвусь, я вновь упаду в эту пропасть горечи, а ведь прошлые раны ещё не успели зажить…»
Как хорошо, что он сопровождал её сейчас и понимал без каких-либо объяснений.
— Вот тут я увидела, что с момента взрывов прошло двести лет, — она указала на календарь над дверью-шестеренкой — входом в само Убежище 111, пока та с противным скрипом отворялась.
Ей захотелось провести экскурсию. Жуткий тур по склепу, братской могиле с мёртвыми людьми, уверенными, что вскоре они проснутся и увидят дивный новый мир, который для них подготовила компания ВолтТек. Будут жить в Убежище со всеми удобствами. А когда угроза исчезнет — выйдут на поверхность. Если не они — так их дети, если не дети — внуки. Не проснулись. Не выжили. ВолтТек обманула их, забрав навсегда будущее. А вода в речках до сих пор ядовитая из-за радиации.
— Здесь я последний раз за эту жизнь накрасила губы, не зная, что меня ждёт дальше.
Сейчас помада валялась на дне рюкзака, брошенная и никому не нужная. Какой с неё прок?
— Вот из этого комода я достала запасное платье, что сейчас на мне.
— Здесь находилась плитка с секретом — паролем от терминала смотрителя.
— О, вот тут я достала свою первую шпагу. И револьвер.
— Кухня. Для меня почти не осталось никаких съестных припасов. Видимо, их забрала Жадин.
Она оттягивала. Оттягивала неизбежное. Но комнат больше не осталось, лишь огромное помещение с навеки заснувшими во льдах резидентами.
— Вот и Нейт, — тихо проговорила женщина, всё так же опираясь на руку Валентайна, когда они подошли к заветной капсуле.
Мужчина, с которым она прожила десять лет, неподвижно лежал на отведенном месте, навечно смежив веки, как и два месяца назад. Разве что иней с ресниц растаял, а лёд покрывал его еле заметной тонкой корочкой.
Она не знала, что ещё сказать. Просто отпустила руку Ника, подошла к Нейтану и, встав на цыпочки, в последний раз поцеловала в щёку.
— Прости меня, Нейт. Я продала наши обручальные кольца, чтобы спасти свою подругу. Я ношу юбку до колена. Я убиваю людей. А ещё прости за то, что никогда не любила. Не смогла полюбить как женщина, как настоящая жена, хоть и пыталась, поверь. Ты забрал меня от деспотичной матери и вечно потерянного отца. Ты дал мне кров и спокойное будущее. Пусть всё это и было по договору наших родителей. Ты был моим самым близким человеком. Но не любимым, прости.
Внезапно женщина почувствовала, как по её лицу тихо катятся горячие слёзы. Но следовало завершить начатое. Завершить прощальную речь.
— Я думаю… Я уверена, что ты хотел бы для меня только лучшего. Ты хотел бы, чтобы я продолжала жить, несмотря ни на что. Чтобы осталась всё той же Джоанной, что боится грозы, любит прогулки по парку и терпеть не может яблоки в любом виде. Я постараюсь, Нейт. Даю слово. Тем более, яблок уже двести лет как нет…
Выжившая утёрла слёзы тыльной стороной ладони и поклялась, что больше не проронит ни слезинки, горюя о муже. Она навсегда сохранит память о нём в своем сердце, но… Он не хотел бы, чтобы супруга плакала. Он сказал бы ей двигаться вперёд, а не раскисать по поводу его смерти. Если звёзды решили, что жить должна она, нужно использовать этот шанс, а не жить прошлым.
— Прощай. Надеюсь, там, где ты сейчас, царит покой и благодать.
Женщина поднялась и закрыла крышку капсулы. С шипением она встала на свое место, тем самым навеки погребая Нейта под своим крылом. Больше её никто не откроет.
Молча они прошли к лифту. Молча поднялись наверх. Молча прошли к вратам, где двести лет назад стоял военный, решающий, кто из людей сможет попасть в Убежище, а кто так и останется на поверхности. Здесь они и остановились. Она, не говоря ни слова, провожала взглядом это место, полная уверенности в том, что никогда больше не вернется. Оставляла прошлое позади. Набиралась смелости для будущего. Как вдруг тишину прорезал голос напарника:
— Обычно в таких случаях люди, ну, знаешь, обнимают друг друга. Я хоть и не человек, но… Тебя обнять?
Джоанна обернулась к нему и впервые за день терпко улыбнулась, хоть в сердце и было тоскливо до оскомины, а на душе всё так же скребли кошки:
— Обычно люди не спрашивают о таком.
— Думаю, для меня можно сделать исключение.
Она сделала непозволительное — рассмеялась. Горько, невесело, неутешительно. А затем упала в его объятия. От него резко пахло табачным дымом, нагретым металлом, а ещё старыми библиотечными книгами с пожелтевшими страницами.
Миссис Джоанна Джексон поняла, что земная ось всё ещё не сместилась. Что жизнь всё так же продолжается. Почувствовала, что гораздо приятнее переживать все невзгоды, когда чьи-то руки не позволяют тебе упасть в бесконечную пропасть безнадёжности и крепко обнимают, поддерживая.
И ещё услышала кое-что.
Тик-тик-тик-так.
Это цокали шестерёнки в его груди.
========== Глава XIII: Жадин Уильямс ==========
Когда они вернулись в Сэнкчуари, она уже была там. Не поджидала их, а просто решала какие-то проблемы, разговаривая с торговцем. А потом обернулась к ним. На миг её взгляд задержался на знакомом ей детективе, а затем она перевела взор на женщину, одетую в такое же, как у неё, платье. Взгляд этот не был критическим, скорее испытующим, и от него леди почувствовала себя стесненно. Она изучала её где-то секунд пятнадцать, а затем кивнула и подошла.
За это время Выжившая успела оглядеть женщину с головы до ног, не упуская ни малейших деталей. Внешность Жадин выделялась той самой экзотичной, бросающейся в глаза красотой, за которую любили цепляться взглядами мимо проходящие по улице мужчины, и завистливо вздыхать дамы. Это была мулатка среднего, не выделяющегося роста, с кофейной гладкой кожей без заметных изъянов, разве что после жизни на пустошах ею были получены еле заметные тоненькие, как нитки, полосы шрамов, успевших затянуться. Темные волосы по шею женщина закрепила на затылке, лицо обрамляла косая чёлка. Красиво очерченные губы были правильной формы, глаза — цвета жухлой травы. Хоть она и старалась не показывать слабость, на её лице оставался отпечаток усталости: эта женщина выкладывалась на полную ради того, чтобы сделать жизнь здесь хотя бы чуточку лучше. Под глазами темнели круги, на лбу был замечен ряд морщин, а щеки казались впалыми. Тем не менее, держалась Жадин уверенно. Её одеяние было почти что аналогично платью Джоанны: она также укоротила его, но, скорее всего, попросила об этом Ирэн, так как его внешний вид был слегка изменен. Сапоги на ногах Уильямс надеты другие и даже с небольшим устойчивым каблуком и ремешками. А ещё у неё был самый настоящий Пип-бой! Миниатюрный компьютер на запястье, служащий незаменимым помощником.