Страница 8 из 77
– Жизнь коротка, – неожиданно проговорила Мэггс, лицо у нее было грустным.
– Ты думаешь о Болте? – спросила я. Она кивнула:
– Ага. Я думаю о нем каждый день, но особенно на таких вечеринках, как эта. Устала я наблюдать, как все веселятся, когда меня дома ни хрена хорошего не ждет, кроме моей волшебной пули.
Я прыснула от смеха, потом постаралась сдержаться, потому что в этой ситуации это было не очень уместно. Но справиться с собой не получилось.
– Пррррр... – приказала я себе пьяным голосом. – Ты много выпила? Я много. Как думаешь, сможешь пройтись по высокому бордюру?
Мэггс начала хихикать, ее грусть неожиданно испарилась, а через несколько секунд мы смеялись уже вдвоем. На самом деле, мы смеялись так сильно, что Мэггс перекинулась через перила и с глухим звуком упала на землю.
– Мэггс! – закричала я и так быстро спрыгнула, что чуть сама не проехалась носом. – Мэггс, ты в порядке?
Она что‑то промычала и перевернулась, пораженно смотря на меня. Тогда‑то она и начала вновь смеяться. Ругер и Бам‑Бам сидели у костра, и, увидев эту картину, Ругер так быстро подскочил со своего места, что сбросил училку‑сучку со своих коленей в грязь.
Этого я вынести не могла. Я так истошно засмеялась, что у меня начало сводить живот. Знаю, это было неправильно. Мэггс могла свернуть себе шею. Но выражение ее лица и вид шлюхи Ругера, моей бывшей училки, на земле – это было так смешно.
– Так, – за спиной я услышала глубокий голос и, обернувшись, увидела отца. – Кажется, кому‑то пора домой.
Он подошел ко мне, а я прыгнула в его руки, так же, как когда была совсем девчонкой. Папа с легкостью меня поймал, сейчас он был все также силен, как и десять лет назад. К тому же, ему было всего сорок два – гораздо моложе большинства родителей моих друзей.
– Эмми Лу, ты в стельку пьяна, – сказал он.
– Ни черта подобного, – весело заявила я. – Я веселюсь.
– Да, но настало время тебе отправляться домой.
– Ты серьезно? – спросила я. – Пап, прекрасно, что ты так обо мне всегда печешься, но я уже не маленький ребенок. Со мной ничего не случится, если я останусь здесь.
Его лицо смягчилось.
– Милая, сегодня ночь Пэйнтера, – проговорил он. – Его время отпраздновать и стать свободным. Ты не должна быть здесь.
– Ты говоришь о том, что он будет трахать шлюх, да? – переспросила я. Отец застыл.
– Эм, это не твое дело, – повторил он. – Он тебе ничего не должен.
– О, я в курсе, – жестко отрезала я.
Отец же вздохнул.
– Бэнкс подвезет тебя, – проговорил он. – Можешь не уходить сию же минуту, но я хочу, чтобы ты сейчас же перестала пить и начала со всеми прощаться. Это понятно?
– Да, – ответила я и подумала о Кит. – А знаешь, я не обязана выполнять все, что ты мне говоришь.
Мой ответ застал отца врасплох – я прочитала это по его глазам.
– Нет, не обязана, – признал он, чем поверг меня в шок. – Но ты должна выполнять то, что говорит президент клуба, находясь на территории клуба. Пэйнтер теперь «Рипер». Ты – моя дочь, но он – мой брат, и сегодня речь идет о братстве.
Мне тут же захотелось послать отца куда подальше. Вместо этого я кивнула и безмолвно высвободилась из его хватки. Он знал, что я была не согласна, но не давил. Я посмотрела вокруг, увидела, что Мэггс все еще сидела под деревом. Ругер стоял, нагнувшись рядом с ней, показывая что‑то в телефоне. Я подошла к ним.
– Вот он, – сказал Ругер, демонстрируя фотографию. Я наклонилась и увидела снимок Ругера, маленького мальчика и симпатичной девушки, которую не знала.
– Твой племянник? – уточнила я. – Он милый.
– Чертовски великолепный, – ответил Ругер. – А рядом с ним Софи – его мать. Они живут в Сиэтле, нужно будет вскоре съездить туда, проверить их новую квартиру. Я виделся с ними этим летом, но времени было немного.
Что‑то в его голосе привлекло мое внимание – Ругер говорил почти... нежно? Нет, этого не может быть. Ругер мог испытывать любые чувства, но только не нежность и тоску. Он всегда брал то, что хотел, и все потому, что просто мог это взять. Я пригнулась ближе к телефону, чтобы лучше рассмотреть фото и чуть не шмякнулась на задницу.
Папа был прав – я и вправду была изрядно пьяна.
– Мэггс, я собираюсь домой, – сказала я. – Ты тут останешься? Или можем взять фильм или еще что‑нибудь придумать?
– Наверное, я останусь здесь, – ответила она. – Люблю наблюдать за людьми. Дансер пригласила няню на ночь, и готова вспыхнуть, как фейерверк, так что, тут может быть весело.
Я засмеялась. Без вопросов: на то, как вспыхивает Дансер, стоило посмотреть. Я сбивчиво помахала им рукой, потом прошлась немного, прощаясь с собравшимися.
Но вот единственного, кого я не увидела, был Пэйнтер.
Собрав вещи, я поплелась в оружейную, чтобы сходить перед отъездом в туалет. Пэйнтер стоял в коридоре, спиной прислонясь к стене и пялясь в телефон. На этот раз на моем пути не было ни девиц, ни чьих‑то родителей. Идеально. Подойдя к нему, я положила руку на его обнаженную грудь.
– Привет, – сказала я, смотря на него. Его глаза вспыхнули, в выражении его лица я разглядела желание. Он хотел меня.
– Привет, – сказал он в ответ.
Я повела пальцем по центру его обнаженной груди прямо к животу. А потом вытянула пальцы, задев пояс джинсов. В его дыхании появились свистящие нотки.
– Так мы это сделаем или нет? – ничего не выражающим тоном уточнила я. – Потому что я уже устала ждать.
Его глаза потемнели, сам же он наклонился вперед и легко поцеловал меня в лоб. Милый поцелуй. Из разряда тех, которые дарят маленьким девочкам перед сном. Что‑то внутри меня сломалось. Я бы сказала, что это мое сердце, но тогда я должна была бы чувствовать грусть.
Но нет. Вместо этого я было взбешена.
Пэйнтер следовал за мной по пятам, не предпринимая никаких шагов, целый год. Я шла на танцы в бар, а он отпугивал парней, которые хотели купить мне выпить. Я ездила за продуктами для клуба, а он настаивал на том, чтобы поехать за мной и выгружать покупки. А один раз я даже поймала его за тем, как он измерял давление в шинах моей машины. А домой он меня подвозил и вовсе бесчисленное количество раз.
– Ты, конечно, можешь заставить истекать любую киску, – произнесла я. Глаза Пэйнтера округлились. Опустив руку ниже, я крепко обхватила его член через ткань джинсов. Твердый, как скала, да и размер приличный. И такое добро пропадает зря, ну, по крайней мере, насколько я могу судить. – Он хочет меня. Но, либо ты хочешь растянуть удовольствие, либо ты – трус. Прости, но ты свободен. Можешь захлебнуться в своем дерьме и сдохнуть, Пэйнтер.
Развернувшись, я направилась к выходу, ощущая прилив чего‑то... почти дикого.
Это было освобождение.
Я почувствовала, что эта ситуация разрешилась, и, оглянувшись на вечеринку, поняла, что как бы я ни любила этих людей, мне нужно выйти из этих рамок. Я была кем‑то больше, чем просто дочь Пикника, но, кажется, никто из них этого так и не заметил. Но я им это покажу. Покажу им всем, а Пэйнтер может провести всю оставшуюся жизнь, трахая шлюх. Рано или поздно он поймет, что по сравнению со мной они были никем, но будет уже чертовски поздно.
Я уже почти вышла за ворота, когда обнаружила, что при моем триумфальном уходе чего‑то не хватает.
Моя сумка осталась на подоконнике в ванной. Зарычав, я обдумала, могу ли я рискнуть и оставить ее тут. Не‑а. Она точно не будет в безопасности на подобной вечеринке. Из клуба ее никто не решиться тронуть, но я и на секунду не доверяла этим приходящим сучкам. Развернувшись, я вновь направилась к зданию, надеясь, что Пэйнтер унес куда‑нибудь свою задницу. Сейчас мне не хотелось его видеть. Вопрос не в том, сколько прав имеют девушки, а в том, чего они ожидают от себя.
В коридоре его видно не было. Это хорошо. Вздохнув с облегчением, я толкнула дверь ванной и похолодела.
Пэйнтер нагнул какую‑то шлюху над подоконником, и ее задница подпрыгивала от того, как он трахал ее сзади. От каждого удара она драматично мычала. Ее отвратительные накрашенный красной помадой губы, в духе порно, чуть не касались моей сумки, лежащей рядом с ней на подоконнике. Лицо шлюхи было слишком близко к моей вещи. Никто из них, казалось, меня и не заметил.